Север Гансовский.

Шаги в неизвестное

-----------------------------------------------------------------------

Сборник "Мир приключений".

OCR & spellcheck by HarryFan, 9 August 2000

-----------------------------------------------------------------------

РАЗГОВОР НА ВЗМОРЬЕ

- Иногда мне кажется, что все это было только сном, - задумчиво сказал
инженер, потирая лоб. - Хотя, вместе с тем, я прекрасно знаю, что не спал
тогда... Да что там говорить! Уже ведутся научные изыскания. Создана
группа. И тем не менее...

Он усмехнулся, а я насторожился.

- Дело в том, что обычно мы считаем, будто ритм, в котором мы живем, и
есть единственно возможный ритм. Между тем это не совсем так. Улавливаете
мою мысль?

В ответ я пробормотал что-то насчет теории относительности. Правда, я
представлял ее себе не вполне ясно...

Инженер улыбнулся.

- Пожалуй, я имел в виду не совсем это. Попробуйте представить себе,
что получилось бы, если бы мы начали жить быстрее. Не двигаться быстрее, а
именно жить. Живые существа на земле двигаются с разной скоростью - от
нескольких миллиметров в час до нескольких десятков километров. В
Шотландии, кажется, есть муха, которая летает со скоростью самолета. Но я
говорю не об этом. Не двигаться быстрее, а жить.

- Но ведь многие живые существа и живут гораздо быстрее человека, -
сказал я, стараясь вспомнить то, что в школе учил по биологии. -
Простейшие, например. Парамеции, по-моему, живут всего двадцать четыре
часа. Некоторые жгутиковые и того меньше.

Мой собеседник покачал головой.

- Просто они живут короче, чем мы. Но не быстрее. - Он подумал. -
Наверное, вам будет трудно понять, о чем я говорю... Вы ничего не слышали
о событиях в районе Лебяжьего в этом году?

- Еще бы! В Ленинграде очень много об этом говорили примерно месяц
назад. Но никто толком ничего не знает. Рассказывают чуть ли не о
привидениях. О девочке, которую какой-то невидимка не то бросил под поезд,
не то вытащил оттуда. И еще о краже в магазине... А вы об этом что-нибудь
знаете?

- Конечно. Я и был одним из этих привидений.

- ???...

- Если хотите, расскажу.

- Конечно хочу! - воскликнул я. - Еще бы! Давайте прямо сейчас!..

Разговор происходил на Рижском взморье, в Дубултах, - одном из
маленьких курортных городков в получасе езды от Риги.

Я жил там в доме отдыха весь сентябрь и быстро перезнакомился со всеми
обитателями особнячка на самом берегу моря. Только об одном отдыхавшем -
рослом худощавом блондине - я знал очень мало. Это было тем более странно,
что после первой встречи мы оба почувствовали какую-то взаимную симпатию.

И я и он любили рано утром, часа за два до завтрака, прогуливаться по
совершенно пустому в это время пляжу. Коростылев - такова была фамилия
блондина - вставал раньше и отправлялся пешком по направлению к Булдури.
Когда я выходил на берег, он уже поворачивал обратно. Мы встречались на
пустом и казавшемся каким-то покинутым пляже, раскланивались, улыбались
друг другу и продолжали свой путь.

Казалось, у каждого из нас после этой встречи оставалось такое
впечатление, что нам было бы очень интересно остановиться и поговорить.

Однажды утром, выйдя на берег, я застал Коростылева за какими-то
странными действиями. Инженер сидел на скамье, затем опустился на корточки
и стал водить пальцем по песку. Лицо у него при этом было очень
озабоченное. Но, сделав так несколько раз, он успокоился. Потом он увидел
летящую бабочку и тоже повел рукой в воздухе, как бы провожая ее. И,
наконец, несколько раз подпрыгнул.

Я кашлянул, чтобы показать Коростылеву, что он не один на берегу. Тот
посмотрел в мою сторону, наши взгляды встретились, и мы оба немного
смутились.

Коростылев махнул рукой и засмеялся:

- Идите сюда. Не подумайте, что я сошел с ума.

Я подошел, и между нами завязался разговор, в ходе которого была
рассказана история недавних событий на Финском заливе.

КОРОСТЫЛЕВ НАЧИНАЕТ СВОЙ РАССКАЗ. ПЕРВЫЙ ЧАС В ИЗМЕНИВШЕМСЯ МИРЕ

- ...Надо вам прежде всего сказать, что по профессии я
инженер-теплотехник. Я окончил аспирантуру и защитил диссертацию при
Московском политехническом институте, но все равно я скорее практик, чем
теоретик. Поэтому для меня особенно много необъяснимого в том, что со мной
недавно происходило.

Моя более узкая специальность - паротурбинное оборудование для
солнечных электростанций. Вместе с семьей я живу на берегу Финского залива
в лесной местности. Работаю в научно-исследовательском институте, который
базируется на небольшой солнечной электростанции исключительно
экспериментального значения. Здесь же помещается и поселок, где мы все
живем. Наш коттедж с небольшим садом - крайний на улице, по которой
проходит дорога, соединяющая приморское шоссе со станцией электрички.
Собственно говоря, эта дорога и есть единственная улица поселка.

Напротив нашего дома - дача моего приятеля доцента Мохова. Он тоже
сотрудник института. Рядом с ней - продуктовый магазин или, вернее, ларек,
где мы все снабжаемся.

Между задними окнами моего коттеджа и территорией СЭС никаких построек
уже нет. Здесь стоит низкорослый молодой лесок, который во время
строительства так и сохранили нетронутым...

Это было воскресенье двадцать пятого июня. Накануне вечером жена и двое
моих мальчишек отправились в Ленинград смотреть новый индийский фильм.
Звали меня, но я намеревался поработать дома.

Мы договорились с Аней, что она оставит ребят на воскресенье у бабушки,
а сама вернется утром десятичасовым поездом.

Я подвез жену и детей до станции электрички, поставил машину в гараж и
сел за свой рабочий стол.

Засиделся я за ним довольно долго. Друзья звонили по телефону,
приглашали слушать новые долгоиграющие пластинки. Но мне хотелось
закончить один расчет, я не стал выходить.

Около двенадцати ночи началась гроза. Я люблю смотреть, как сверкает
молния, и поэтому, поднявшись из-за стола, подошел к окну и отдернул
занавеску. Помню, что гроза была сильная. Ливень хлестал по веткам
деревьев в саду так, что они гнулись, а на крыше струи дождя производили
впечатление отдаленной орудийной канонады. Окно кабинета выходит как раз
на электростанцию, и я несколько раз видел, как верхушки лип за оградой и
крыша здания, где помешается реактор, освещались мгновенным синим светом.

Затем в поле моего зрения появился синеватый вздрагивающий шар объемом
в маленький арбуз, полупрозрачный, фосфорически светящийся. Он возник
где-то слева от дома в чаще деревьев. В нем было какое-то отдаленное
сходство с верхней частью тела медузы, когда это животное всплывает из
морской глубины.

Я первый раз в жизни видел это явление.

Шар проплыл мимо веранды так близко, что казалось, он неминуемо заденет
ее, и полетел к постройкам электростанции. Я следил за его полетом, что
было очень легко, так как цвет его к этому времени изменился и стал
ярко-желтым, как вынутое из вагранки железо. Он ударился о крышу здания
реактора, подскочил от толчка, ударился еще раз и не то чтобы взорвался
или лопнул, а как-то утек в крышу.

Я испугался, что там начнется пожар, и поэтому выбежал на крыльцо и
обогнул дом, чтобы посмотреть, не угрожает ли электростанции какая-либо
опасность. Но на крыше главного здания, которая была мне хорошо видна из
сада, не замечалось никаких признаков огня. Повсюду было тихо. Косые линии
дождя продолжали хлестать по траве и по деревьям. Простояв с полминуты у
стены дома и промокнув, я вернулся в кабинет.

Было уже поздно. Я лег спать, и после этого, утром, началось то, о чем
я буду рассказывать...

Проснулся я около восьми часов и удивился тому, что спал так долго.
Обычно у нас встают в шесть.

Гроза ночью кончилась. В окно мне был виден кусочек голубого неба и
ветка липы, стоящей в саду у самого дома. Глядя на нее, я порадовался
тому, что день был безветренный - листья висели совершенно неподвижно.

Вскоре я ощутил, что во всей обстановке комнаты было что-то необычное.
Прежде всего до моего слуха постоянно доносились какие-то странные звуки.
Как будто неподалеку кто-то перекладывал с места на место большие листы
бумаги.

Прерывистый шорох, который временами становился тише, а затем опять
усиливался.

Потом я понял, что не слышу привычного отчетливого тиканья больших
старинных часов, доставшихся мне от деда. Часы эти ни разу на моей памяти
не останавливались, и мысль о том, что они испортились, была для меня
очень неприятной.

Я вскочил с постели и, как был в пижаме, подошел к окну, которое в
спальне выходит не в сад, а на залив.