Юрий Никитин
Человек с топором
цифры. Для верности продублированы прямо на двери острием ножа. В чуткий волчий
нос шибануло запахом застоявшейся мочи. Пол мокрый, а под стеной с почтовыми
ящиками вообще широкая зловонная лужа.
выразительных мнениях жильцов младшего поколения друг о друге. Морщась, Мрак
ткнул пальцем в кнопку лифта. В невидимой шахте долго гремело, стонало,
грюкало. Из двух лифтов исправен один, прибыл не скоро, а когда распахнул
дверцы, Мрак шагнул как в темную пещеру. На ощупь отыскал нужную кнопку. Стены
лифта, ессно, изукрашены матом, славословиями в адрес "Спартака", засижены
прилепленными комочками жвачки, что создавало сюрреалистическую картину стен,
покрытых созревшими чирьями.
баксов с аналом!", прошел по загроможденному старой мебелью и разной дрянью
коридору. Две обшарпанные двери, чутье подсказало, что лучше в левую, мужчины
всегда предпочитают налево, позвонил, выждал, позвонил снова. Никто не ответил,
он мощно бухнул кулаком. По ту сторону испуганно отозвалось эхо.
спертым воздухом, прокисшим супом, давно не мытыми телами. В прихожей с
металлическим звоном носятся крупные, как пули, зеленые мухи. Теперь таких
встретишь только в дальних селах на скотофермах.
Мрак хмуро уставился на помятое лицо с багровыми пятнами. У бабы, даже бабищи,
воспаленные веки настолько распухли, что покрасневшие белки глаз можно
разглядеть только в щелочки.
бурчала за спиной, такого попробуй останови, он слышал ее шлепающие шаги,
словно следом шла вылезшая из воды гигантская утка. На кухне в нос ударил уже
знакомый кислый запах. Его передернуло от горы немытой посуды на столе и в
раковине. Проходя, с силой толкнул створки окна. Шпингалеты вылетели, в
помещение ворвался свежий воздух.
по запаху. В третьей комнате, самой дальней, на измятой постели раскинулся
одетый мужчина с красными всклокоченными волосами. В ботинках, на подошвах
присохшая глина. Брюки испачканы красным соусом, измятая и грязная до
безобразия рубашка в пятнах. Небритое опухшее лицо в таких же синюшно-багровых
пятнах, как и у бабы.
лица, сел. Под ногами загремели пустые бутылки. Запах спиртного стал мощнее.
Олег не шелохнулся, покрасневшие зеленые глаза бессмысленно смотрят в потолок,
лицо постарело, обрюзгло. Ага, это по-ученому называется депрессия. Только не в
пещере, не в поисках Истины, какие поиски с той толстой бабой, здесь уже не
поиски, а как бы все взад, наоборот. В смысле, отвернуться и поскорее забыть,
что нашел. Увы, похоже, в самом деле что-то такое нашел, что забыть хочется, но
память такая штука хитрая...
костяшки пальцев. Показалось, что ткнул чугунную статую.
морда стала вдвое шире, щеки обвисли, нос сизый, а печальные глаза волхва...
надо признаться, в хорошие дни малость умные, сейчас тупые и сонные.
прислушался, но волхв всего лишь пытался прочистить горло, словно оно покрылось
толстой коркой ржавчины.
пришлось, - в... ну, эту... фаллопиеву трубу?
эльфы... Ничего нового, все знакомо, привычно. Наперед знаешь, где и как, кого
чем, что и за что... И какой твой поступок верен, какой - нет.
поступок тебя в котел с кипящей смолой, а за какой - ангельские крыльи... и,
ессно, в суп.
хотелось взад? Мне еще больше. Это тебя в том мире били, клевали, лягали,
бодали и кусали, а я там сам бил, клевал, бодал. А иногда и топтал всласть.
Правда, иногда и меня, но я - чаще. А здесь чаще - меня. Но счастье чуем только
от баланса в свою пользу, верно?... Однако ж мы здесь. Значит, для чего-то мы
есть? Во, почти в рыфму!
просыпаюсь с криком. Ни одна женщина меня не выносит...
свинью резал тупым ножом...
шевелиться, словно весит тонну. А то и не одну. А может, и весит. Хотя вряд ли,
кровати сейчас хлипкие.
Пушкин, попади в наш мир, либо спился бы, как вот я, либо вовсе покончил бы с
собой. Мол, как вынести мир, где нельзя крепостных драть на конюшне, а девок
пользовать для подовых нужд, их, дур, не спрашивая?... Царя нет, всякое быдло -
тоже человек! Но до Пушкина рукой подать, ему в нашем мире было бы легче, чем
мне в том... который я увидел.
как чугун, плечо. Голос его прогудел, могучий, густой, полный любви и участия:
Стянутые в комок нервы начали робко подрагивать. За последнее время почти
превратились в камень, но сейчас там задергалось, оживая.
пор помню! Мы ж решили тогда, что уже Край Света. Как же, Лес кончился!
Деревьев нету. Дальше - пустота. Как мы трусили сделать шажок дальше... в эту
пустоту!... С каким трудом в наших черепушках уложилось, что та жуть, которая
началась за Лесом, вовсе не конец Вселенной... а всего лишь Степь. И в той
Степи тоже
жить... И что даже живут!
увидел весь мир таким, какой он есть на самом деле!
больного, подошел к окну. Рука с такой злостью дернула грязную занавеску, что
веревочка лопнула, тряпка упала на пол. В комнату полился серый свет сумрачного
дождливого дня.
потягаешься в мудрствованиях, в раздражении посмотрел по сторонам, что бы
сломать или разбить, не нашел, хлопнул себя ладонью по лбу:
из задней ноги тура для будущей тетивы, - что в самом деле... увидел...
настоящую картину?
вспыхнули жутковатым ореолом. И еще на темном лице блеснули глаза.