Чтение 11–й страницы книги ~Космическая одиссея 2010~

помощь бесполезно; если чуть ниже, то сгорит, как метеор. Между этими двумя
крайностями пролегал очень узкий путь к цели - так называемый коридор входа.
Китайцы показали на практике, что торможение в атмосфере возможно, однако
опасность оставалась. И Флойд совершенно не удивился, когда бортврач Руденко
призналась ему: "Знаете, Вуди, лучше бы я взяла ту икону с собой".

Глава 14
Сближение

- ... Кажется, с делами все. Последние часы мне вспоминается одна
картинка, которую я видел в детстве - а ей было, наверное, лет полтораста. Я
забыл, цветная она была или нет, зато отлично помню, как она называлась.
"Последнее письмо домой". Не смейся - предки почему-то были сентиментальны.

Она изображала парусник в бурю - паруса сорваны, волны гуляют по палубе.
Команда пытается спасти судно. А на переднем плане - юнга пишет письмо.
Рядом бутылка, которая, он надеется, доставит его послание к земле.

Хотя я был тогда ребенком и картинка меня волновала, мне казалось, что
ему надо бы не писать письма, а помогать остальным. Мог ли я думать, что
когда-нибудь сам окажусь в положении этого юнги? Разумеется, мое-то послание
дойдет - а помочь экипажу "Леонова" я просто бессилен. Меня вежливо
попросили не путаться под ногами, так что совесть моя чиста. Уже через
пятнадцать минут мы прервем передачи, уберем антенны под теплозащитный экран
и задраим иллюминаторы - вот и еще одна аналогия с морем! Юпитер занимает
все небо - но я не в силах описать это зрелище, да и ставни вот-вот
закроются. Впрочем, камеры сделают все сами, и гораздо лучше меня.

До свиданья, мои дорогие, целую всех вас, особенно Криса. Когда вы
услышите эту запись, для нас все закончится - так или иначе. Помните - я
хотел сделать как лучше. До свиданья.

Вынув кассету, Флойд поднялся в рубку и вручил запись Саше Ковалеву.

- Пожалуйста, передайте это, пока связь не прервалась.

- Не беспокойтесь. Все каналы еще задействованы, у нас еще минут десять,
не меньше. - Саша протянул руку. - И если встретимся, то улыбнемся! А нет -
так мы расстались хорошо.

Флойд прищурился:

- Шекспир?

- Он самый! Брут и Кассий перед битвой. Еще увидимся.

Василий и Таня лишь на миг оторвались от дисплеев, чтобы кивнуть Флойду,
и он вернулся к себе. С остальными он уже попрощался; оставалось ждать.
Спальный мешок был укреплен на шнурах, готовый к возвращению гравитации.

- Антенны убраны, защитные экраны подняты, - послышалось из динамика. -
Торможение через пять минут. Все идет нормально.

- Я бы так не сказал, - пробормотал Флойд, забираясь в мешок. - "По
программе" - еще туда-сюда... В этот момент в дверь постучали.

- Кто там? - по-русски спросил Флойд. К его удивлению, это оказалась
Женя.

- Можно? - ее голос был смущенным, как у маленькой девочки.

- Конечно. Но почему вы не у себя?

Уже задав вопрос, он понял его несуразность. Ответ был написан на ее
лице.

Однако именно от нее он никак не ожидал такого поступка. Она всегда
держалась с ним вежливо, но сухо. И единственная на "Леонове" называла его
"доктор Флойд". А сейчас, в трудный момент, пришла искать у него
поддержки...

- Женя, милая, заходите, - сказал он. - Добро пожаловать. Извините за
тесноту.

Она выдавила слабую улыбку, но ничего не ответила. И вдруг Флойд увидел,
что она не просто нервничает, а смертельно испугана. Вот почему она пришла
сюда. Ей не хотелось показывать свой страх соотечественникам. Флойда теперь
уже не так радовал ее приход. Но на нем лежала ответственность за другого
человека, одинокого, оказавшегося далеко от дома. И не должно иметь
значения, что этот человек - привлекательная девушка вдвое моложе его.
Однако ее близость действовала возбуждающе. Вероятно, Женя заметила это, но
никак не прореагировала. Места в его мешке хватило для обоих. А если
перегрузка превысит расчетную и крепления не выдержат? Их может убить...

Это была бы отнюдь не героическая смерть, но тревожиться не стоило: запас
прочности у подвески, очевидно, имеется. Смех всегда убивает желание: их
объятие было уже сугубо платоническим. Флойд не знал, радоваться ли этому
или огорчаться.

Но времени на раздумья не оставалось. Откуда-то издалека донесся слабый
звук, подобный крику чьей-то потерянной души. Корабль едва ощутимо дрогнул,
мешок просел, шнуры натянулись. После длительной невесомости возвращалась
сила тяжести.

За несколько секунд слабый звук превратился в рев. Перегрузка возрастала;
стало трудно дышать. Да еще и Женя вцепилась в него, как в спасательный
круг. Он попытался отстраниться.

- Все в порядке, Женя. "Цянь" сделал это. Мы тоже сделаем.

Выкрикивать успокаивающие слова было трудно, и Флойд не был уверен, что
она слышит его в реве раскаленного газа. Однако она уже не держалась за него
так отчаянно, и ему удалось сделать пару глубоких вдохов. Что сказала бы
Каролина, увидев его сейчас? Стоит ли посвящать ее в этот эпизод? Флойд не
был уверен, что она поймет. Впрочем, земные проблемы не казались сейчас
самыми важными... Ни говорить, ни двигаться было уже невозможно. Но,
привыкнув к своему весу, Флойд больше не ощущал неудобства - если не считать
онемения в правой руке. Освободить ее удалось с трудом; Флойд почувствовал
себя виноватым. Невольно вспомнилась фраза, приписываемая минимум десятку
советских и американских космонавтов: "Трудности и прелести секса в космосе
сильно преувеличены". Интересно, каково сейчас остальным? Флойд вспомнил,
что Чандра и Курноу по-прежнему мирно спят. И если "Леонов" вспыхнет
мгновенным метеором в небе Юпитера, они об этом никогда не узнают... Но
стоит ли им завидовать?

Из динамика послышался голос Тани; слова терялись в грохоте, но тон ее
был спокойным, будто ничего особенного не происходило. Флойд взглянул на
часы и поразился: "Леонов" прошел уже половину тормозной гиперболы и
находился сейчас в самой нижней точке траектории; глубже в атмосферу Юпитера
проникали только невозвращаемые автоматические зонды.

- Полпути пройдено! - крикнул он Жене. - Мы опять поднимаемся! - и вновь
не понял, услышала ли она. Женя слабо улыбалась, но глаза ее были крепко
зажмурены.

Корабль заметно потряхивало, как утлый челн в бурном море. "Вдруг
что-нибудь не в порядке?" - подумал Флойд. На миг в сознании возникло
видение: стены вокруг раскаляются докрасна и медленно рушатся. Кошмарная
сцена из полузабытого рассказа Эдгара По... Но здесь будет не так. Если
теплозащита не выдержит, корабль погибнет мгновенно, расплющившись о
монолитную стену газа. Боли не будет; нервная система просто не успеет
среагировать. Невелико утешение, но не стоит пренебрегать и им.

Тряска понемногу ослабевала. Таня сделала еще одно неразборчивое
сообщение (надо будет ей об этом напомнить). Время, казалось, замедлило бег;
вскоре Флойд перестал смотреть на часы - он не верил им. Цифры сменялись так
медленно, будто "Леонов" попал в релятивистское замедление времени.

А потом случилось еще более невероятное. Сначала это его позабавило,
затем даже возмутило. Женя заснула - заснула рядом с ним. Впрочем, это была
естественная реакция. Внезапно Флойд сам почувствовал опустошенность, какая
бывает после близости с женщиной. Он с трудом удерживался, чтобы не заснуть.

Затем Флойд начал падать... падать... падать... и все закончилось.

Корабль снова был в космосе, у себя дома.

А они с Женей уже никогда не будут столь близки, но на всю жизнь сохранят
особую нежность, непонятную для других.

Глава 15
Бегство от великана

Когда Флойд добрался до обзорной площадки, Юпитер остался позади. Флойд
знал это разумом, но глазами видел другое. "Леонов" едва вынырнул из
атмосферы, и планета по-прежнему закрывала полнеба. Как и предполагалось,
Юпитер взял их в плен, отобрав лишнюю скорость. Если бы не последний
огненный час, корабль несло бы сейчас за пределы Солнечной системы - к
звездам. Теперь же он следовал по переходному эллипсу - классической
гомановской орбите, соединяющей Юпитер с орбитой Ио, которая проходит на
триста пятьдесят тысяч километров выше. Если не запустить двигатели,
"Леонов" останется на этом эллипсе, замыкая виток каждые девятнадцать часов.
Он станет самым близким спутником Юпитера, хотя и ненадолго. С каждым
оборотом под действием торможения в атмосфере он начнет терять высоту,
перейдет на спираль и в конце концов разрушится.

Флойд не особенно любил водку, но сейчас без колебаний выпил вместе со
всеми - за создателей корабля и в память сэра Исаака Ньютона. Потом Таня
спрятала бутылку: дел оставалось много. Хотя все ждали этого, тем не менее
вздрогнули, услышав приглушенный взрыв пиропатронов, за которым последовал
сильный толчок. Спустя несколько секунд в иллюминаторах показался добела
раскаленный, медленно крутящийся диск. Он неторопливо удалялся.

- Смотрите! - закричал Макс. - Летающая тарелка! У кого есть
фотоаппарат?

Все с облегчением рассмеялись. Таня сказала:

- Прощай, наш верный защитник! Вот кто действительно сгорел на работе!

- Но не до конца, - вмешался Саша. - В нем осталось добрых две тонны.
Сколько полезной нагрузки пропало зря!

- Если так выглядит исконно русская основательность, - возразил Флойд, -
то я - за. Лучше уж лишняя тонна, чем недостающий миллиграмм. Все
зааплодировали. Сброшенный защитный экран, остывая, стал желтым, потом
красным, наконец, черным, как окружающее пространство. Он исчез из виду,
удалившись всего на несколько километров, хотя время от времени исчезающие и