я очень прошу эту честь оказать мне.
чтобы выброситься из "Виктории", а о том, чтобы пешком добраться до
побережья океана. Я же хороший ходок, хороший стрелок...
Мне думается, что мы не дойдем до такой крайности. Но если даже и так,
мы, конечно, не расстались бы, а все втроем попытались бы пешком
пробраться через этот край.
не повредила бы нам!
способу, чтобы облегчить нашу "Викторию".
батареи Бунзена и змеевика. Ведь во всем этом около девятисот фунтов.
точным образом высчитал, какая подъемная сила останется в нашем
распоряжении. Она достаточна, чтобы поднять нас троих с тем немногим,
что будет у нас в корзине. Все это, считая даже два якоря, которые я
хотел бы сохранить, не будет весить и пятисот фунтов.
таких вопросах,- сказал охотник.- Один ты можешь верно оценить наше
положение. Говори нам, что надо делать, и мы все исполним.
пожертвовать всеми нашими приборами.
снять смесительную камеру, потом камеру нагрева с горелкой и, наконец,
ящик, где происходило разложение воды. Трем аэронавтам едва удалось
совместными усилиями оторвать все эти приборы от дна корзины, к
которому они крепконакрепко были приделаны, но Кеннеди обладал
огромной силой, Джо - ловкостью, а Самуэль - изобретательностью, и в
конце концов они все-таки добились своего. Все приборы были выброшены
за борт и исчезли, нанеся немалый урон листве сикоморов.
подобные вещицы! - заметил Джо,- Пожалуй, они способны сделать из них
идолов.
сейчас же взобрался на несколько футов выше корзины и там перерезал
каучуковые соединения. Но с самими трубками дело было потруднее, так
как верхние их концы были прикреплены с помощью латунных проволок к
ободу клапана. Тут Джо проявил удивительную ловкость: босой, чтобы не
повредить оболочки, он, несмотря на раскачивание шара, вскарабкался по
сетке до верхушки "Виктории" и там, держась одной рукой, умудрился
отвинтить наружные гайки, закреплявшие трубки. Эти трубки с легкостью
отделились и были удалены через нижний придаток, отверстие которого
Джо снова герметически закрыл. "Виктория", освободившись от
значительного груза, распрямилась и сильно натянула веревку,
привязанную к якорю.
усилий, была благополучно закончена. Путешественники наскоро поужинали
пеммиканом и холодным грогом,- ведь, увы, горелки в распоряжении Джо
уже не было.
сказал им:
первую вахту. В два часа я разбужу Кеннеди, а он в четыре - Джо. В
шесть утра мы должны вылететь, и да поможет нам небо в этот последний
день.
корзины и мгновенно заснули крепчайшим сном.
луну. Находясь в последней четверти, она едва светила. Фергюссон,
опершись на борт корзины, оглядывал окрестность. Он внимательно
наблюдал за темной листвой, расстилавшейся под его ногами и скрывавшей
от него землю. Малейший шум казался ему подозрительным, он искал
объяснения даже легкому трепету листвы. Фергюссон был в том
настроении, когда на ум идут тревожные мысли о всевозможных ужасах;
одиночество еще обостряло эти смутные опасения. Преодолев столько
препятствий и приближаясь к цели, он был взволнован, страхи его
усилились, и ему казалось, что конец пути словно уносится от него.
Находились они среди свирепых дикарей и располагали далеко не надежным
способом передвижения. Прошло время, когда доктор мог полагаться на
свою "Викторию" и проделывать на ней смелые маневры.
него доносится из леса какой-то неопределенный шум, а однажды между
деревьями даже как будто блеснул огонек. Вооружившись подзорной
трубой, он еще внимательнее стал всматриваться в темноту, но
решительно ничего не увидел и не услышал. Очевидно, у него была
галлюцинация. Он снова стал прислушиваться, но не мог уловить ни
малейшего шума. В это время как раз заканчивалась его вахта, он
разбудил Кеннеди и, наказав ему быть особенно бдительным, улегся подле
Джо, спавшего мертвым сном. А Кеннеди, протирая слипавшиеся глаза,
спокойно зажег свою трубку и, опершись на борт корзины, стал усиленно
курить, чтобы этим разогнать одолевавший его сон.
верхушки деревьев и, покачивая "Викторию", как бы убаюкивал сонного
охотника. Тот изо всех сил старался стряхнуть с себя дремоту: поднимал
отяжелевшие веки, таращил в темноте почти ничего не видевшие глаза, но
в конце концов, поддавшись непреодолимой усталости, все-таки заснул.
был разбужен неожиданным светом и потрескиванием.
Лес. внизу пылал...
него творится.
наверняка нас изжарить.
смешивался с шипеньем зеленых. Лианы, листья - словом, все живое в
этой растительности извивалось от действия разрушительной стихии.
Всюду бушевал океан пламени. На фоне его вырисовывались черные стволы
огромных деревьев с обуглившимися ветвями. И этот пылающий океан
отражался в тучах. Самый воздух, казалось, был объят пламенем.
затем бросился к якорному канату и одним взмахом топора перерубил его.
Огонь со всех сторон подбирался ю "Виктооии", он уже лизал ее
освещенные бока, но она, освободившись от своих уз, взвилась на тысячу
футов ввысь.
ружейные выстрелы.
Было четыре часа утра.
нам, без всякого сомнения, пришел бы конец,- заговорил доктор.
так просто.
"Виктория" не может, а если бы даже она и опустилась, велика ли беда?
увидели человек тридцать всадников, одетых в широкие шаровары и
развевающиеся по ветру бурнусы. Всадники были вооружены копьями и
мушкетами и скакали рысью на своих резвых, горячих лошадях по тому же
направлению, по которому двигалась потерявшая свою скорость
"Виктория".
Корнев Павел
Лондон Джек
Корнев Павел
Конан-Дойль Артур
Глуховский Дмитрий
Пехов Алексей