Пол АНДЕРСОН

ПОЛЕТ В НАВСЕГДА

В то утро шел дождь, и мелкая летняя морось летала над холмами,
скрывая блеск воды в реке и поселок за ней. Мартин Саундерс стоял в
дверях, позволяя прохладному влажному воздуху овевать его лицо и думая о
том, какая погода ждет его через сто лет.

Ева Лэнг подошла сзади и положила руку ему на плечо. Он улыбнулся ей
и подумал, какая она красивая сейчас, когда капельки дождя блестят на ее
темных волосах, как маленькие жемчужины. Она ничего ему не сказала, в этом
не было нужды, и он с благодарностью принял ее молчание.

Он заговорил первым.

- Уже недолго, Ева, - сказал он, а потом, осознав банальность фразы,
улыбнулся. - Только отчего у нас такое вокзальное настроение? Я ведь
отправляюсь совсем ненадолго.

- На сто лет, - отозвалась она.

- Только не волнуйся, дорогая. Теория работает безошибочно. Я ведь
уже и раньше совершал прыжки во времени, помнишь? На двадцать лет вперед и
на двадцать назад. Проектор работает и проверен на практике. Это всего
лишь чуть более длинное путешествие, вот и все.

- Но ведь автоматические машины, посланные на сто лет вперед, так и
не вернулись...

- Верно. Скорее всего, у них испортилась какая-нибудь мелкая деталь.
Лампа сгорела или еще что-нибудь. Именно поэтому и отправляемся мы с
Сэмом, надо же выяснить, в чем дело. А нашу машину мы всегда сможем
исправить и скомпенсировать всем известную капризность вакуумных ламп.

- Но почему именно вы двое? Хватило бы и одного. Сэм..

- Сэм не физик. Он может не суметь отыскать неисправность. С другой
стороны, он опытный механик и умеет делать такое, на что не способен я. Мы
дополняем друг друга. - Саундерс набрал в грудь воздуха. - Послушай,
дорогая...

- Все готово! - донесся до них басовитый возглас Сэма Халла. - Можем
отправляться в любое время, как только захочешь!

- Иду. - Саундерс не стал спешить и нежно попрощался с Евой, но все
же несколько торопливо. Она последовала за ним в дом и тоже спустилась в
просторную мастерскую в подвале.

Проектор стоял в окружении разнообразной аппаратуры в белом сиянии
флюоресцентных ламп. На вид он не был впечатляющим - металлический цилиндр
диаметром в три и длиной в десять метров - и имел вид незаконченного
экспериментального устройства. Его внешняя оболочка была нужна лишь для
защиты энергетических батарей и скрытого внутри корпуса проектора
измерений. Для двоих людей оставалось лишь крохотное пространство на
переднем конце.

Сэм Халл поприветствовал их веселым взмахом руки. Рядом с его
массивной фигурой маленький Макферсон, облаченный в серый халат, был почти
незаметен.

- Я уже настроил ее на сто лет вперед, - воскликнул Халл. -
Отправимся прямиком в две тысячи семьдесят третий!

Глаза Макферсона по-совиному моргнули за толстыми линзами очков.

- Все проверки выполнены, - сказал он. - Во всяком случае, так мне
сказал Сэм. Сам-то я не отличу осциллографа от клистрона. У вас будет с
собой обширный запас сменных частей и инструментов, так что вряд ли
возникнут какие-либо затруднения.

- А я и не собираюсь их специально отыскивать, док, - сказал
Саундерс. - Ева все никак не может поверить, что нас не сожрут там
пучеглазые чудовища с длинными клыками, и мне приходится ей повторять, что
мы отправляемся лишь проверить ваши автоматические машины, если сможем их
отыскать, сделать пару астрономических наблюдений и вернуться обратно.

- В будущем есть и люди, - сказала Ева.

- Что ж, если они пригласят нас пропустить по стаканчику, мы не
станем отказываться, - пожал плечами Халл. - Кстати... - Он выудил из
объемистого кармана куртки бутылку. - Не пора ли произнести на дорожку
тост, как считаете?

Саундерс немного нахмурился. Ему не хотелось усугублять возникшее у
Евы впечатление об их полете как о путешествии в неизвестность. Бедняжка и
так достаточно переволновалась.

- Мы возвращались в 1953 год и убедились, что дом стоял. Отправлялись
в 1993, и дом тоже все еще стоял. В обоих случаях в доме никого не было.
Эти прыжки настолько скучны, что не стоят даже тоста.

- Ничего, - отозвался Халл. - Еще скучнее будет отказаться от тоста,
когда все уже готово. - Он налил всем, и они чокнулись. Странная это была
церемония для совершенно прозаичной лаборатории. - Приятного путешествия!

- Приятного путешествия! - Ева попыталась улыбнуться, но рука,
подносившая стакан к губам, слегка дрожала.

- Ну, давайте, - сказал Халл. - Поехали, Март. Чем быстрее
отправимся, тем быстрее вернемся.

- Конечно. - Саундерс решительно поставил стакан и повернулся к
машине. - До свидания, Ева. Увидимся через пару часов - и лет через сто.

- Пока... Мартин. - Она произнесла его имя с нежностью.

Макферсон улыбнулся добродушной одобряющей улыбкой.

Саундерс втиснулся в передний отсек вслед за Халлом. Он был крупный
мужчина, с длинными конечностями и широкими плечами, с грубоватыми
невзрачными чертами лица под шапкой каштановых волос и широко разнесенными
серыми глазами с веером морщинок в уголках, потому что ему часто
приходилось прищуриваться на солнце. На нем была лишь обычная рубашка и
рабочий комбинезон, местами испачканный пятнышками от смазки и кислоты.

Отсек был столь мал, что едва вмещал их обоих, да еще завален
инструментами, к тому же они прихватили винтовку и пистолет, исключительно
ради спокойствия Евы. Саундерс выругался, зацепившись за винтовку, и
закрыл дверь. Ее щелчок придал его действиям оттенок окончательности.

- Отправляемся, - сказал Халл, хотя в его словах не было
необходимости.

Саундерс кивнул и включил проектор на прогрев. Его мощное гудение
заполнило кабину и завибрировало в костях. По шкалам приборов поползли
стрелки, приближаясь к стабильным значениям.

Сквозь единственный иллюминатор он увидел машущую рукой Еву. Он
помахал ей в ответ, а затем резко и сердито перебросил вниз главный
тумблер.

Машина замерцала, расплылась и исчезла. Ева резко вдохнула и
повернулась к Макферсону.

За иллюминатором ненадолго заклубилась безликая серость, гудение
проектора мощной песней заполняло машину. Саундерс посмотрел на приборы и
немного повернул регулятор, управляющий скоростью перемещения во времени.
Они перенеслись на сто лет вперед - меньше, чем на число дней, прошедшее с
тех пор, как был запущен первый автомат. Главное, чтобы никакой болван в
будущем на него не наткнулся и не уволок с собой.

Он резко щелкнул тумблером, и шум и вибрация тут же прекратились. В
иллюминатор ворвался солнечный свет.

- Дома уже нет? - спросил Халл.

- Столетие - долгий срок, - сказал Саундерс. - Давай лучше выйдем и
оглядимся.

Они протиснулись через дверь наружу и выпрямились. Машина лежала на
дне полузасыпанной ямы, над краями которой ветер волнами шевелили траву.
Из земли торчало несколько каменных обломков. Над головами у них было
голубое небо, по которому ползли пухлые белые облака.

- А автоматов-то здесь нет, - сказал Халл, оглядевшись.

- Странно. Наверное, они были настроены появляться на уровне
поверхности. Так что давай посмотрим наверху.

Они явно находились в полузасыпанном подвале старого дома, который
каким-то образом разрушился за те восемьдесят лет, что прошли после их
последнего визита. Специальное устройство в проекторе автоматически
материализовывало их точно на поверхности, где бы они ни появлялись.
Внезапные падения или погребение под наросшими слоями грунта исключались.
Не могли они и материализоваться внутри какого-нибудь твердого объекта -
массочувствительное устройство не позволяло машине останавливаться, если в
этом месте находилась твердая материя. Жидкость и молекулы газов не были
для них помехой.

Саундерс стоял в высокой, колышущейся от ветра траве и обозревал
безмятежный ландшафт штата Нью-Йорк. Ничто не изменилось, река и поросшие
лесом холмы за ней остались теми же, солнце ярко светило, а в небесах
сияли облака.

Нет... боже, нет! Где же поселок?

Дом разрушен, поселка нет - что же случилось? Или же люди просто
перебрались в другой место, или... Он обернулся и посмотрел на подвал.
Всего лишь несколько минут назад - и сто лет в прошлом - он стоял там
среди потрепанной аппаратуры вместе с Макферсоном и Евой - а сейчас на
этом месте яма, поросшая дикой травой. Его охватило странное отчаяние.

А жив ли еще он сам? А... Ева? Геронтология 1973 года делала это
вполне возможным, но кто знает... И ему вовсе не хотелось узнать ответ.

- Должно быть, вернули страну индейцам, - хмыкнул Сэм Халл.

Прозаичная острота вернула ему чувство равновесия. В конце концов,
любой разумный человек знает, что все со временем меняется. В будущем
будут те же добро и зло, что были и в прошлом. А фраза "...и жили они
потом долго и счастливо" - чистейший миф. Важными были лишь изменения,
безостановочный поток которых был причиной всему. К тому же сейчас у них