Чтение 39–й страницы книги ~Тарзан неукротимый~

Однако, хотя Берта Кирчер была уверена в собственной скорой гибели,
инстинкт самосохранения заставил ее набрать в легкие побольше воздуха за
секунду до того, как водная гладь сомкнулась над их головами.

Несмотря на охвативший ее ужас, она сохраняла способность рассуждать
здраво и вскоре поняла, что Метак плывет с нею под водой. После дюжины
сильных гребков, они начали медленно всплывать на поверхность, и вскоре
Берта Кирчер смогла сделать несколько глотков свежего воздуха. Она
огляделась. Метак сумел проплыть под водой через весь бассейн, и теперь они
находились в сводчатом коридоре, наполненном водой. В потолке тут и там были
пробиты небольшие отверстия, пропускавшие внутрь воздух и тусклый свет.

Метак плыл по коридору, делая одной рукой мощные гребки, а другой
поддерживая голову девушки над водой. Так он плыл минут десять, не сбавляя
темпа, и Берта услышала, как он что-то сказал ей. Принц, видимо, сообразил,
что она не поняла его, поэтому жестами показал ей, что нужно зажать нос и
рот руками. Она поняла и сделала глубокий вдох. После этого он нырнул,
толкая ее перед собой, и, снова сделав дюжину мощных гребков, выплыл на
поверхность.

Берта Кирчер увидела, что теперь они находятся в центре большой лагуны.
Над головой сияли яркие звезды, и по сторонам на фоне звездного неба
виднелись силуэты минаретов и куполов. Метак быстро поплыл к северной части
лагуны, и вскоре они по каменной лестнице выбрались на набережную. На
площади были люди, однако никто не обратил внимание на странную пару,
вылезшую из воды и перепачканную с ног до головы.

Когда Метак быстро шел вместе с Бертой по тротуарам, она не
догадывалась о его намерениях. Не видя никакого шанса на спасение, девушка
безропотно следовала за ним, надеясь лишь на счастливую случайность, которая
даст ей возможность совершить побег.

Метак подвел ее к зданию, вход в которое она узнала -- это было то
самое здание, куда их привели вместе с Гарольдом Олдуиком. За изразцовым
столом теперь никто не сидел, но в комнате находилась дюжина воинов в
туниках особой расцветки, обозначавшей принадлежность к определенному
отряду. На этих были одеты туники белого цвета, украшенные значками с
изображением льва.

Когда Метак вошел, люди, узнав его, встали. Он что-то спросил у них. В
ответ они указали на арочный проход в конце комнаты. Туда он и повел
девушку, но вдруг, будто охваченный подозрением, принц остановился, подозвал
несколько солдат и приказал им идти впереди. Лестница и коридор были
освещены небольшими факелами. Около одной из дверей солдаты остановились.
Берта Кирчер увидела, как они постучали в дверь, и услышала из-за толстой
стены чей-то голос.

Еле слышный ответ произвел на солдат поразительное действие. Все
моментально заволновались и возбужденно заговорили. По приказу принца
солдаты принялись выламывать дверь. Девушка хотела знать причину столь
внезапной тревоги.

Она видела, как дверь вздрагивала при каждом ударе, но не могла видеть,
как в этот момент двое мужчин, единственных во всем мире способных ее
спасти, отодвинули тяжелую портьеру и скрылись в нише алькова.

Когда дверь наконец поддалась, воины ворвались в комнату, а вслед за
ними и принц. Он впал в дикую ярость, увидев, что комната пуста за
исключением двух неподвижных тел, распростертых на полу. Метак бросился к
окну, но поскольку оно выходило на загон для львов, он решил, что этим путем
убежать невозможно. Это еще больше увеличило его замешательство. Он обыскал
комнату и альков в поисках ее живых обитателей но тайной ниши в стене не
обнаружил. С непостоянством умопомешанного он быстро устал от поисков и,
повернувшись к солдатам, отпустил их.

Установив на место сломанную дверь, солдаты ушли, оставив Берту Кирчер
один на один с безумным принцем. Метак медленно двинулся в сторону девушки,
лицо его исказилось мерзкой гримасой похоти, оно резко и судорожно
подергивалось. Девушка, стоявшая на пороге в альков, в ужасе отпрянула
назад. Она отступала шаг за шагом, а маньяк подкрадывался к ней, растопырив
руки с когтеобразными скрюченными пальцами. Неожиданно нога Берты наступила
на какой-то предмет. Взглянув вниз, она увидела саблю, забытую в пылу
схватки. Моментально нагнувшись, она схватила оружие и направила клинок в
грудь похотливого маньяка. Эффект оказался необычным. От напряженного
молчания Метак перешел к резкому смеху и принялся пританцовывать вокруг
девушки, но в какую бы сторону он ни кидался, всегда его грудь упиралась в
острие клинка.

Постепенно девушка уловила перемену в интонации возгласов кретина,
изменилось и выражение его кретинского лица: похоть сменилась свирепостью,
губы искривились и вывалились наружу, обнажив острые клыки.

Теперь он шел напролом, почти упираясь грудью в острие сабли, и девушке
приходилось напрягать все свое внимание, медленно отступая назад. Кроме
того, принц выхватил и свой клинок и размахивал оружием перед самым носом
Берты Кирчер. Наконец, она уперлась спиной в стену рядом с кушеткой. В этот
момент Метак схватил стул и швырнул его в девушку. Отражая удар, она
выставила вперед саблю, но стул сшиб ее с ног, и она упала прямо на кушетку.
В ту же секунду безумный принц бросился на нее.

¶x x x§

Тарзан и лейтенант Олдуик не раздумывали о судьбе двух сбежавших
пленников, что же касается двух других, оставшихся в комнате, им уже некуда
было бежать. Единственным желанием Тарзана сейчас было желание поскорее
выбраться на улицу, где они в своем новом обличье могли довольно спокойно
дойти до дворца, чтобы продолжить поиски девушки.

Олдуик шел вслед за Тарзаном и, взобравшись по лестнице, попытался
отодвинуть крышку люка. После нескольких попыток он обратился к Тарзану.

-- Разве мы закрыли за собой крышку люка? Что-то я не помню.

-- Нет, -- ответил Тарзан, -- она оставалась открытой!

-- Так я и думал, -- подтвердил англичанин. -- Но сейчас она закрыта и
наглухо задраена. Я не могу ее сдвинуть. Может, вы попробуете?

Даже могучий Тарзан оказался бессильным что-либо сделать, он лишь
сломал ступеньку лестницы, служившей ему опорой и чуть не свалился вниз.
Немного передохнув, он возобновил свои попытки, пока не услышал голоса,
доносившиеся с крыши. Спрыгнув вниз, он рассказал об этом Олдуику.

-- Похоже, нам лучше поискать другой выход, -- сказал он Олдуику.

Они направились обратно к алькову. Тарзан шел впереди, и, когда открыл
дверь в нишу, с изумлением услышал знакомый голос, взывающий о помощи:

-- О, Боже! Спаси меня!

Времени на размышление не было. Одним движением смуглой руки
человек-обезьяна сорвал портьеру и ворвался в альков.

Повернув голову на шум, маньяк увидел лишь солдата в форме отряда его
отца. Он рассерженно закричал и приказал тому убираться прочь. Однако,
приглядевшись повнимательнее, он соскочил с распростертого тела своей жертвы
и, забыв об уроненной на пол сабле, бросился на Тарзана с голыми руками.
Схватив противника, он попытался впиться своими остро отточенными клыками в
его горло.

Метак, сын Херога, не был слабаком. Могучий от природы, в момент
приступа ярости, он становился опасным соперником даже для такого богатыря,
как человек-обезьяна. Кроме того, ему повезло в самом начале схватки: сделав
шаг назад, Тарзан споткнулся о труп мужчины и упал на спину. Метак оказался
на его груди.

Метак попытался вцепиться своими страшными клыками в сонную артерию
Тарзана, но молниеносная реакция спасла человека-обезьяну: он отпрянул, и
зубы маньяка вонзились в его плечо. Превозмогая боль, Тарзан приказал
Олдуику забирать девушку и спасаться. Видимо, он не исключал возможности
поражения в этой битве. Пальцы Метака тянулись к горлу человека-обезьяны.

Англичанин вопросительно взглянул на Берту Кирчер. Та уже поднялась с
кушетки, пошатываясь и дрожа всем телом. Заметив молчаливый вопрос в глазах
Олдуика, девушка резко выпрямилась.

-- Нет! -- воскликнула она. -- Если ему суждено умереть здесь, вместе с
ним умру и я. Идите, если хотите, но я... я не могу уйти.

Тем временем Тарзану удалось встать на ноги, но маньяк все еще цепко
держался за него. Девушка повернулась к Олдуику.

-- Где ваш пистолет? -- крикнула она. -- Почему вы не стреляете?

Лейтенант выхватил оружие и подскочил к дерущимся, но те так плотно
обхватили друг друга и передвигались с такой быстротой, что невозможно было
выстрелить в одного, не задев другого. В таком же затруднительном положении
оказалась и Берта Кирчер, которая, подняв с пола саблю, кружилась вокруг
борющихся мужчин, не решаясь нанести удар.

Ожесточение схватки нарастало с каждой минутой, противники падали и
поднимались, чтобы с еще большей яростью продолжить битву. Наконец, Тарзан
изловчился и схватил Метака за горло. Медленно, по мере того как сжимались
стальные пальцы, безумные глаза маньяка вылезали из орбит, лицо заливалось
синевато-багровой краской, человек-обезьяна поднял тело принца над головой и
со всей силы швырнул его в окно, прямо в логово львов.

Когда Тарзан обернулся и взглянул на своих спутников, девушка все еще
сжимала в руках саблю, и выражение лица у нее было такое, какого Тарзану не
доводилось видеть раньше. Широко распахнутые, влажные от непролитых слез
глаза, дрожащие губы и бурно вздымающаяся грудь красноречивее всяких слов
говорили об охватившем ее чувстве, которое она изо всех сил пыталась
сдержать и не дать ему вырваться наружу.

-- Если мы хотим выбраться отсюда -- нельзя терять ни минуты.
Наконец-то мы опять вместе, и ничто не должно нас задерживать. Вопрос лишь в
том, какой путь самый безопасный. Парочка, удравшая от нас, очевидно, бежала
через люк и закрыла его за собой, чтобы отрезать нам путь к отступлению.
Попробуем через главный вход. Вас провели по этому маршруту? -- обратился
Тарзан к Берте.