вокруг всего лагеря негров маленькими огненными точками.
заметил, что Нума вскоре совсем перестал обращать на них внимание.
Человек-обезьяна узнал по голосу Нумы, что лев голоден и хочет во что бы то
ни стало насытиться одним из Гомангани; но осмелится ли он подойти ближе к
страшному огню?
беспокойное блуждание и повернулся к ограде. Одно мгновение он стоял
неподвижно и лишь нервно двигал кончиком хвоста, затем решительно направился
к костру, в то время как Сабор продолжала беспокойно бродить взад и вперед в
темноте.
товарищи были слишком охвачены ужасом. Они только столпились теснее и завыли
громче прежнего.
Послышалось злобное рычание, и в ту же секунду одним прыжком дикий зверь
свалил ограду; в это же мгновение черный воин почти с одинаковой быстротой
раздвинул ограду с другой стороны и, уже не считаясь ни с какими
опасностями, притаившимися во мраке ночи, бросился к ближайшему дереву.
пересекая низкую стену терновника, он уже уносил с собой кричащего негра.
Протащив свою жертву по земле, он вернулся к Сабор. Львица присоединилась к
нему, и оба продолжали путь в темноте, и их дикое рычание сливалось с
пронзительными криками обреченного человека.
прерывистое ворчание, и почти тотчас же крики и стоны негра прекратились
навеки.
совершил прогулку через ограду и снова разыгралась жуткая драма уже с другой
кричащей жертвой.
зевнул и пошел к своей просеке, где его племя улеглось спать на ветвях
деревьев вокруг прогалины.
грядущий; но ему не хотелось спать. Он долгое время лежал, думая и мечтая,
смотрел на небо и наблюдал за луной и звездами. Он хотел знать, что они
такое, и какая сила не дает им упасть. У него был пытливый ум. Его всегда
одолевали вопросы относительно всего, что происходило вокруг; но не было
никого, кто мог бы ответить на эти вопросы... С детства он стремился к
знанию и теперь, не обладая почти никакими познаниями, был преисполнен
огромным, неудовлетворенным любопытством ребенка...
понять, почему они происходят? Он хотел знать, что именно является причиной
их возникновения. Тайна жизни бесконечно интересовала его. В чудо смерти он
совершенно не мог проникнуть. Бесконечное число раз он подвергал
исследованию убитых им жертв, чтобы знать, что таится у них внутри, и где
скрыт источник жизни. Неоднократно он вскрывал у убитых грудную полость и
успевал заметить, что сердце у них все еще билось.
немедленную смерть в девяти случаях из десяти, в то время как можно ударить
противника бесчисленное множество раз в другие места, и он даже не потеряет
возможности двигаться. Тогда Тарзан начал считать сердце или, как он называл
его "красную вещь, которая дышит", центром или началом жизни. Мозга и его
деятельности он совсем не мог понять. Тот факт, что ощущения внешних чувств
передаются мозгу и в нем переводятся, классифицируются и дополняются, лежал,
конечно, вне его понимания. Он думал, что пальцы сами получают сведения,
когда что-нибудь осязают, глаза сами познают то или иное, когда видят, уши,
когда слышат, нос, когда обоняет.
Когда Кала была убита, он испытал своеобразное чувство, словно ему сдавили
горло; соприкосновение с Хистой-змеей вызывало неприятное ощущение в коже
всего тела; а приближение врага заставляло волосы на голове вставать дыбом.
природы, переполненного недоумением и окруженного только зверями джунглей,
для которых его вопросы так же непонятны, как санскритский язык. Когда
Тарзан спрашивал Гунто, отчего идет дождь, огромная старая обезьяна только
смотрела на него с минуту с немым удивлением и возвращалась к своей
интересной и полезной ловле мух, а когда он осведомлялся у Мамги, старой и,
должно быть, мудрой обезьяны, по какой причине одни цветы закрываются, когда
Куду покидает небо, а другие открываются, -- он с удивлением узнал, что
Мамга никогда не замечала этих интересных фактов, хотя умела определить с
точностью до одного вершка, где прячутся самые жирные земляные черви.
воображению. Он видел, как цветы открываются и закрываются, видел некоторые
растения, всегда обращенные к солнцу; видел, что листья шевелятся, даже
когда нет ветерка; видел, как лианы ползут, словно живые существа, по
стволам и ветвям больших деревьев. Для Тарзана-обезьяны цветы, ползучие
растения и деревья были живыми существами. Он часто разговаривал с ними, как
с Горо-луной, и Куду-солнцем, но они, к его постоянному разочарованию, не
отвечали. Он задавал им вопросы, но они не могли ответить, хотя он знал, что
шепот листьев -- их язык, ведь это они разговаривают между собой.
взад и вперед, создают его. Никаким другим образом не мог он объяснить этот
феномен. Дождь он в конце концов приписывал звездам, луне и солнцу; но его
гипотеза была совсем некрасива и непоэтична.
богатом воображении внезапно блеснуло объяснение звезд и луны. Он этим
сильно взволновался. В ближайшей развилине спал Тог. Тарзан перебрался к
нему.
ночном призыве.
это глаза Нумы и Сабор, Шиты и Данго. Они выжидают вокруг Горо, чтобы
кинуться и убить его. Ты видишь глаза, рот и нос у Горо. А свет, сияющий на
его лице, это отражение костра, который он устроил, чтобы отпугнуть Нуму и
Сабор, Данго и Шиту. Всюду вокруг него глаза, Тог! Ты можешь их видеть. Но
они не решаются слишком близко подойти к огню. Они боятся костра. Костер
спасает Горо от Нумы. Ты видишь их, Тог! Когда-нибудь ночью Нума будет
голоден и сильно раздражен, и тогда он перескочит через терновник,
окружающий Горо, и у нас не будет больше света ночью, ночь будет черной,
такой черной, как она бывает, когда Горо ленится вставать и спит всю ночь
или же предпочитает блуждать по небу днем, забывая о джунглях с их
обитателями.
огненный путь по небу.
Тог заворчал.
звезды над собой, точно видел их впервые. Несомненно. Тог сейчас в первый
раз обратил внимание на звезды, хотя они появлялись на небе над ним каждую
ночь. Для Тога они были то же, что роскошные цветы джунглей -- он не мог их
есть, потому и игнорировал.
наблюдая за звездами -- за горящими глазами хищных зверей, окружающих
Горо-луну, при свете которой обезьяны плясали, ударяя по своим глиняным
барабанам. Если Нума съест Горо, то больше уже не будет танца Дум-Дум. Тог
был подавлен этой мыслью. Он посмотрел на Тарзана с некоторой опаской.
Отчего его друг так отличался от других членов его племени? Никто из тех,
кого знал Тог, не имел таких странных мыслей, как Тарзан.
товарищ Тарзан? Но затем он медленно припомнил кропотливым умственным
процессом, что Тарзан оказывал ему больше услуг, чем все другие обезьяны,
даже самые сильные и умные самцы племени.
полагал, что Тарзан хочет утащить Тику. Ведь Тарзан спас маленького детеныша
Тога от смерти, Тарзан же изобрел и выполнил великолепный план преследования
похитителя Тики и спас ее от пленения.
хотя и был только грубой обезьяной, все же сохранил преданность, которую уже
ничто не могло искоренить; его дружба с Тарзаном вошла в привычку, стала
традицией, которая будет существовать, пока будет существовать Тог. Он
никогда не выказывал внешних проявлений привязанности, он рычал на Тарзана,
как и на других самцов, если они слишком близко подходили к нему во время
еды, но он умер бы ради Тарзана. Он знал это, и Тарзан это тоже знал. Но о
таких вещах обезьяны не говорят, их лексикон в том, что касается более
утонченных инстинктов, состоит из дел, а не из слов. Тог был взволнован и
долго не мог заснуть, думая о странных словах товарища.
предательстве сообщил Гунто слова Тарзана о глазах хищников, окружающих
Горо, и о том, что рано или поздно Нума нападет на самца Горо и сожрет его.
Для обезьян все крупные предметы в природе -- самцы, и потому Горо, как
самое крупное явление на ночном небе, считался у них самцом.
однажды говорил, будто деревья беседуют между собой, а Газан передавал ему,
что он видел человека-обезьяну танцующим при лунном свете наедине с
Шитой-пантерой. Они не знали, что Тарзан поймал веревкой дикого зверя и
привязал его к дереву, а потом спустился на землю, и там прыгал вокруг
кошки, вставшей на дыбы, и этим дразнил ее.
Березин Федор
Нортон Андрэ
Орловский Гай Юлий
Самойлова Елена
Доценко Виктор
Корнев Павел