Николай Басов
Чулков - первый ангел человечества.
пивнушке, а она, как оказалось, не хотела третий раз разогревать борщ,
Федор Чулков вышел из дома. Идти ему было некуда, все приятели уже,
наверное, сидели перед телевизорами, и вряд ли мечтали продолжать.
взглядами чужой жены сидеть перед тем же телевизором было не с руки.
недорогой, и как ему казалось, вполне приличный ларек. Он решил остыть от
упреков, которые выслушал, а также от слов, которые сам, разгоряченный,
высказал, и о которых уже жалел.
на лавочку под кустом сирени. Взвешивая, возможно ли выпить еще хотя бы
одну бутылку пива, он просто сидел, и смотрел на влюбленные парочки и на
собачников, которые после ужина стали выводить своих хвостатых приятелей
на прогулку. Внезапно откуда-то сзади послышался голос:
какого-то дымчатого цвета, за которыми почти не видно было глаз, с
большим, просто необъятным пакетом из коричневой оберточной бумаги в
руках. Он по хозяйски расположился рядом с Чулковым и дружелюбно улыбнулся.
что вот - жизнь катится без смысла, жена ругается, дочь не здоровается,
сын учится не то, чтобы плохо, но как-то лениво, поговорить не с кем, и
что раньше все было лучше.
удовлетворением, проговорил:
не очень выразительный, поэтому Чулков повторил его. Снова получилось не
очень, тогда он попробовал третий раз, на этот вышло удачно.
Федором, потому что в высоту пакет был почти под два метра, так что даже
загородил всю аллею. Чулков осторожно, стараясь не очень волноваться,
пощупал то, что находилось под бумагой. Это было что-то очень легкое,
плотное, ершистое и шуршащее.
следует, и полетишь... Если силенок хватит.
рассчетами? Если бы люди вот так обыкновенно могли летать, кто-нибудь уже
наверняка...
глаза над ними растерял.
свой головной убор, и строго произнес:
что его назвали правильно, определенно на что-то указывало. Может,
действительно есть такие люди, которые за здорово живешь раздают
ангельские крылья?
бронепоезд купил, если бы в цене сошлись, хотя это совсем уж бессмысленная
вещь, не то что крылья. - Может, найдем ларек и по пиву выпьем? Я угощаю.
А то неудобно так вот... Бесплатно.
ответил очкастый, и пошел по аллее, осторожно обходя наиболее свирепых на
вид собак. Когда он уже должен был скрыться за поворотом, то вдруг
обернулся и сделал странный жест руками, словно пытался взлететь. И
прокричал: - И тебе не советую!
поднялся, подхватил крылья, которые оказались вполне транспортабельными, и
отправился домой.
бодрый и мог бы выпить еще с пол-ведра. Странное настроение, которое
навеял на него мужичек, и особенно, крылья, не проходило. Он вышел в
прихожую, нашел огромный пакет и присмотрелся к нему.
и совершенно одинаково. Как будто он должен был в чем-то оправдываться. Но
вместо упреков, жена с вызовом поинтересовалась:
один непонятный тип...
фыркнула, и куда выразительнее, чем это когда-либо удавалось Чулкову.
вытаскивать их из пакета.
потом он и вовсе про них подзабыл. Только сегодня вспомнил.
вещества, с легкими, удобными петлями для рук. На конце и сзади крылья
оканчивались перьями, жесткими, упругими и гладкими, так что даже провести
по ним ладонью было приятно. Спереди кромка крыльев была покрыта пухом,
который должен был, вероятно, захватывать воздух при взмахах.
крылья, как и сам Федор. - Думаешь, настоящие?
антресоль или повесил на стену. А вот этот вопрос все поставил на свое
место - крылья следовало испытать. Федор подхватил их, прошел через
большую комнату, где стояла его с женой кровать. Сын обо всем догадался,
обогнал его, и открыл дверь. Федор вышел на балкон.
были поставлены, образуя двор, в котором были устроены качели, песочница,
и который когда-то был покрыт кустами боярышника. Теперь этот боярышник по
очереди вырубали соседи, покупая себе машины. Так что развернуться в этом
дворе было где, в смысле - полетать.
видели, он их, похоже, совсем не интересовал, а это обнадеживало.
высоко и несправедливо, но он все-таки вдел руки в три последовательные,
жестковатые как на старинном щите петли - у плеча, у локтя и захватил в
кулаки самые дальние держалки. Крылья изогнулись, теперь они лежали на
Федоре, словно срослись с ним.
подхватил ремешек слева, натянул, и застегнул на правом крыле, соединив
всю систему воедино. Зашел спереди. Нашел еще пару каких-то тоненьких, но
очень прочных и тугих ремешка и тоже уверенно, словно всегда этим
занимался, загнал в пряжки, похожие на те, что были у Федора на
сандалетах. - Вот теперь правильно.
на балконе не было всяких шкафов или досок. Хорошо, что у него балкон был
не застеклен, как у многих соседей. Иначе было бы хуже, пришлось бы
примеряться прыгать с крыши, а это было бы страшнее.
еще раз, сильнее и шире, и... полетел. Прямо вверх, словно подпрыгнул на
месте, хотя он и не прыгал. Конечно, при этом он довольно чувствительно
стукнулся о балкон четвертого этажа, но голова и так болела, так что
Чулков даже не обратил на это внимание.
свирепо рыча, выходила уже в главную комнату, и могла видеть Чулкова с
сыном через окна.
взмахнул еще раз и рванулся вперед, недеясь, что если крылья и не
подхватят его, удасться спланировать на них, и не очень ушибиться.
это и было похоже на сон.
он зависает на месте, тут же соскальзывает чуть ли не до первого этажа
вниз, но опора под руками и даже под всем телом стала уже совершенно
ощутимой, он поднажал... И стал подниматься. Пролетел над крышами машин,