Чтение 53–й страницы книги ~Мельницы богов~

- Вы не хотите принять мой подарок?

- Нет. Я ведь уже объяснила...

Ионеску поднял руку.

- Ладно, ладно. - Он на секунду задумался. - Если бы вы могли
загадать желание, что бы вы пожелали?

- Ничего...

- Вы обязаны! Я настаиваю! Одно желание. Все что вы хотите.

Мэри стояла, глядя на него. Наконец она сказала:

- Я хочу, чтобы был снят запрет на выезд евреев за границу.

Ионеску забарабанил пальцами по столу.

- Ясно. - Он долго думал, затем посмотрел на Мэри. - Хорошо. Их,
конечно, не отпустят за границу, но жить им станет легче.

Через два дня, когда появилось сообщение об этом, Мэри позвонил сам
президент Эллисон.

- Вот это да, - сказал он, - я думал, что послал туда дипломата, а вы
оказались волшебницей.

- Просто мне повезло, господин президент.

- Если бы всем моим дипломатам так везло. Примите мои поздравления.
Отличная работа!

- Спасибо, господин президент.

Она повесила трубку. На лице у Мэри сияла улыбка.

- Июль уже не за горами, - сказала Хэрриет Крюгер Мэри. - Раньше
посол США всегда устраивал прием четвертого июля [День независимости США]
для всех американцев, живущих в Бухаресте. Но если вы считаете...

- Это прекрасная мысль.

- Отлично. Я займусь всеми приготовлениями. Флаги, воздушные шары,
оркестр, фейерверк.

- Спасибо, Хэрриет.

На это уйдут все деньги, рассчитанные на содержание резиденции, но
это стоит того. "Просто я сильно скучаю по дому", - подумала Мэри.

Флоренс и Дуглас Шайферы преподнесли Мэри сюрприз.

- Мы в Риме, - кричала в трубку Флоренс. - К тебе можно будет
приехать?

- А когда вы сможете? - взволнованно спросила Мэри.

- Как насчет завтра?

Когда на следующий день Шайферы приземлились в аэропорту "Отопени",
Мэри встретила их на посольском лимузине. Объятиям и поцелуям, казалось,
не будет конца.

- Ты прекрасно выглядишь, - сказала Флоренс. - Совсем не изменилась.

"Если бы они только знали", - подумала Мэри.

По пути в резиденцию Мэри показывала им те достопримечательности,
которые четыре месяца назад показывали ей самой.

- Так вот ты где живешь? - спросила Флоренс, когда они въехали в
ворота, охраняемые морским пехотинцем. - Я поражена.

Мэри показала Шайферам свою резиденцию.

- Господи! - воскликнула Флоренс. - Плавательный бассейн,
танцевальный зал, тысяча комнат, собственный парк!

За обедом они рассказывали Мэри последние новости из Джанкшн-Сити.

- Ты хоть немного скучаешь? - спросил Дуглас.

- Да. - Только теперь Мэри осознала, как далеко она от дома. В
Джанкшн-Сити была простая мирная жизнь, там были ее друзья и знакомые.
Здесь - тревога, опасность, угрозы, написанные на стенах красной краской.
Красный цвет - цвет насилия.

- О чем ты думаешь? - спросила Флоренс.

- Что? Да так, ничего. Замечталась. А что вас привело в Европу?

- Меня пригласили в Рим на медицинский симпозиум, - объяснил Дуглас.

- Рассказывай все, - попросила Флоренс.

- Честно говоря, я не собирался ехать, но мы так о тебе беспокоились,
что решили навестить тебя. И вот мы здесь.

- Я так рада.

- Никогда не думала, что ты станешь такой звездой, - вздохнула
Флоренс.

- Флоренс, - засмеялась Мэри, - я посол, не звезда.

- Я совсем не про это говорю.

- А про что?

- А ты сама не знаешь?

- Не знаю о чем?

- Мэри, на прошлой неделе в "Таймс" была большая статья, посвященная
тебе и детям. И вообще, про тебя пишут во всех газетах и журналах. На всех
пресс-конференциях Стэнтон Роджерс приводит тебя в пример. Сам президент
говорит о тебе. Поверь мне, о тебе столько говорят!

Мэри вспомнила слова Стэнтона Роджерса: "Президент старается
рекламировать вас".

- Вы надолго приехали? - спросила Мэри.

- Я бы осталась тут навсегда, но через три дня нам надо возвращаться
домой.

- Как ты тут живешь? - спросил Дуглас. - Я имею в виду без Эдварда?

- Уже лучше, - медленно сказала Мэри. - Правда, я разговариваю с ним
каждую ночь. Странно?

- Не совсем.

- Мне все еще трудно. Но я стараюсь. Стараюсь.

- Ты ни с кем не встречаешься? - осторожно спросила Флоренс.

- Кстати, встречаюсь, - улыбнулась Мэри. - Завтра встретитесь с ним
на обеде.

Шайферам Луи Дефорже понравился сразу. Они считали французов
самолюбивыми гордецами, но доктор Дефорже оказался приятным и
очаровательным собеседником. Они с Дугласом долго беседовали на
медицинские темы. Для Мэри это был один из самых счастливых дней в
Бухаресте. На короткое время она почувствовала себя спокойно и
непринужденно.

В одиннадцать вечера Шайферы поднялись наверх, где им была
приготовлена комната. Мэри осталась внизу с Луи.

- Мне понравились твои друзья, - сказал он. - Надеюсь, я еще с ними
встречусь.

- Ты им тоже понравился. Они возвращаются в Канзас через пару дней.

Он изучающе посмотрел на нее.

- Мэри... Ты не собираешься уезжать?

- Нет, - ответила она. - Я остаюсь.

Он улыбнулся.

- Хорошо. - Поколебавшись, он тихо добавил. - Я собирался на выходные
дни поехать в горы. Было бы прекрасно, если бы ты смогла поехать со мной.

- Я поеду.

Все было так просто.

Она лежала в темноте, разговаривая с Эдвардом.

"Милый, я всегда буду любить тебя, но мне надо привыкнуть жить без
тебя. Пора начинать новую жизнь. Ты всегда будешь со мной, но мне надо,
чтобы рядом был мужчина. Луи - не ты, но это Луи. Он сильный, он добрый,
он смелый. Он близок мне почти так же, как ты. Пойми меня, пожалуйста,
Эдвард. Пожалуйста".

Мэри села в кровати и включила ночник. Она долго смотрела на свое
обручально кольцо, затем медленно сняла его с пальца.

Этот кружочек символизировал конец и начало.

Все три дня Мэри показывала Шайферам достопримечательности Бухареста.
Время пролетело незаметно, и, когда Шайферы улетели, Мэри почувствовала
ужасное одиночество, чувство абсолютной изолированности на чужой, полной
опасностей земле.

Мэри пила кофе с Майком Слейдом, обсуждая предстоящие дела. Когда они
закончили, Майк сказал:

- Ходят разные слухи.

Мэри тоже знала об этих слухах.

- О новой любовнице Ионеску? Он, похоже...

- Слухи про вас.

Мэри напряглась.

- Неужели? И что за слухи?

- Похоже, вы часто видитесь с доктором Луи Дефорже.

Мэри почувствовала прилив ярости.

- Это не ваше дело, с кем я вижусь.

- Вы - посол Соединенных Штатов. Значит, это касается всех, кто
работает в посольстве. Есть строгие правила, запрещающие связи с
иностранцами, а доктор - иностранец. К тому же он вражеский агент.

Мэри потеряла дар речи.

- Какая глупость! Что вы можете знать о докторе Дефорже?