Айзек АЗИМОВ
ЧТО ЕСЛИ...
последнюю минуту непременно что-нибудь да задержит, - и в вагоне почти не
осталось свободных мест. Пришлось сесть впереди, так что взгляд упирался в
скамью напротив, обращенную спинкой к движению и примыкавшую к стенке
вагона. Норман стал закидывать чемодан в сетку, и Ливи досадливо
поморщилась.
Нью-Йорка, несколько часов кряду, с глупейшим ощущением неловкости пялить
глаза друг на друга, что едва ли приятнее - отгородиться барьерами
газетных листов. Но искать по всему поезду, не найдется ли еще где-нибудь
свободного места, тоже нет смысла.
огорчилась. Обычно они на все отзываются одинаково. Именно поэтому, как
уверяет Норман, он и по сей день нимало не сомневается, что правильно
выбрал себе жену.
решаешь головоломку и один кусочек в точности подошел к другому, значит он
то здесь и нужен. Никакой другой не подойдет. Ну а мне не подойдет никакая
другая женщина".
и не встретились. Что бы ты тогда делал?"
другой, все равно, я бы познакомился бы с тобой через Жоржетту".
познакомила. Она тебя приберегала для себя и уж постаралась бы не
обзаводиться соперницей. Не тот уж у нее характер".
бы не в тот трамвай, а в следующий? Как по твоему, что бы тогда было?
горы? Что бы мы тогда ели по пятницам?
крылья, а потому они уже пять лет женаты и по пятницам едят рыбу. И так
как они женаты уже целых пять лет, они решили это отпраздновать и едут на
неделю в Нью-Йорк.
что мы более или менее одни хотя бы до Провиденса.
маленький кругленький человечек. Откуда он, спрашивается взялся? Поезд
прошел уже пол пути между Бостоном и Провиденсом. Если этот человечек
раньше где-то сидел, чего ради ему вздумалось менять место? Ливи достала
пудреницу и погляделась в зеркало. Если не обращать внимания на этого
коротышку, может он еще и пройдет мимо. И она поправила свои
светло-каштановые волосы, которые чуточку растрепались, пока они с
Норманом бежали к поезду, и принялась изучать в зеркальце голубые глаза и
маленький пухлый рот - Норман уверяет, что губы ее всегда сложены для
поцелуя.
встретился с нею взглядом и широко улыбнулся. От улыбки во все стороны
разбежались морщинки. Он поспешно стянул шляпу и положил ее на свой багаж
- маленький черный ящичек. Тотчас на голове у него вокруг голой, как
пустыня, лысины вздыбился венчик седых волос.
черный ящик - и улыбка угасла. Она тронула Нормана за локоть.
сросшиеся, - что впору испугаться. Но темные глаза из под этих бровей
глянули на нее, как всегда, и ласково и словно бы чуть насмешливо.
взглянул.
поразило. Но толстяк не сводил с нее глаз, и она почувствовала себя
преглупо, потому сто Норман только уставился на нее, ничего не понимая.
Наконец она притянула его к себе и шепнула на ухо:
заметна, но свет падал вкось и на черном фоне виднелось блестящее пятно, а
на нем старательно округлым почерком было выведено:
ткнул пальцем в эту надпись, а потом себе в грудь.
Если?
Норману циферблат.
видишь.
свой ящик и несколько раз многозначительно поднял палец, словно старался
привлечь внимание Нормана и Ливи. Он достал пластинку матового стекла,
примерно 9 дюймов в длину, шести в ширину и около дюйма толщиной. Края
пластины были скошены, углы закруглены, поверхность совершенно слепая и
гладкая. Потом человечек вытащил проволочную подставку и надежно приладил
к ней пластинку. Установил это сооружение у себя на коленях и гордо
посмотрел на попутчиков.
скамейке, в старой шляпе, уже три года, как я ее выкинула. А вот мы с
Жоржеттой идем по проходу. И толстая дама загородила дорогу. Вот, смотри!
Это мы! Неужели не узнаешь?
если". Эта штука нам сейчас покажет, что было бы, если... если бы трамвай
не качнуло на повороте...
сомневалась, что так оно и будет. Она смотрела на изображение в матовом
стекле - и предвечернее солнце померкло, и невнятный гул голосов позади, в
вагоне, начал стихать.
встать и уступить ей место, но вдруг трамвай качнуло на повороте, Ливи
пошатнулась - и шлепнулась прямо ему на колени. Получилось очень смешно и
неловко, но из этого вышел толк. Она до того смутилась, что он поневоле
должен был проявить какую-то учтивость, а потом и разговор завязался. И
вовсе не потребовалось, чтобы Жоржетта их знакомила. К тому времени, как
они оба вышли из трамвая, Норман уже знал, где Ливи работает.
Жоржетта, как натянуто улыбнулась, когда они стали прощаться. Потом
сказала:
у него славное лицо, правда?
Жоржетта. Пока она так думала, мерный шум поезда, торопливый перестук
колес затихли окончательно. И вот она в тряском, тесном трамвайном вагоне.
Она с Жоржеттой только что вошли.
пассажиров, - все они, стоя ли, сидя ли, подчинялись одному и тому же
однообразному и нелепому ритму. Потом она сказала:
Ее искусно удлиненные ресницы затрепетали. - Да, немного знаю. Как
по-твоему, зачем мы ему понадобились?