Октавия Батлер
ДИКОЕ ПЛЕМЯ
Книга 1. Договор
1690
1.
отправился взглянуть, что сталось с одной из деревень, где жили его
потомки. Деревня, обнесенная глинобитной стеной и располагавшаяся
посреди луговых пастбищ, среди которых виднелись разбросанные в
беспорядке деревья, выглядела достаточно уютным местечком. Но еще
до того, как войти в нее, Доро понял, что людей там не было.
Работороговцы опередили его. Оружие и жадность помогли им за
несколько часов разрушить труд, на который было затрачено
тысячелетие. Всех, кого не удалось угнать как стадо, они просто
вырезали. В доказательство этого Доро обнаружил человеские кости,
волосы и иссохшие куски человеческих тел, оставшиеся после хищников,
питающихся падалью. Он остановился над маленьким скелетом,
принадлежавшем ребенку, и задумался над тем, куда же все-таки увели
тех, кто остался в живых. В какую страну, в какую колонию Нового
Света отправили их? И как далеко ему пришлось бы идти, чтобы
отыскать остатки тех, кто совсем недавно были здоровыми и сильными
людьми?
развалин, вызывающих приступ горечи и гнева, не заботясь и не думая о
том, куда направляется. Он всегда гордился тем, что защищает то, что
принадлежало ему. Возможно, что он не стремился защищать отдельных
людей, но защищал целый народ. Они верили ему и повиновались его
воле, а он давал им свою защиту.
как и пришел сюда: один, без оружия, без пищи и воды, с одинаковой
легкостью чувствуя себя и в саванне, и в этом лесу, так же как и в любом
другом месте. Он мог быть убит уже несколько раз: болезнью, диким
зверем или врагом. На этой земле правил суровый закон. Но так или
иначе, он продолжал свой путь на юго-запад, интуитивно меняя
направление, ведущее к той части побережья, где его дожидался корабль.
Некоторое время спустя он понял, что теперь им двигал отнюдь не гнев
от вида разоренной деревни, а нечто другое. И это было совсем нечто
новое: это было мгновенное, как импульс, чувство, напоминающее
прилив подсознательных ощущений, подталкивающих его изнутри. Он
мог бы легко преодолеть его, но не стал. Он чувствовал, что там, на
лежащим перед ним пути, его ожидало что-то. Должно быть прямо вот
там, чуть дальше, впереди. Он всегда доверял подобным предчувствиям.
далеко на запад, и поэтому особенно был уверен в том, что кого бы он ни
встретил там, это должно быть новым и весьма ценным для него. Видмо
поэтому, он ускорил шаг, проявляя нетерпенье.
превращаясь именно в ту разновидность внутренних сигналов, которые
он ожидал получить только от людей, которых хорошо знал, от людей,
которые напоминали ему пропавших жителей его деревни, которых он
должен был теперь разыскать прежде, чем их принудят смешать свое
семя с чужеземцами, и таким образом воспользуются всеми их особыми
качествами, которые он культивировал в них. Тем не менее, он
продолжал продвигаться на юго-запад, медленно приближаясь к своей
добыче.
чувствительнее, чем у других людей. Она совершенно сознательно
развивала в себе эти достоинства после первого же случая, когда
мужчины крадучись преследовали ее, держа наготове свои мачете и не
скрывая тем самым своих намерений. В тот ужасный день ей пришлось
убить семерых, семерых испуганных мужчин, которых можно было бы и
пощадить. Она едва не погибла и сама, и все из-за того, что позволила
этим людям незамеченными приблизиться к ней. Никогда впредь этого
не будет.
одинокий нарушитель пробирался через кусты недалеко от нее. Он
старательно прятался, продолжая легко и быстро подбираться к ней, но
она все равно услышала его и следила за ним, напрягая слух.
продолжала ковыряться в своем огороде. Теперь, когда она знала, где
именно находился непрошенный пришелец, она уже не боялась его.
Может быть, в конце концов мужество покинет его, и он уберется
восвояси. Между тем, среди посевов сладкого картофеля и целебных трав
она находила и сорняки. Травы, которые росли на ее огороде,
отличались от тех, которые обычно выращивает или собирает
большинство ее народа. Только она одна выращивала их как
лекарственные средства и использовала, когда люди обращались к ней со
своими болезнями. Зачастую она обходилась и без всяких лекарств, но
такие способы она применяла только для себя. Она помогала своим
людям, облегчая их боль и страдания. К тому же она доставляла
дополнительное удовольствие им, разрешая рассказывать о своих
способностях по всей округе. Она слыла предсказателем, женщиной,
чьими устами говорил сам бог. Особенно ее услуги ценили чужеземцы.
Когда они платили ее людям, то этим самым они платили и ей. Все шло
так, как будто так и должно было быть. Ее люди могли видеть, как
большую пользу от ее присутствия, так и то, что ее способности пугают
их. Именно вот таким образом большую часть времени она была
защищена от них, а они от нее. Но вполне возможно, что как раз сейчас,
один из них преодолел свой страх и по какой-то причине решил
попытаться прервать ее столь долгую жизнь.
однако ей разглядеть его. Ни один человек, имея честные намерения, не
стал бы тайком красться к ней. Кто бы это мог быть? Вор? Убийца? Кто-
нибудь из тех, кто считал ее виновной в смерти родственников или в
каком-то другом несчастье? За время ее многолетней молодости ей
нередко приходилось слышать обвинения в самых разных несчастьях. Ее
даже заставляли принимать яд, чтобы убедиться, не колдунья ли она.
Всякий раз, когда такое случалось, она с готовностью принимала яд,
поскольку совершенно точно знала, что никогда не пользовалась
колдовством, а кроме того была абсолютно уверена, что обычные люди,
с их скудными познаниями о ядах, никогда не могли причинить ей
никакого вреда. О ядах она знала гораздо больше и за свою долгую
жизнь проглотила их столько, что окружавшие ее вряд ли могли себе
представить это. Всякий раз, когда она проходила очередное испытание,
ее обвинители оказывались посрамленными, и подвергались штрафу за
фальшивые обвинения. Но в каждой очередной жизни, она замечала, что
по мере того, как шли годы, люди переставали преследовать ее
подобными обвинениями, хотя многие из них продолжали по-прежнему
верить в ее колдовство. Некоторые из них пытались свершить
правосудие самостоятельно и убить ее, не смотря на результаты всех
испытаний.
дорожку и начал открыто приближаться к ней: он полагал, что уже
достаточно долго шпионил за ней. Она взглянула на него так, будто
только сейчас заметила его. Это был чужеземец, приятной наружности,
выше среднего роста, с более широкими, чем обычно, плечами.Он был
такой же чернокожий, как и она, черты его лица были крупными, но это
не уменьшало его красоту, которую подчеркивал чуть улыбающийся рот.
Он был молод, не более тридцати, так ей показалось. Слишком молод,
чтобы представлять угрозу для нее. Но тем не менее, было что-то
неуловимое в нем, что внушало ей явное беспокойство. Возможно, это
была та самая открытость, с которой он теперь появился перед ней после
того, как так долго подбирался тайком. Кто он? Что он хотел?
его слова заставили ее нахмуриться, вызывая некоторое смущение. Это
были чужие слова, совершенно непонятные для нее, но при этом было
странное ощущение, что они близки ей и поэтому должны быть понятны.
Она выпрямилась, скрывая столь несвойственное ей беспокойство. - Кто
ты? - спросила она.
должно быть пришел сюда из очень дальних мест, если твоя речь так
отличается от нашей?
слова были понятны ей, хотя в них слышался легкий акцент, который
напомнил ей о том, как говорили люди в пору ее настоящей молодости.
Это очень не понравилось ей. Все в этом человеке беспокоило ее.
на твоем языке. Он подошел ближе, внимательно глядя на нее. Наконец
он улыбнулся и покачал головой. - Нет, ты нечто большее, чем просто
старуха, - заметил он. - Возможно, что ты вообще не старуха.
Акунин Борис
Березин Федор
Березин Федор
Херберт Фрэнк
Посняков Андрей
Каменистый Артем