Пол АНДЕРСОН
ЕУТОПИЯ
он предвидел, что услышит их именно сейчас, пока не успел еще стихнуть рев
геликоптера, пронесшегося над самыми верхушками деревьев.
его головой меж, двух неровных стен елового леса, растущего по обе стороны
дороги, тянулась голубая полоса неба. На корпусе военного геликоптера
играло солнце.
по ребрам. Только не впадать в панику! Господи, помоги мне! Призыв о
помощи к Богу был всего лишь кодовой фразой, освященной многолетними
тренировками. Обычная психосоматика: подчини себе рефлексы, дыши
равномерно, прикажи пульсу замедлиться - и избавься от страха смерти. Он
молод, значит, может потерять многое. Но философы Еутопии правильно
воспитывали детей, порученных их опеке. Ты станешь мужчиной, то есть -
приобретешь опыт, говорили они. Сущность же человеческая основывается на
независимости от инстинктов и рефлексов. Наш принцип жизни: свобода через
умение владеть собой.
заметен был его эллинский выговор. Но он мог попытаться обмануть пилота
геликоптера и выиграть время, прикинувшись приезжим из другой страны этого
мира. Он понизил голос, чтобы хоть как-то замаскировать акцент, и спросил
с нарочитым высокомерием:
Норландии. Ищу человека, который накликал месть на свою голову. Назови
свое имя.
туркерской крови. И голубые глаза; видимо, кто-то из его предков родился в
Туле... Нет, в этом мире совсем иная история и юг Европы называется
Данарик...
Язон. Сейчас, после бегства из замка Владетеля и бешеной гонки сквозь
ночь, лишь несколько стадий отделяло его от границы. Он и надеяться не
смел, что удастся так далеко уйти; обидно, если его схватят теперь...
задержать тебя, - протрещал в динамике голос Рунольфа. - Обратись к
Владетелю и ты сразу же получишь компенсацию за ущемление своих личных
прав. Но сейчас остановись и выйди из машины, чтобы я мог разглядеть твое
лицо.
привычно перевел Язон). Оттар Торкелссон необычайно сердечно принял его,
но этот негодяй отважился на поступок, который можно искупить только
смертью. И вместо того, чтобы принять вызов Оттара, он украл автомобиль -
такой же марки, как твой, - и удрал.
кое-что из их варварских обычаев я запомнил!)
машины! Или я открываю огонь!
кто-нибудь способен запомнить и не перепутать обычаи сотен крошечных
государств, на которые разделен континент? Вестфалия представляла собой
куда более пеструю мозаику, чем Земля в варианте истории, где этот материк
называется Америкой. Ладно, подумал он. Вот и представился случай
проверить, какие у него шансы вернуться - и в Америку, и в Еутопию...
сомневаться, я потребую компенсацию за оскорбление.
оборотом колеса... Дорога вытягивалась вдаль твердой черной лентой,
расталкивая гигантские стены деревьев. Он понятия не имел, таксировали ли
их когда-нибудь. Может быть, еще в те времена, когда белые люди впервые
перебрались через Пенталимни (или Пять Озер), чтобы основать город Эрнвик,
расположенный в том же месте, где Далат в Америке и Лукополис в Еутопии.
Некогда Норландия простиралась далеко за страну озер, но после войн с
Дакотами и Мадьярами, ее территория уменьшилась. Постепенно расширение
торговых связей позволило жителям освоить глубинные районы, богатые дичью
(охота являлась национальной страстью Норландии). Таким образом, за триста
лет древний лес полностью вернул себе утраченные права.
варианте истории. Сады и огороды, усадьбы, выстроенные с любовью к
гармонии, гибкие бронзовые тела в гимнасиумах, музыка при лунном свете...
Даже пугающая Америка вспоминалась более человечной, чем эта мрачная чаща.
измерениях пространства - времени. Сейчас и здесь он один, а над головой
его кружит смерть. Перестань оплакивать себя, ты, идиот! Береги энергию,
если хочешь выжить...
мышцы, резко распахнул дверцу и выскочил.
петлю, геликоптер ястребом ринулся вниз. Пули посыпались градом, но Язон
уже спрятался под деревьями. Ветви заслонили его, словно крыша, которую то
тут, то там пробивали солнечные лучи. Стволы сосен стояли во всей своей
мужской красоте, и женщины могли позавидовать их аромату. Опавшие иглы
покрывали землю, заглушая звук его шагов; сверху доносилось пение
невидимого дрозда, легкий ветерок овевал лицо. Язон бросился на землю, в
тень ближайшего дерева, и лежал, тяжело дыша, а частое биение сердца почти
заглушало зловещий рев геликоптера.
господину, что обнаружил "негодяя". Как же поступит Оттар? Он отправит в
погоню всадников с собаками, иначе ему не выследить беглеца. Если так,
Язон выиграл пару часов передышки.
дереву, и принялся думать. Если Сократ, чувствуя холод цикуты,
подступающий к сердцу, продолжать учить афинскую молодежь мудрости, то и
Язон Филипп в эту трудную минуту сможет, по крайней мере, оценить
собственные шансы.
производства, компас, и наполнив карман золотыми и серебряными монетами.
Одежда тоже была добротной: плащ, который можно использовать как одеяло,
куртка, брюки, ботинки. Примерно так же одевались в средневековой
Вестфалии.
крепкого сложения, светловолосый и с небольшим носом, доставшимся в
наследство от галльских предков. А тренировали его специалисты, снискавшие
себе лавры на Олимпиадах.
логики и семантики, заложенные педагогами Еутопии, были в его сознании
столь же естественны, как дыхание для жизнедеятельности.
только на самого себя. И он рассчитывал. У него была цель. Он знал, ради
чего должен жить. И ради кого. Ради человека, которого он любил и к
которому хотел вернуться. Вернуться на родину, в Еутопию, Счастливую
Землю, созданную его народом за две тысячи лет жизни на новом континенте.
Понадобилось отринуть ненависть и мерзость Европы, чтобы придти к выводу:
"Целью нации является достижение всеобщей гармонии".
который его преследователи называли онсдаг.
продирался сквозь лес, шатаясь от усталости; на зубах скрипел песок, а
желудок, казалось, прилип к позвоночнику. Язон шел на дрожащих ногах и
отмахивался от мух, роями круживших вокруг его потного тела. Неожиданно,
хотя и далеко позади, послышался лай гончих псов.
листьев. Они напали на след, а он уже не мог двигаться быстрее настигающих
всадников. Значит, больше ему не суждено увидеть звезды.
нескольких он заберет с собой... Нет. Ведь он - эллин, не убивающий даже
варваров, жаждущих лишить его жизни только за то, что он нарушил одно из
их табу. Он выйдет им навстречу, остановится под куполом голубого неба и
примет в себя их пули. И уйдет во тьму, унеся с собой память об Еутопии, о
друзьях, и прежде всего о Ники... Ники! Любовь моя...
пробирается сквозь березовую рощицу. Свет золотил листья деревьев, лаская
их стройные белые стволы... Из-за деревьев послышалось мерное ворчание
мотора.
еще остались; он выбросил из сознания далекий собачий лай и боль
собственного тела. Задышал ритмично, сосредоточившись на чистоте и
свежести воздуха, представляя атомы кислорода, проникающие в каждую клетку
тела. Успокоил бешено бьющееся сердце, снял усталость, напрягая и