Чтение 18–й страницы книги ~Посланник~

будто роилась целая туча шмелей. Сначала Хромой, теперь Ловец Душ.

- И что этому привидению надо? - спросил Элмо. Он тоже нервничал,
хотя это и было для него необычно.

- Он хотел узнать, какого хрена тут происходит. Ему рассказали, что
Хромой вне себя. Сначала он связался с Гоблином. Гоблин знал только то,
что мы пошли сюда. И тогда он забрался в мою голову.

- И был просто ошеломлен, увидев, как много в твоем черепе пустого
места. Теперь ему известно все, о чем знаешь ты, да?

- Ну, - Одноглазому явно не понравилась эта мысль.

Элмо подождал несколько секунд.

- Ну?

- Что ну? - Одноглазый потянулся за флягой.

- Проклятье, что он сказал? Одноглазый довольно захихикал.

- Он одобрил то, что мы здесь сделали. Но ему кажется, что бык,
идущий в колее, действует более хитро и утонченно, чем мы. Поэтому нам
немного помогут.

- Каким образом?

У Элмо был такой вид, как будто он знал, что ситуация вышла из-под
контроля, но не знал, где именно.

- Он пошлет кого-нибудь.

Элмо облегченно вздохнул. Я тоже. Можно жить спокойно, пока сам Ловец
Душ от нас далеко.

- И когда? - вырвалось у меня.

- Может быть, скорее, чем нам хотелось бы, - пробормотал Элмо. Отложи
вино, Одноглазый. Тебе надо следить за Зуадом.

Одноглазый заворчал. После этого он впал в полузабытье. Это означало,
что он ведет наблюдение. И так он отсутствовал довольно долго.

- Ну? - сказал Элмо недовольно, когда Одноглазый вышел из забытья.

Тот продолжал озираться с таким видом, как будто знал, что с секунды
на секунду здесь из ниоткуда материализуется Ловец Душ.

- Ну, все нормально. Они прячут его в одном подвале в миле к югу
.отсюда.

Элмо не унимался и дергался, как маленький мальчик, который отчаянно
хочет писать.

- Что с тобой? - спросил я.

- Дурное предчувствие. Просто очень, очень дурное предчувствие,
Костоправ.

Вдруг его блуждающий взгляд остановился. Глаза округлились.

- Я был прав. О черт, я был прав.

Глава 8

Высокое, как дом, и в полдома шириной. На нем было что-то алое,
выцветшее от времени, поеденное молью и разодранное. Оно шло неровно, то
быстрее, то медленнее. Свалявшиеся седые волосы торчали во все стороны.
Лица почти не видно из-за густой иссиня-черной бороды, в которой засохли
комки грязи. Бледная в темных пятнах рука сжимала посох; это была сама
красота, оскверненная его прикосновением. Безупречное женское тело чуть
удлиненных пропорций.

- Говорят, что во времена Власти это была настоящая женщина. Говорят,
она его обманула.

Эту женщину нельзя было винить. Если только хорошенько присмотреться
к Меняющему.

Меняющий Форму был ближайшим союзником Ловца Душ среди Десяти,
Которые Были Повержены. Его вражда с Хромым была еще более странной, чем
у нашего хозяина. Хромой был третьей стороной треугольника, в который
входили еще Меняющий Форму и то, что стало теперь его посохом.

Он остановился в нескольких футах от нас. Глаза у него горели огнем
безумия, и поэтому невозможно било встретиться с ним взглядом. Я не могу
вспомнить цвет этих глаз. Если придерживаться хронологии, то он был
первым из великих колдунов, совращенных, подкупленных и порабощенных
Властителем и его Леди.

Дрожа, Одноглазый выступил на шаг вперед.

- Я колдун, - произнес он.

- Ловец сказал мне, - голос Меняющего был силен и глубок даже для
человека его размеров. - Какие новости?

- Я выследил Зуада. Больше ничего. Меняющий опять окинул нас
взглядом.

Некоторые ребята совсем сникли. Он улыбнулся в бороду.

Там, где улица поворачивала, собралась толпа зевак. В Весле никогда
не видели никого из высшего окружения Леди. Сегодня городу повезло.
Здесь были двое из этих бешеных.

Взгляд Меняющего прошелся по мне. Я почувствовал его холодное
презрение. Меня он ни во что не ставил.

Он нашел то, что искал. Ворон. Он двинулся вперед. Мы уворачивались
так же, как слабые самцы уступают в зоопарке дорогу вожаку-бабуину. Он
посмотрел на Ворона пару минут, потом его громадные плечи приподнялись.
Ноги посоха он поставил Ворону на ГРУДЬ.

Я раскрыл от изумления рот. Ворон менялся на глазах. Испарина исчезла
с его лица. Боль, от которой все его мышцы были напряжены, начала
уходить.

Тело расслабилось. Ярко-красные рубцы и шрамы от его недавних ран в
считанные минуты побелели, приобретя вид давно заживших. Мы все плотнее
и плотнее обступали Ворона, наблюдая за представлением с благоговейным
страхом.

Шатающейся походкой к нам приближался Убогий.

- Эй, Элмо, мы все сделали. Что происходит? Увидев Меняющего, он
пискнул, как пойманная мышь. Элмо собрался с мыслями.

- Где Белесый и Тихий?

- Избавляются от тела.

- Тело? - спросил Меняющий. Элмо объяснил. Меняющий хрюкнул.

- Этот Кукурузник станет основой нашего плана. Ты! - он ткнул пальцем
толщиной с большую сардельку в Одноглазого. -Где эти люди?

Еще раньше Одноглазый вычислил, что они в таверне.

- Ты, - Меняющий указал на Убогого - Скажи им, чтобы они принесли
тело сюда.

Лицо Убогого посерело. Было видно, что протест так и прет из него
наружу. Но он кивнул, глотнул воздуха и уковылял. Никто не спорите
Поверженными.

Я проверил у Ворона пульс. Нормальный. Он выглядел совершенно
здоровым.

Робко, как только мог, я попросил:

- А не могли бы вы то же самое сделать и с остальными? Мы ведь все
равно пока ждем.

Он посмотрел на меня таким взглядом, что кровь застыла у меня в
жилах.

Но сделал, как я просил.

- Что произошло? Что ты тут делаешь? - Ворон нахмурился, глядя на
меня. Потом память вернулась к нему. Он сел.

- Зуад... - он огляделся.

- Ты вырубился на два дня. Они разделали тебя, как гуся. Мы не
думали, что ты выкарабкаешься. Ворон ощупал свои раны.

- Что происходит, Костоправ? Я должен был быть мертв. - Ловец Душ
послал своего друга. Меняющего. Он и починил тебя. Он всех тут починил.
Было трудно продолжать ужасаться, глядя на человека, который нам
помогает. Ворон, покачиваясь, поднялся на ноги.

- Этот поганый Кукурузник. Он все устроил, в его руке опять появился
нож. - Черт, я слаб, как котенок. А я удивлялся, почему это Кукурузник
так много знал о нападавших.

- А, это не Кукурузник, Ворон. Кукурузник мертв. Это Меняющий делает
вид, что он Кукурузник.

Ему, впрочем, не приходилось делать вид. Он был настолько похож, что
мог обдурить и родную маму Кукурузника.

Ворон опять присел рядом со мной.

- Так что же происходит? Я ввел его в курс дела.

- Меняющий хочет проникнуть к ним, используя Кукурузника в качестве
верительной грамоты. Они, наверное, уже доверяют ему.

- Я буду стоять прямо у него за спиной.

- Ему это может не понравиться.

- Меня не волнует, что ему нравится. На этот раз Зуад не уйдет. Он
задолжал слишком много, - его лицо смягчилось и погрустнело. - А как
Душечка? Она уже знает о Щелчке?

- Наверное, нет. В крепость никто не ходил. Элмо решил, что может
здесь делать все, что захочет, пока все это не закончится и ему не
придется встретиться с Капитаном.

- Хорошо. Насчет этого у меня с ним споров не будет.

- Меняющий - не единственный из Поверженных в городе, - напомнил я
ему.

Меняющий говорил, что чувствует Хромого. Ворон пожал плечами. Хромой
ничего для него не значил.

Изображение Кукурузника направилось к нам. Мы поднялись. Я немного
дрожал, но смог заметить, что Ворон тоже слегка побледнел. Хорошо. Он не
всегда остается холодным и бесчувственным, как камень. , - Ты будешь
меня сопровождать, - сказал он Ворону. Затем пристально посмотрел на
меня. - И ты. И сержант.

- Они знают Элмо, - возразил я. Он только криво усмехнулся.

- Вы будете выглядеть повстанцами. Только кто-нибудь из Круга смог бы
заметить подлог. Ни одного из них в Весле нет. Повстанцы тоже озабочены
прежде всего своей личной выгодой. Мы воспользуемся их ошибкой. Тем, что
они не вызвали подмогу. Меняющий поманил Одноглазого.