Кеннет Балмер

Страна, которой нет на карте

Kenneth Bulmer "Land Beyond the Map", 1961

(перевод с английского А.Бурцева)

I

Из холла, где Роланд Крейн стучал по барометру и проклинал ветреную,
облачную, мерзкую погоду, он услышал звон бьющегося стекла в своей студии.
На звук эхом отозвался орыв ветра, потрясший старый дом. Ковер в холле
покрылся рябью, как анаконда. Лампа закачалась на шнуре, бросая на
полированные панели стен тени, похожие на летучих мышей. Он сердито бросился
назад, чуть не столкнувшись с недособранными латами флорентийской работы, и
попал как раз вовремя, чтобы увидеть, как вторая служанка, молоденькая Энни,
разразилась слезами.

Персидский ковер у ее ног был усыпан осколками стекла, блестящими в свете
настольной лампы, как последствия боя. Крейн поднял взгляд.

На северной безоконной стене висели его карты в рамках, некоторые
потускневшие, некоторые яркие цветные, некоторые затертые с веками,
вычерченные с любовью, старательно раскрашенные, щедро усыпанные витиеватыми
подписями, сделанных руками давно умерших людей. Эта стена доминировала в
комнате. Карты сверкали на фоне занавешаных окон и книжных полок с
современными, невзрачными научными книгами. Они рассказывали о смелых
великих путешествиях через неизвестные океаны, о манящих туманах неоткрытых
земель и зове морских сирен. Соленый запах романтики дышал в них при
пристальном изучении. От красок и пергамента веяло соблазнительной
неизвестностью.

В центре карты итальянского залива Флориды восьмидесятых годов
пятнадцатого века и западных островов, где открывалась самая яркая золотая
краска, в стекле была дыра в форме звезды.

- Простите меня, сэр. Сама не знаю, как это случилось.

Носик Энни был красный, подбородок дрожал. Она уставилась на него, крепко
прижимая руки к заплаканному личику. Ее яркие, как у птицы, карие глаза были
мокры от слез. Гнев Крейна испарился. Энни была дочерью старой Энни, которая
служила его отцу, еще до Первой Мировой войны, чего Роланд Крейн не мог
помнить, когда Исамбард Крейн создал инженерный синдикат, до сих пор
поддерживающий праздную, роскошную жизнь его сына. Праздность была, конечно,
относительной, потому что нелюбимый бизнес высасывал запасы энергии Крейна.
Деловые люди часто недооценивали его на основе унаследованного им богатства.

Карта была неповреждена. Он сделал четыре быстрых шага к раме и осмотрел
ее. Стекло оставило странный голубоватый оттенок. Оно разбилось в форме
почти правильной семиугольной звезды.

Крейн повернулся к Энни.

- Все в порядке, Энни. Никакого повреждения нет. И ради Бога, перестань
плакать!

- Простите меня, сэр...

- Что ты здесь делала ночью, в такое время?

Энни указала на кофейный столик. Чайник, накрытый салфеткой уютной ручной
вышивки, чашка и блюдце, молоко и сахар, нарезанные ломтики булочки, масло,
нож и вилка для тостов напомнили Крейну, что он звонил, чтобы подали чай.

- А почему это принесла не Молли?

Молли была первой служанкой.

- Эта ночь у нее выходная, сэр...

- А, - рассмеялся Крейн. - Ну, это неважно. Должно быть, порыв ветра.
Возможно, тот самый порыв, который я слышал в холле, немного сместил каркас
дома, вот стекло и разбилось... и нечего тут думать. Только убери осколки...
И будь осторожна, не порежься.

- Да, сэр.

Зазвонил телефон.

- А, чтоб ты пропал! - недовольно воскликнул Крейн и подошел к стенному
столику, где, как хищный паук, притаился телефон, соединенный с мировой
паутиной. Голос был незнакомый. Должно быть, буря повредила телефоную линию,
так же, как разбила на карте стекло. Крейн понял, что говорит женщина, но
из-за треска и шума помех это можно было лишь угадать.

- Мистер Роланд Крейн?

- Да. Говорите.

- Это мистер Роланд Крейн, который интересуется картами?

Мысленая защита Крейна насторожилась. Но прежде чем он успел ответить,
женский голос продолжал:

- Не хотите ли вы купить карты? У меня есть кое-что, что вы должны
увидеть.

- Да?

- Может, я могу приехать в Бушмиллз?

- Ну-у...

- У меня есть машина. Я звоню из гаража "Ройял" в городе. Я могу быть у
вас через полчаса.

Крейн подумал об езде от Рынка Нельсона, по дороге, проходящей через
негостеприимные вересковые пустоши, по мокрой дороге с гнущимися по обочинам
на ветру деревьями. Нет, это не для женщин. Роланд подумал о французской
галантности и сухо усмехнулся про себя. Его отношение к женскому полу
осталось на уровне старых книг, где рыцари в сверкающих латах защищают
кричащих дам от огнедышащих драконов. Современные же девицы сами согнут
любого огнедышащего дракона в бараний рог.

- Хорошо, мисс?..

- Харботтл.

Крейн пожал плечами и продолжал:

- Очень хорошо, мисс Харботтл. Должно быть, вас очень интересует продажа,
раз вы собираетесь ехать ночью в такую погоду. В таком случае, приезжайте.

Телефон тут же стал мертвым. Может, она положила трубку, а может, бурей
повалило телеграфный столб.

Крейн поглядел на Энни, заканчивающую убирать осколки. Действительно,
странно, что стекло разбилось вообще. В свое время он купил все это
сокровище целиком - раму, карту, стекло. Стекло было старым и хрупким. Он
сделал в уме заметку поменять все другие рамы на картах.

Возможно, карты составляли слишком большую часть его жизни. Крейн
пробовал разные другие способы богатых людей проводить время и нашел, что
все они скучны, помпезны или грубы. Его интерес к картам вырос из давнишнего
странного случая. Крейн несколько раз рассказывал эту историю, но, встречая
поднятые брови и недоверчивую улыбку, вскоре перестал об этом
распространяться. Теперь он подумал, не в первый уж раз, что если он следует
воле клочка бумаги? Главным фактом было то, что поиски все еще продолжались.

Тосты хорошо поджарились, а в камине загудело пламя. Вероятно, это
расточительность, но также и благословение. Именно это и полагал Роланд
Крейн.

Он налил себе чай, добавил молока и сахара и развалился в кресле со
скользящим сидением и спинкой, зафиксированной в удобном положении, к
которому он привык за много лет. Хорошо быть живым. Хорошо быть богатым,
когда финансами управляют в далеком застекленном оффисе в Лондонском Сити.
Хорошо жить полной жизнью в этих вересковых пустошах на западе страны, и
уезжать на весь сезон на раскопки, работая с мужчинами и женщинами, которые
разделяют его страсть к археологии. Гораздо лучше, чем тратить в жизнь в
погоне за прибылью. Это убило бы его в течение трех месяцев.

Следующий сезон он проведет - если будет сопутствовать удача - в Турции.
Там будут большие раскопки, много находок, и еще одна глава добавится к
книге знаний о Человеке. Будет совершено много открытий, и изрядная часть
богатства Крейна будет вложена в дело приоткрытия завесы прошлого. Да,
хорошо иметь цель в жизни!

Он сделал глоток чая, откусил тост, намазанный толстым слоем хорошего
сливочного масла, и поставил чашку на широкий подлокотник кресла.

Он подумал, не без смутного возбуждения, что эта странная женщина явится
к нему ночью из бури.

Мисс Харботтл не теряла времени даром. Сейчас она, вероятно, едет по
дороге под свист ветра, стук дождя по ветровому стеклу, держа в губах
сигарету.

Судя по голосу, она показалась ему девушкой такого сорта.

Наконец, ожидание кончилось. Энни впустила гостью в дом, сказала, что
принесет свежего чаю и тихонько прикрыла дверь.

Мисс Харботтл прошла вперед и протянула руку. Крейн взял ее и с внезапным
смущением взглянул на девушку. Волнистые волосы мисс Харботтл были
убийственно коротко подстрижены. Лицо ее словно сошло со страниц старинных
книг, полных романтики, которые Крейн читал в детстве, лицо, по сравнению с
которым лица девушек в современных журналах казались пустыми. На ней были
брюки и короткое кожаное пальто, и она первым делом извинилась за свой
наряд.

- Я решила, что это больше подходит для поездки в такую погоду.

- Надеюсь, вы хорошо доехали, - сказал Крейн, показывая на стул. - Должно
быть, это очень важно для вас. - И он огляделся в поисках чехла с картами.
Девушка рассмеялась и села.

- Боюсь, мне пришлось вас немного обмануть, мистер Крейн. У меня нет карт
для продажи. Крейн тоже сел.

- Ну, и что в мире?.. - начал он.

Ее лицо, по-прежнему наполненное жизнью и возбуждением от поездки бурной
ночью, стало одновременно печальным, упрямым и одухотворенным. У Крейна
возникло впечатление, что за внешностью феи, полной женственной красоты и
очарования, скрывается практическая твердость импрессионизма.

Девушка подалась вперед.

- Я не продаю карт, мистер Крейн. Но я интересуюсь получением карты...