Бантуме. Вот этот калдан и воин моей расы освободили меня. Воин ушел на
поиски пищи и воды. Несомненно, он в руках твоих людей. Я прошу освободить
его, дать нам воды и пищи и возможность продолжать наш путь на родину. Я
внучка джеддака, дочь джеддаков, Главнокомандующего Барсума. Я прошу лишь
того же, что мой народ дал бы тебе и твоим людям.
Гелиума правит Манатором. О-Тар - джеддак Манатора. Ты никогда не видела
женщину или мужчину Манатора в плену в Гелиуме. Почему же я должен
заботиться о людях другого джеддака? Это его обязанность. Коли он не может
сделать этого, то, значит, он слаб, а его люди должны перейти под власть
более сильного. Я, О-Тар, силен. Я беру вас. Этот, - он указал на Чека, -
он может сражаться?
оружием, как воин своего народа.
справедливый народ, - продолжал он, не ожидая ответа, - и если кто-нибудь
будет сражаться за тебя, он может выиграть свободу для себя и для тебя.
ответила она.
но скорее свидетельствует о непобедимости его воинов. Если кто-нибудь
сможет победить наших воинов, он заслужит полную свободу.
увидите искусство владения мечом, какого никогда не видели разрушающиеся
от ветхости стены вашего умирающего города. Если в твоем предложении нет
обмана, мы скоро будет свободны.
смеялись и подталкивали друг друга локтями, перешептывались.
хотя ее положение казалось безнадежным, она не теряла надежды. Разве не
была она дочерью Джона Картера, Главнокомандующего Барсума, чей известный
вызов судьбе: "Я еще жив!" оставался для нее единственной защитой от
отчаяния? При мысли о своем доблестном отце подбородок Тары из Гелиума
вздернулся еще выше. О, если бы отец знал, где она, - не было бы причин
бояться! Гости из Гелиума были бы уже у ворот Манатора. Огромные зеленые
воины, дикие союзники Джона Картера, пришедшие со дна мертвого моря,
стремились бы к грабежу и большой добыче, корабли Гелиума нависли бы над
беззащитными куполами и башнями города. Только капитуляция и богатая дань
спасли бы Манатор.
которого она могла надеяться, - Туран, ее воин. Но где же он? Она видела
его меч в бою и поняла, что им управляет искусная рука. А кто мог знать
искусство фехтования лучше Тары, которая изучала его под руководством
самого Джона Картера? Приемы, которые она знала, могли защитить ее от
самого сильного искусного бойца. Однако мысли ее обратились к Турану не
только потому, что она рассчитывала на его защиту и искусство фехтования.
С тех пор, как он оставил ее в поисках пищи и воды, она поняла, что между
ними возникла дружба. Что-то произошло между ними такое, что уничтожало
пропасть в их положении. Потеряв его, она поняла, что он не просто воин, а
она принцесса, - они товарищи. Она поняла, что сожалеет не о его мече, а о
нем самом. Она вновь повернулась к О-Тару.
тебя. Может, и сам джеддак Манатора защитит тебя. Ты нравишься мне,
женщина. Что ты скажешь о такой чести?
Манатора от украшенной перьями головы до сандалий на ногах, затем вновь с
ног до головы.
ты мне не нравишься, дочь Джона Картера не для таких, как ты!
отхлынула с сурового лица О-Тара, джеддака Манатора, затем он покраснел от
гнева. Его глаза сузились в две щелки, губы, изогнулись в кровожадной
усмешке. В тронном зале Дворца долго царило молчание. Затем джеддак
повернулся к У-Дору.
ближайших играх пленники и простые воины разыграют ее в джэтан.
чужестранца, не причинившие тебе никакого вреда, осуждены без суда. И одна
из них - женщина. Нахалы Манатора столь же справедливы, сколь и храбры!
вывели их из помещения.
длинной улице к центру города и в конце концов привели в низкое здание,
увенчанное очень высокой и прочной башней. Здесь ее подвели к воину со
знаками различия двара, или капитана.
до ближайших игр, когда пленники и простые воины разыграют ее. Если бы не
ее язык, она была бы желанным призом и для нашей гордой стали. - И У-Дор
вздохнул. - Может, даже я выиграл бы ее. Жаль, что такая красота
достанется какому-нибудь грубому воину. Я бы возвысил ее до себя.
не желаю слушать каждого грубияна, восхищающегося мной.
Так, и даже хуже, говорила она и с О-Таром, джеддаком.
удерживал улыбку. - Пойдем со мной, женщина, - сказал он. - И мы найдем
безопасное место в крепости Джэтан. Но что с тобой?
Она попыталась освободиться и устоять без поддержки. А-Кор взглянул на
У-Дора.
что они не ели несколько дней.
гостеприимство. У-Дор, чьи богатства неисчислимы, и доблестный О-Тар, тоты
которого едят из золотых кормушек, не нашли даже сухой корки для голодной
девушки!
Слишком часто ты испытываешь терпение справедливого О-Тара! Закрой свой
рот так же, как и свою крепость!
насмехаешься надо мной, - сказал А-Кор. - Кровь рабыни наполняет меня
гордостью, и мой единственный позор в том, что я сын джеддака.
Это, и не только это... Он повернулся, все еще поддерживая Тару за талию,
и повел ее в крепость Джэтан, в то время как У-Дор повернул тота и галопом
поскакал ко дворцу.
воинов. К одному из них и обратился А-Кор, хранитель крепости.
на верхний этаж.
лестнице вверх. Здесь Тара окончательно потеряла сознание. Когда она
пришла в себя, то оказалась в большой круглой комнате, в каменных стенах
которой было несколько окон, расположенных по кругу на равных расстояниях
друг от друга. Она лежала на груде спальных мехов и шелков, а над ней
склонилась молодая женщина, пытавшаяся влить ей в рот какой-то холодный
напиток. Тара привстала, опираясь на локоть, и огляделась. В первое
мгновение она как бы забыла о происшествиях последних недель. Ей
показалось, что она проснулась во дворце Главнокомандующего в Гелиума. Ее
недоумевающий взгляд остановился на склоненном над нею незнакомом лице.
напоминали мрамор залов ее отца.
не понимает: - Ты пленница в крепости Джэтан Манатора... А-Кор, двар этой
крепости, принес тебя сюда без сознания. Он послал меня к тебе с пищей и
водой. У А-Кора доброе сердце.
где же Туран, мой воин? Они что-нибудь говорили о нем?
привели в крепость. Ты, должно быть, счастлива, ибо нет в Манаторе
человека добрее А-Кора. Кровь матери делает его таким. Она была рабыней из
Гатола.
в двадцати градусах [примерно восемьсот четырнадцать земных миль] к
востоку.
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Панов Вадим
Каменистый Артем
Сертаков Виталий
Афанасьев Роман