Алекс Орлов.

Тени войны

ГЛАВА 1

Вот уже много лет люди стремились к звездам, потому что на Земле больше
негде было жить. На новых планетах людей встречали моря, леса, горы и
пустыни. Однако на большинстве из них была уже сложившаяся система жизни
обитателей, где не находилось места непрошеным гостям. Для решения этой
проблемы понадобилась сила. Назвали эту силу - Легион.

Для службы в Легионе требовались отчаянные парни, которых вербовали на
Земле, и они проходили подготовку в специальном центре. Вскоре возникла
необходимость в создании центров подготовки на Паскале и на Самаране. С
каждым годом программы обучения становились сложнее. Маленьких кадетов
набирали чуть ли не с детского сада, и обучались они долгих пятнадцать лет.
Большинство выпускников этих элитных учебных заведений направлялись в
передовые штурмовые подразделения.

На Земле это был отряд "Корсар", на Паскале - "Иглс" и на Самаране -
"Барракуда". "Корсар" действовал в знойных пустынях и непролазных джунглях,
"Иглс", рожденный на усеянном скалами Паскале, воевал в горах, а "Барракуда"
чувствовала себя комфортно среди сплошной воды, как на родном Самаране. Это
были подразделения, которым приходилось действовать в стесненных условиях,
так как планета, изрытая воронками и отравленная водородными бомбами, не
годилась для жизни.

- Питомцы мои! Сегодня прекрасный день! Сегодня вы становитесь
настоящими мужчинами, и на ваши плечи ложится вся ответственность за судьбу
нации! Я надеюсь, что вы не осрамите нас - ваших наставников и учителей,
передавших вам все свои знания и убеждения. Несите же с гордостью и честью
звание выпускников Школы Легиона!

Начальник Школы замолчал и, пожевав губами, налил себе воды из графина.
Рука его дрожала, и горлышко графина громко звякало о край стакана. Ровные
ряды питомцев заполнили все пространство зала, под сводами которого гулко
отдавалось каждое слово. Приглушенный свет ламп падал только на трибуну и
президиум, а высокие своды терялись во мраке и казались далекими, как ночное
небо.

Этот вечер был посвящением в "настоящие мужчины", Теперь вчерашним
мальчишкам будет не до шалостей. Учеба закончилась, и впереди настоящая
боевая работа. Работа, о которой так долго мечтали, столько говорили, ради
которой до одури заучивали движения, до тошноты вертелись на тренажерах.
Поэтому курсанты в этот день чувствовали себя совершенно взрослыми.

На торжественном вечере присутствовали ветераны, потерявшие в боях за
интересы Сообщества кто руку, кто ногу, а кто и рассудок. Казалось, их и
задерживало-то на этом свете лишь беспокойство за молодых, которые приняли
трудную эстафету. И теперь, подготовив себе достойную замену, ветераны могли
уйти на покой, посвятив остаток жизни написанию мемуаров или разведению
кактусов.

Поначалу крепившиеся (благодаря микстурам и алкоголю), они в конце
концов зашмыгали носами, и стариковские глаза их заслезились. Достав
огромные платки, ветераны начали громко сморкаться. Наступила неловкая
пауза, но в рядах вчерашних курсантов не было заметно ни малейшего движения.
И нельзя было не залюбоваться ими: в парадной форме Легиона, с
аксельбантами, прекрасно сложенные, с глазами, излучающими преданность и
отвагу, они походили на героев древних легенд, на первооткрывателей новых
земель.

Пятнадцать лет в стенах Школы они изучали науки, необходимые в будущей
трудной работе. Метали амузгинские ножи, индейские топоры, стреляли из лука
и управлялись с огнестрельным оружием. Курсанты совершенствовали тело с
помощью боевых искусств и укрепляли дух глубокой медитацией.

Легионер должен уметь защитить интересы нации и свою жизнь, уметь
напасть и уничтожить в любой ситуации, любыми средствами. Это его долг.
Пусть не всегда разнообразен его стол, его постелью может быть голая земля,
он месяцами может не видеть женщин, но там, где возникают проблемы,
появляются корабли Легиона, и вскоре смело идет на посадку транспорт, и, как
грибы после дождя, возникают и быстро растут поселения. Там, где прошел
Легион, некого и нечего бояться. Жизнь налажена, а легионеров уже зовет
сигнал новой тревоги.

Недовольно отступлений. Начальник Школы, сделав два судорожных глотка,
поставил стакан, махнул, как саблей, рукой и, перейдя на дребезжащий
фальцет, продолжил:

- Пока жив Легион - жива нация! Это понятно даже идиоту! Но ведь
существуют эти тупицы в Ассамблее, которые никак не могут понять, что и они
зависят от нас и еще не подохли с голоду лишь потому, что парни из Легиона
не знают страха и жалости! Что мы здесь, на Земле, не толкаемся задницами
лишь благодаря Легиону, который там, в далеких .колониях, выполняет за них
всю грязную работу. Им, видите ли, жаль всех этих головастиков, червей и
всяких других, не имеющих человеческого обличья! На предвыборных митингах
господа депутаты не перестают обещать переполненным мегаполисам новые
пространства. Но методы, которыми мы эти пространства добываем, им кажутся
недостаточно гуманными. Пусть не всем нравится, как мы это делаем, но делаем
мы это для блага Содружества! И потому нам плевать на этих умников! Для нас
главное - долг! Да здравствует нация! Да здравствует Легион!

Начальник Школы вытер платком выступивший на лбу пот, а зал взорвался
шквалом аплодисментов. Хлопали долго, до боли в ладонях, а потом дружно
запели старый гимн Легиона - последний раз все вместе. Завтра утром каждый
легионер получит назначение и начнется обычная для них работа, к которой они
привыкнут, а некоторые, впрочем, могут и не успеть.

Пронзительно взвыла сирена подъема. По привычке, испуганно вскочив, но
тут же вспомнив, что они уже не курсанты, а легионеры, молодые люди в
последний раз заправили свои кровати с серыми армейскими одеялами и степенно
направились в душевую. Сержанты-наставники безучастно взирали на вчерашних
своих подопечных, не вынимая дубинок из чехлов. Эти неустанные некогда
контролеры всем своим видом показывали, что все происходящее здесь их уже не
касается.

Снова прозвучала сирена - легионеров звали на завтрак. Никто,
естественно, не спешил встать в строй. Все потянулись по одному, по двое -
не спеша, перебрасываясь ничего не значащими фразами и старательно напуская
на лицо скуку. Им хотелось выглядеть так, будто они по меньшей мере родились
легионерами и всегда запросто носили серебряные аксельбанты.

Сегодня не пришлось замирать у длинных скамеек по стойке "смирно", с
нетерпением ожидая разрешения сесть. Нет, шурша новыми, неуспевшими помяться
мундирами, новоиспеченные легионеры прошли мимо входа в свою бывшую
столовую,

называемую ими не иначе как "тошниловка", уверенно держа курс на широко
распахнутые двери Зала легионеров. Там на полированные столы с белоснежными
скатертями ставили вина, диковинные фрукты, дары разных морей и просто
пирожки с повидлом или блинчики. После ежедневного фунта овсянки и супа с
ветчиной трудно верилось в реальность происходящего.

После завтрака молодые легионеры вышли в сад. Раньше посмотреть на него
можно было разве что через дырку в заборе, а теперь новички чувствовали себя
там

полновластными хозяевами. Они прохаживались мимо маленьких фонтанов и
прохлаждались в беседках, развалясь в удобных плетеных креслах. Спустя час в
саду появился курьер Главного управления по кадрам.

- Для получения направлений на службу легионеров Второй роты просят
явиться в

корпус Отдела распределения.

В просторном холле казенного здания собрались все те, кто присутствовал
на торжественном посвящении, но сегодня их было не узнать. Даже форма и та
сидела иначе. Легионеры возбужденно разговаривали, выразительно жестикулируя
при этом, пожимали друг другу руки, хлопали по плечам. Кому-то явно
завидовали, кого-то утешали.

Вот одна из массивных дверей открылась, и вышли еще с десяток
счастливчиков с направлениями в руках. В холле они моментально растворились
в толпе своих друзей. Начались расспросы. Все хотели заглянуть в заветный
листок, чтобы узнать, что же там...

- Алекс, кончай издеваться, показывай, что у тебя, а то сейчас сами
посмотрим!

- Да, и оторвем твои аксельбанты! И сержант Эмерсон отправит тебя
драить нужник!

- Нет, нет! Только не это! Этого я не перенесу! Смотрите сами, но
только осторожно, без грязных лап! - И Алекс вложил в одну из множества
протянутых рук сложенное вчетверо направление.

- Отряд "Корсар"! - выкрикнул розовощекий здоровяк Тимотеус, высоко
подняв руку с бумажкой.

На секунду воцарилась пауза, и все застыли с открытыми ртами.

- Ух ты! Ну и ну!

- Вот так повезло!

- Ну, служба! Теперь зазнаешься? А, Алекс? Свысока глядеть станешь?

- Да что вы, ребята! Вы сами тоже не век будете во внутреннем патруле!
- оправдывался виновник и, как мог, сдерживал свою радость.