Дэйв ДУНКАН

ПОЛЕ БРАНИ

ПРОЛОГ

Яростный ветер терзал старый дом на горе, и под его ударами жалобно
скрипела крыша, дрожали оконные створки. Тяжелые тучи неслись по ночному
небу, играя в пятнашки с луной. В окрестных сырых лесах притаилась весна - в
воздухе уже явственно пахло талой водой.

По пустому коридору брела старуха, сжимая в руке слабо мерцавшую свечу,
и, прислушиваясь к шепоту духов, тихонько посмеивалась над их радостным
ожиданием.

- Приедет он, как же, - ворчала она. - Ну это мы еще посмотрим.

Старуха замолчала - ей показалось, будто она слышит голос живого
существа, но звук больше не повторился. Очень похоже на плач ребенка, у
которого режутся зубки. А может быть, это солдат? Как, бишь, его имя?
Забыла. Все зовут его просто центурионом. Иногда он бродил по ночам, но духи
предупреждали старуху, и она успешно избегала встреч с ним, не желая
подвергаться опасности.

Сегодня ночью духи ликовали. Скоро приедет, твердили они, герцог,
непременно приедет за своей возлюбленной - так распорядилась его судьба.
Духи знали об этом уже долгие годы.

А вот сама его избранница еще ни о чем не подозревает. Ах, как она
хороша! Прелестна, словно мечта, даже если и мать ублюдка. И как холодна.
Пожилая чета знала ее имечко, но, боясь, как бы их не подслушали, называла
ее только мэм. А ведь они граф и графиня. Так чем же заслужила молодая леди
столь почтительное их отношение? Кажется, где-то у нее есть муж. Не герцог,
разумеется. Впрочем, мужья, как известно, никогда не являлись препятствием
для любовников. Разве не то же самое было со стариками? Или с центурионом?
Духи знают об этом!

Да, молодая леди холодна, но пылкий любовник растопит лед.

"Наконец-то он отправился в путь, этот герцог, - размышляла старуха. - И
скоро приедет за своей возлюбленной, ибо такова его судьба, да и ее тоже. Уж
духи-то не ошибутся!"

Оконные стекла дрожали под натиском ветра.

Глава 1
ДРУЖБА ПРЕЖНИХ ДНЕЙ

1

Лорду Ампили в жизни не приходилось испытать ничего хуже этого заточения
в темнице. Он не знал, сколько времени провел, лежа в холодной зловонной
тьме, пока не услышал звон цепей, грохот засовов и не увидел просочившийся
сквозь замочную скважину колеблющийся свет. Это пришли за ним, догадался
лорд, ну а потом... потом ему расхотелось оттуда уходить.

Возможно, он провел там не больше недели, хотя ему казалось, будто по
меньшей мере месяц. Среди непроглядной тьмы и гнетущей тишины лорд, пожалуй,
нашел бы удовольствие и в компании парочки крыс, но единственными, помимо
него, обитателями темницы были какие-то отвратительные крошечные многоножки.
Все его тело, а оно, надо сказать, было не маленьким, нестерпимо зудело. От
лежания на голом камне - жалкого пучка гнилой соломы, на которую его
бросили, явно оказалось недостаточно - появились пролежни. Ампили не мог
точно сказать, сколько раз ему давали пищу, но похоже, его кормили через
день, а быть может, только дважды в неделю, и он коротал время, теша себя
воспоминаниями о тех пышных банкетах, на которых ему довелось когда-то
присутствовать, и мысленно смакуя блюдо за блюдом. Когда же он исчерпал это
средство времяпровождения, то принялся перебирать в памяти свои излюбленные
блюда, мечтая о потрясающем обеде, который даст в честь своего
восстановления при дворе и возвращения к нормальной жизни, если все это
когда-нибудь произойдет.

Однако много хуже телесных мук лорда донимали душевные страдания. К
лишениям он привык, ибо, будучи советником наследного принца, вдоль и
поперек объездил с ним почти всю Империю, неделями не слезая с седла,
устраиваясь на ночлег в шатре военного лагеря, а то и вовсе под открытым
небом. Он путешествовал по лесам и пустыням, попадал в снежные бураны и
морские шторма. Но все испытания не могли сравниться с этой отвратительной
тюрьмой. Прежде он знал, по крайней мере, ради чего испытывает лишения,
жизнь тогда имела смысл. И даже если война порой казалась ему бессмысленной,
всегда оставалось утешение, что он помогает будущему императору изучить свое
ремесло.

Интересно, что сейчас поделывает Шанди - император, свергнутый с престола
и лишенный всех прав почти сразу же после своего воцарения, одинокий
изгнанник, преследуемый всемогущими чародеями. Легат Угоато, арестовав
Ампили, не приказал его обыскать, и волшебный свиток все еще лежал во
внутреннем кармане камзола. Писать в темноте оказалось труднее, чем лорд
ожидал, но все же ему удалось нацарапать предупреждение о том, что он
разоблачен: "Не доверяйте моим последующим сообщениям!" Неизвестно только,
получил ли Шанди это послание и ответил на него или нет.

Мысленно Ампили снова и снова возвращался к увиденной им ужасной картине.
Предсказание сбылось - на Опаловом троне сидит дварф. После трех с лишним
тысяч лет Империя пала, и почти никто не знает об этом. Пользуясь своей
огромной магической мощью, Сговор не только сумел уничтожить Свод Правил,
сместить смотрителей, подменить императора, но еще и скрыть правду от мира.
Волшебники, конечно, знают тайну, по крайней мере большинство из них, ведь
почти все они примкнули к Сговору, но непосвященные, за исключением
крошечной горстки, ни о чем не догадывались. Зиниксо, несомненно, стремился
держать в секрете свою победу. Что сделает он с теми, кто знает его тайну?

Ампили как раз и размышлял над этим, когда в замочной скважине мелькнул
свет, зазвенели цепи и загремели засовы.

Ослепленного светом фонарей лорда Ампили выволокли из камеры, протащили
по коридору, а затем - вверх по лестнице. Когда безжалостные руки наконец
отпустили его, он мешком свалился на голый дощатый пол.

- О, к чему такие церемонии? - раздался над ним знакомый ненавистный
голос.

Собравшись с силами, Ампили встал на четвереньки и, прищурившись,
разглядел пару изящных военных сандалий и блестящие латы над ними.

- Сколько... - прохрипел он, - сколько времени я проторчал в этой
конуре?

- Чуть больше суток.

Ошеломленный, Ампили вгляделся в свое отражение на блестящей меди. Лицо,
удлиненное изгибом лат, казалось осунувшимся, но бороды не было. Ощупав
подбородок, он обнаружил только небольшую щетину. Неужели и в самом деле
только сутки?

- Император хочет тебя видеть, - сказал Угоато. - Можешь сам встать?

Невольно застонав, Ампили через силу поднялся на ноги. Глаза его немного
привыкли к свету, но в голове гудело. Покачиваясь от слабости, лорд взглянул
прямо в ненавистное тупое лицо легата... впрочем, нет, уже не легата. Кираса
украшена драгоценными камнями и золотыми инкрустациями, на шлеме пурпурного
цвета гребень из конского волоса... Угоато явно получил повышение.

- Мои поздравления. Уж не я ли, часом, послужил причиной этих перемен?

- Отчасти, - мрачно ухмыльнулся новоявленный фельдмаршал. - Мне приказали
доставить тебя немедленно, но вот насчет пассажиров ничего сказано не было.

- Пассажиров?..

- Вымыть его! - брезгливо бросил Угоато и, повернувшись, направился к
двери.

***

Двор все еще пребывал в трауре по Эмшандару IV. Скульптуры и картины
окутывал черный креп, в безлюдных залах и коридорах царил полумрак. Если не
считать этого, дворец выглядел до жути обыденно. Дварфов нигде видно не
было. К счастью, только часовые, секретари да лакеи стали немногочисленными
свидетелями того, как лорда Ампили вели на императорскую аудиенцию.

Одеяние, в которое его вырядили, оказалось невыносимо тесным. Камзол он
так и не смог застегнуть и вряд ли решился бы сесть, так как что-нибудь
наверняка бы лопнуло. Преторианские гвардейцы, сопровождавшие Ампили, не
имели ни малейшего подозрения, что служат самозванцу, и, вздумай лорд
попытаться объяснить, что император, к которому его ведут, вовсе не Шанди, а
принявший его облик принц Эмторо, к его словам отнеслись бы как к бреду
сумасшедшего.

Узника провели через огромный пустынный Тронный зал. Фельдмаршал Угоато
больше не показывался. Часовые по традиции обменялись парой условных фраз,
затем большие двери распахнулись, и Ампили ввели в кабинет.

Эта часть дворца восходила к временам правления XV династии. Тронный зал
предназначался лишь для парадных приемов, а кабинет был подлинным
святилищем. Множество императоров правили миром из этой комнаты. Полстолетия
Эмшандар IV сидел за этим вот серым столом, а последние полгода, когда
старик стал сдавать, внук замещал его в качестве неофициального регента. Ему
так и не удалось занять это место под именем Эмшандара V, на что он имел
законное право.

"Эмторо - наглый обманщик, - подумал Ампили. - И ему известно, что я знаю
об этом. Но я останусь верен законному государю. Ни за что не сдамся!"

Двери за ним закрылись. В просторной комнате пахло воском от горевших на
письменном столе свечей. Густые тени, обступающие эти золотые оазисы света,
не могли скрыть роскошь убранства: чудесную резную мебель, шелковые ткани. В
камине тлел торф, и приятная горчинка дымка примешивалась к запаху свечей.
Лжеимператор был один. Он сидел за столом, подперев рукой голову, и