Джефри КОНВИЦ

СТРАЖ

ПРОЛОГ

Iа столе лежала папка, в правом верхнем углу которой печатными
буквами было выведено:

ЭЛИСОН ПАРКЕР.

Холеная рука, державшая листок бумаги с подробным жизнеописанием
Элисон Паркер, открыла папку и вложила туда листок.

Поверх папки Паркер легла еще одна - с надписью ТЕРЕЗА. Настольная
лампа погасла.

Aeaaa 1

Oакси катилось по 1-й авеню мимо здания ООН, мимо моста на 59-й
улице, мимо многочисленных баров. Погруженная в свои мысли, она склонила
голову на стекло. Неужели это действительно произошло? Или сейчас
раздастся звонок будильника, она проснется, щурясь от солнечных бликов
на закопченных окнах, и в тот момент, когда будет сбрасывать в себя
одеяло и вытирать испарину со лба, осознает, что все четыре последних
месяца были лишь кошмарным сном. Все, что она перенесла и увидела за это
время больница, похороны, страдание и отчаяние, ожидание, а порой и
желание смерти отца, - все рассеется, подобно миражу. Это было уже
однажды, семь лет назад, когда она ушла из дома, как ей казалось,
навсегда. Она усмехнулась. Нет, как ни тяжело в это поверить, все
произошло в действительности. Закрыв глаза, она размышляла о Нью-Йорке.
Не такое уж и плохое место, если привыкнуть. Здесь она была счастлива.
Если на то пошло, она и помыслить не могла о возвращении в Индиану
тогда, в июле. Выскочив из душа, задыхаясь, она сняла телефонную трубку
и услышала умоляющий, плачущий мамин голос: "Он умирает. Приезжай".
Можно было отказаться? Наверное. Каждая клеточка ее тела противилась
этой поездке. Но если бы она тогда оставила маму одну, она в жизни бы
себе этого не простила. Она должна была вернуться, плюнув на все. Даже
на Майкла. И нечего часами перебирать в памяти все последующие события.
Она выжила - физически и духовно - и это главное. Все позади.

Такси свернуло на 71-ю улицу и подъехало к современному
тридцатиэтажному зданию.

Дверь распахнулась, появился привратник.

- Мисс Паркер! - радостно воскликнул он.

- Здравствуйте, Джордж, - сказала Элисон, улыбаясь.

Она была красива. Высокая и стройная. С шелковистой кожей и длинными
темными волосами, струящимися по плечам до середины спины. С изящным
носиком и необычайно синими глазами. Элисон выглядела моложе своих
двадцати шести лет.

- Как вас долго не было, - сказал Джордж.

- Да, долго, - улыбнулась она. Джордж всегда так любезен и искренне
внимателен. Он нравился ей. - Почти четыре месяца. - Элисон вышла из
машины и пошла по направлению к дому. - Ну, как вы здесь поживаете? -
спросила она.

- Прекрасно, - ответил привратник, наклоняясь над багажником.

- Как ваша семья?

- Хорошо, очень хорошо. - Он принялся вынимать ее багаж. - Я часто
спрашивал мистера Фармера о вас.

- Надеюсь, он говорил только хорошее?

- Самое что ни на есть лучшее, - улыбнулся Джордж; его мощные мускулы
напряглись под тяжестью багажа.

"Надо не забыть дать ему хорошие чаевые, - подумала Элисон, - просто
в знак дружеского расположения. И поблагодарить Майкла за столь
несвойственное ему проявление нежности и благоразумия".

- Мистер Фармер дома? - спросила она. Конечно же, он дома. Ждет. Ведь
сегодня день ее возвращения.

- Нет, он вчера уехал из города.

- Как? - Когда они в последний раз разговаривали по телефону, он даже
не упоминал об этом.

- Он оставил для вас записку. И велел передать, что вы можете жить в
его квартире.

Они вошли в дом. Джордж опустил багаж на пол, вернулся к машине,
принес два оставшихся чемодана, поставил их рядом с предыдущими и
скрылся за дверью В маленькой комнатке. Мгновение спустя он появился с
конвертом в руках.

- Мистер Фармер велел, чтобы я лично передал это вам. - Он
поклонился, явно довольный своей исполнительностью.

Элисон с благодарностью улыбнулась и взяла конверт. Быстро надорвала
его, вынула записку и прочла:

Элисон!

Прости, что не смог встретить себя. Вынужден был в пятницу уехать в
Олбани. Дела. Буду во вторник. Увидимся.

Майкл.

Р. S Позвоню вечером в субботу.

Она сложила листок и спрятала в сумочку. Да, это в духе Майкла -
исчезнуть именно тогда, когда она больше всего нуждается в нем. И
оставить записку, больше напоминающую телеграмму. Коротко. Ясно. Без
малейших эмоций. В этом он весь. Пытаться изменить его бесполезно, да и
не нужно. Если бы Элисон задумалась на эту тему, то скорей всего пришла
бы к выводу, что именно в этой манере общения - деловой, лаконичной - и
заключен секрет обаяния Майкла. И как приятно порой заставлять его
сбрасывать маску и обнажать свои столь тщательно скрываемые чувства.
Помолчав с минуту, Элисон обернулась к Джорджу.

- Поможете мне с багажом?

- Конечно, мэм, - ответил он, легко подхватил чемоданы и пошел по
направлению к лифту. - Мистер Фармер говорил, вы съехали со своей
квартиры.

- Да, ведь я не знала, на сколько уезжаю. Так было удобнее. -
Помолчав, Элисон добавила: - Завтра утром собираюсь начать искать новую.
Хорошо бы, в каком-нибудь старом доме.

Она нажала кнопку лифта и наблюдала, как огонек перемещается по шкале
вниз от цифры "7".

- Погода стояла плохая, - сказал Джордж. - Дожди лили, и холод как на
Северном полюсе.

- Я знаю.

- Вам повезло, что вас здесь не было.

- Да, - согласилась Элисон, хотя дома было, пожалуй, еще дождливее и
холоднее.

Они вошли в подъехавший лифт. Кабина мягко поднялась на десятый этаж.
Джордж отпер дверь квартиры 10-Е.

Элисон щелкнула выключателем.

- Положите все просто на пол. Я разберусь. Он поставил багаж и принял
от нее пятидолларовую бумажку.

- Спасибо Если что-нибудь понадобится, позвоните.

Джордж вышел, Элисон заперла за ним дверь и тяжело вздохнула. Она
устала. Сегодня был долгий день: прощание, полет, унылый путь до
Манхаттена. Опершись ногой о чемодан, Элисон огляделась. Прямо перед ней
располагалась гостиная. Справа - столовая. В меблировке чувствовалась
милая небрежность, присущая холостяку. Никак он не выбросит свой линялый
диван, и этот коврик, и дурацкий портрет Наполеона Бонапарта. Надо
непременно поговорить с ним об этом.

Элисон сняла жакет и туфли, повесила одежду в стенной шкаф. С
удовлетворением отметила про себя, что к ее вещам, аккуратно сложенным
несколько месяцев назад, никто не прикасался. Затем повернулась,
ухватилась за два чемодана, проволокла их по коридору, мимо кухни, в
спальню и поставила на черный мохнатый коврик перед ночным столиком.
Включила настольную лампу и скинула с кровати белое меховое покрывало.
Оно красиво свернулось на полу.

Кровать выглядела пустой без него. Но что поделаешь? В записке
сказано, что он не вернется до вторника Элисон разделась, приняла душ,
залезла в постель и лежала, глядя на мерцающие в окне огни, заставив
себя не думать о Майкле. Выключила лампу и стиснула пальцами висящее у
нее на шее распятие. Она прижала крест к губам и погрузилась в
воспоминания.

***

Элисон решила не идти с похоронной процессией на кладбище и
возвратилась в старый дом. Она неважно себя чувствовала Это началось еще
в больнице, за час до того, как он умер. И ей становилось все хуже и
хуже. Головная боль переросла в мигрень; казалось, будто внутри ее
черепа молот бьет по наковальне. Головокружение привело к полной потере
ориентации в пространстве. Она пропустит похороны. Так же, как когда-то
давно пропустила церковную службу, категорически отказавшись идти в
церковь. Никакие правила приличия сейчас не имели значения. Все поймут.
История семьи ни для кого не была секретом. Элисон нуждалась в отдыхе. К
тому же это был удобный случай для того, чтобы вернуть себе распятие.
Дом будет пуст. Она беспрепятственно нарушит владения своего прошлого,
повинуясь этому странному порыву к искуплению, преследовавшему ее с
самого возвращения домой, все мучительные дни, наполненные ожиданием
смерти отца.

Она молча постояла на крыльце, прежде чем открыть дверь. Затем вошла
внутрь и, поднявшись по лестнице, очутилась в тускло освещенном