Глен КУК

СЕДАЯ ОЛОВЯННАЯ ПЕЧАЛЬ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ ГАРРЕТА

Перевод с английского М. Сапрыкина

Глава 1

Стоит вообразить, что дела в полном порядке и можно высоко держать
голову, - бац! - старина Рок налетит на тебя с разбегу и даже не
подумает извиниться. С Гарретами такое случается на каждом шагу.

Я и есть Гаррет. Полюбуйтесь: чуть больше тридцати, чуть выше шести
футов, чуть тяжелее девяноста и, боюсь, скоро поправлюсь еще - я не
прочь побаловаться пивком. Волосы каштановые. Чего только обо мне не
говорят - я и циничный, и угрюмый, и надутый, бука, одним словом.
Коварен как змей, утверждают недоброжелатели. Но, черт возьми, сердце-то
у меня доброе, ей-богу, доброе, я просто неуклюжий старый мишка с
неотразимой улыбкой и нежной душой.

Не верьте слухам. Я, конечно, реалист, но порой во мне вспыхивает
романтический огонек. Раньше пламя было куда ярче, но мне пришлось пять
лет прослужить в Королевской морской пехоте. Я мог бы сохраниться
гораздо лучше.

Морли называет меня лентяем. Грязная клевета, не стоит слушать этого
непоседу, чья мораль напоминает флюгер под ветром. Я не лентяй, но
работаю только, когда деньги нужны позарез. Я - частный агент, сыщик. А
значит, мне немало времени приходится проводить среди многопочтенных
личностей, которых вы не пригласили бы к обеду; Похитителей детей,
шантажистов, разбойников, воров и убийц.

Ну да, они тоже когда-то были невинными младенцами.

В моей жизни нет ничего великого и героического, в исторических
хрониках мне не отведут ни строчки. Зато я сам себе хозяин, сам
распределяю время и решаю, за какие дела браться, за какие нет. Мне не
нужно изворачиваться, заискивать, совесть моя чиста.

Так вот, без крайней необходимости я стараюсь не работать, поэтому
всегда смотрю в глазок, прежде чем открыть дверь. Если посетитель похож
на клиента, я просто не отвечаю на стук.

Был славный денек, а ведь год только начался. Но небесное начальство
отлынивало от работы, зимой и не пахло, снег таял, и на шестой день этой
неправдоподобной оттепели на деревьях начали распускаться почки. Боюсь,
они поторопились.

Я ни разу с начала оттепели не выходил из дому, сидел за столом и
составлял счета по двум незначительным расследованиям. Я уже подумывал,
не пойти ли прогуляться, пока совсем не рехнулся от духоты, как кто-то
постучал в дверь.

У Дина был выходной, пришлось самому тащиться к двери. Я подошел,
посмотрел в глазок - и обомлел. Да что там, братцы, я просто остолбенел!

Вестницы всяких серьезных передряг обычно носят юбки и выглядят, как
вам и не снилось. Скажу проще, для непонятливых - у меня слабость к
хорошеньким девушкам, аппетитным, как персик. Но я потихоньку умнею.
Дайте мне годков тысячу и...

Но это был вовсе не персик. Это был человек, которого я знал много
лет назад и никак не ожидал встретить снова. Да мне и не хотелось с ним
встречаться. Но не похоже было, что у него крупные неприятности. Так,
небольшое дельце. И я отпер. Первая ошибка.

- Сержант! Какими судьбами?! - и я протянул руку. В пору нашего
знакомства я бы на это не отважился.

Он был лет на двадцать старше, такого же роста, килограммов на десять
легче. Морщинистое лицо цвета дубленой кожи, большие оттопыренные уши,
маленькие черные глазки. В темных волосах появилась седина, раньше ее не
было. Такие безобразные физиономии попадаются, слава Богу, не часто. А
здоров мужик, из той породы людей, с которыми до гробовой доски ничего
не делается, проживи они хоть миллион лет. Он стоял в дверях
несокрушимый и прямой, точно аршин проглотил.

- Рад тебя видеть, - искренне сказал он. Мы пожали друг другу руки.
Блестящие глазки-бусинки сверлили меня. У него всегда был пронизывающий
взгляд.

- А ты поправился.

- В ширину больше, сверху меньше. - Я пригладил волосы. Плешь пока
никто, кроме меня, не замечал. - Заходите. Что вы делаете в Танфере?

- Я вышел в отставку, больше не служу. Много слышал о тебе
любопытного, был тут по соседству и решил заглянуть. Но, конечно, если
ты занят...

- Не занят. Пиво? Проходите на кухню. - Я повел его во владения Дина:
старик ушел, и некому было защитить их. - Вы давно ушли из армии?

- Года три назад.

- Да ну? Я думал, вы так и помрете в форме - лет эдак ста пятидесяти.

Его звали Чен Питерс, а ребята из роты прозвали Черным Питом. Он был
нашим командиром, единственным посредником между нами и Богом - или
дьяволом? - другого мы не знали. Профессиональный солдат, несгибаемый
вояка. Я не представлял его штатским. Три года? Он все равно походил на
переодетого сержанта морской пехоты.

- Все меняется. Я стал чересчур много думать, вместо того чтобы
просто выполнять приказы. Пиво неплохое. Пиво просто превосходное.
Вейдер, владелец пивоваренного завода, прислал мне бочонок из своих
запасов - в доказательство, что ценит мои прежние услуги, и чтобы
напомнить о нашем договоре. Я давненько не появлялся у него, и Вейдер
беспокоился, что рабочие снова начнут поворовывать.

- Чем занимаетесь теперь?

Я чувствовал себя немного неловко. Мой отец погиб в Кантарде, когда
мне было четыре года, поэтому собственного опыта я не имел, но ребята
рассказывали, что в первый раз разговаривать с отцом на равных, как
мужчина с мужчиной, совсем не легко. Мы с Черным Питом не были
приятелями. Он был Командиром. Пусть бывшим, но смотреть на него иначе у
меня не получалось.

- Я служил в штабе генерала Стэнтнора. Он вышел в отставку и
предложил мне последовать за ним. Я согласился.

Гм. В мое время Стэнтнор был полковником. Он командовал всей морской
пехотой в Фулл-Харборе, примерно двумя тысячами человек. Встретиться мне
с ним не привелось, но слышать доводилось немало, в основном отнюдь не
лестные вещи. Ко времени моей демобилизации он стал главнокомандующим
военно-морских сил Каренты и отбыл в Лейфмолд , где размещалось
командование флота и морской пехоты.

- Работа почти такая же, а денег больше, - продолжал Питерс. - А у
тебя, похоже, дела идут неплохо. Сам себе хозяин, я слышал.

И вот тут в душу мою закралось подозрение. Сначала оно было
несерьезным, так, маленький червячок. Он, видно, расспрашивал обо мне,
прежде чем явиться сюда, а значит, вовсе не случайно забрел поболтать о
прежних временах.

- Голодать не приходится, - согласился я. - Но уверенности в
завтрашнем дне нет: пока котелок варит, но... С ногами уже проблемы.

- Тренировался бы побольше. Совсем не следишь за собой, сразу видно.

Я фыркнул. Еще один Морли Дотс выискался!

- Ну-ну, полегче, нечего мне талдычитьо здоровой пище и прочей дряни.
Я не корова, чтоб травку жевать, и у меня уже есть один добренький
крестный, он мне плешь проел этой чепухой. - На физиономии Черного Пита
выразилось замешательство.

- Извиняюсь. Шутка. Выходит, теперь у вас работы немного? Я почти
ничего не слышал о Стэнтноре после его отставки. Знал только, что он
уехал домой в Танфер и поселился в семейном имении к югу от города. Он
жил отшельником, ни бизнеса, ни политики - обычных занятий уцелевших в
боях офицеров бесконечной Кантардской войны.

- У нас не было выбора. - По лицу Питерса пробежала тень
беспокойства. - Генерал планировал заняться строительными подрядами, но
заболел, может, подцепил что-нибудь на островах. Это изматывает его. Он
почти не встает с постели.

Жаль. Стэнтнор все же был молодцом, он не отсиживался в штабе в
Фулл-Харборе передвигая солдат как фигурки по шахматной доске. Во время
больших морских боев он был с нами, в гуще сражения.

Жаль его. Я так и сказал Питерсу.

- Не просто жаль, Гаррет. Дело куда серьезней. Мне кажется, он
умирает. Ему становится все хуже. И думаю, кто-то помогает ему умереть.

Подозрение превратилось в уверенность.

- Вы не случайно оказались по соседству. Он не стал вилять:

- Нет. Я хочу, чтобы ты заплатил по счету.

Пояснений не требовалось.

Однажды мы были застигнуты врасплох на одном из островов. Враги
напали неожиданно и перебили почти всех. Мы, кому удалось спастись,
бежали на болота и отсиживались там, питаясь животными, которые не
успевали съесть нас первыми. Сержант Питерс вывел нас, и поэтому я его
должник.

Но это еще не все. Во время набега я был ранен, и он вынес меня на
себе. Он не обязан был это делать. Он мог оставить меня лежать и ждать
неминуемой смерти.

- Старик много значит для меня, Гаррет, - заговорил Питерс. - Другой
семьи у меня нет. Кто-то медленно убивает его, но я ума не приложу, кто
и как. Не могу помешать им. Никогда я не чувствовал себя таким
беспомощным и поэтому пришел к тебе, человеку, о котором говорят, будто
он умеет решать неразрешимые задачи.

Мне не нужен клиент. Но Гаррет отдает долги. Я сделал большой глоток,
глубоко вздохнул, ругнулся про себя - Выкладывайте. Питерс покачал