Роберт ГОВАРД, Спрэг де КАМП
ОГНЕННЫЙ НОЖ
послышались быстрые осторожные шаги. Конан повернулся и в темноте арки
увидел неясную высокую фигуру. Человек рванулся вперед. В неверном свете
киммериец успел разглядеть бородатое, искаженное яростью лицо. В
занесенной руке блеснула сталь. Конан увернулся, и нож, распоров плащ,
скользнул по легкой кольчуге. Прежде чем убийца вновь обрел равновесие,
Конан перехватил его за руку, вывернул ее за спину и железным кулаком
нанес сокрушительный удар по шее врага. Без единого звука человек рухнул
на землю.
вслушиваясь в ночные звуки. За углом впереди он уловил легкий стук
сандалий, едва различимое позвякивание стали. Эти звуки ясно давали
понять, что ночные улицы Аншана - прямая дорога к смерти. В
нерешительности он до половины вытащил меч из ножен, но, пожав плечами,
заспешил обратно, держась подальше от черных арочных провалов, глядящих на
него пустыми глазницами по обеим сторонам улицы.
в дверь, над которой горел розовый фонарь. Дверь тут же отворилась. Конан
шагнул вовнутрь отрывисто бросив:
переставая накручивать на пальцы, колечки иссиня-черной бороды, пристально
посмотрел на своего начальника.
но в засаде поджидали его дружки.
трехфутового ильбарского кинжала.
ярости голосом предложил шемит.
гигант, но, несмотря на мощь, движения его были легки, как у кошки.
Широкая грудь, бычья шея и квадратные плечи говорили о силе и выносливости
варвара-дикаря.
что этим вечером я поцапался с царем.
что же сказал тебе царь?
наполовину.
он. - Так вот, сейчас очередь нашего друга Балаша. Недруги вождя настроили
против него царя, да только Балаш заупрямился. Он не спешит с повинной,
потому что, говорит, Кобад замыслил насадить его голову на пику. Так что
Кобад приказал мне с козаками отправиться в Ильбарские горы и доставить
ему Балаша - по возможности целиком, и в любом случае - голову.
Балаш со своим племенем уберег нас от верной гибели, когда мы плутали в
разгар зимы в Ильбарских горах. Мы тогда шли к югу от моря Вилайет,
помнишь? И если бы не Балаш, нас наверняка перебили бы племена горцев. Но
этот кретин Кобад даже не дослушал. Он принялся орать о своем божественном
праве, об оскорблении его царского величия презренным варваром и много там
еще чего. Клянусь, еще минута - и я запихнул бы его императорский тюрбан
ему в глотку!
Великий Кром! Убей, не пойму: как это вы, цивилизованные люди, можете
ползать на брюхе перед меднолобым ослом, который волей слепого случая
нацепил на голову золотую побрякушку и, взгромоздившись на стул с
бриллиантами, мнит из себя невесть что!
пальца может содрать с нас кожу или посадить на кол. И сейчас, чтобы
избежать царского гнева, нам придется бежать из Иранистана.
ведь он понимать, что сейчас его армия уже не та, что была во времена
расцвета империи. Сейчас его ударная сила - легкая кавалерия, то есть мы.
Но все равно опала с Балаша не снята. Меня так и подмывает бросить все и
умчаться на север - предупредить его об опасности.
очередного запоя. На все хватит нескольких дней, а потом...
быстрый взгляд на шемита и, шагнув к двери, прорычал:
блеснули. Он вытащил из ножен меч и положил руку на засов. Тубал,
вооружившись кинжалом, встал по другую сторону двери.
шагнула женщина в наброшенной вуали, но тут же, слабо вскрикнув при виде
сверкающих в мускулистых руках клинков, подалась назад.
коснулось спины неожиданной гостьи.
варварским акцентом.
вуаль. Перед ним стояла девушка - высокая, гибкая, смуглая. Черные волосы
и изящные, точеные черты завораживали глаз.
троном, когда вы с Кобад-шахом совещались наедине. Царю доставляет
удовольствие, когда его женщины видят своего повелителя, занятого
государственными делами. Обычно при решении важных вопросов нас в галерею
не пускают, но этим вечерам евнух Хатритэ напился пьян и забыл запереть
дверь, ведущую из женской половины на галерею. Я прокралась туда и
подслушала ваш разговор с шахом. Ты говорил очень резко.
начальника тайной службы, и приказал тому, не поднимая шума, тебя
прикончить. Хакамани должен был проследить, чтобы все выглядело как
обыкновенный несчастный случай.
случай. - Конан скрипнул зубами. - Но к чему все эти церемонии? Кобад
проявляет не больше щепетильности, чем прочие монархи, когда тем приходит
охота укоротить на голову неугодного подданного.
прознают об убийстве, то непременно взбунтуются и уйдут.
не нашлось для меня времени. С самого первого дня, едва увидев тебя сквозь
решетку, я восхищаюсь тобой. Я хочу, чтобы ты взял меня с собой, - нет
ничего хуже бесконечной, однообразной жизни сераля с его вечными интригами
и сплетнями. Я дочь Куджала, правителя Гвадира. Мужчины нашего племени -
рыбаки и мореходы. Наш народ живет далеко к югу отсюда на Жемчужных
островах. На родине у меня был свой корабль. Я водила его сквозь ураганы и
ликовала, поборов стихии, а здешняя праздная жизнь в золотой клетке сводит
меня с ума.
Но это не важно. Ты... ты возьмешь меня с собой?
смеси запорожского и гирканского с примесью еще полудюжины языков. - А еще
лучше - полоснуть ей по горлу и закопать в саду. Так царь нас, может, и не
станет преследовать, но ни за что не отступится, если прихватим трофей из
его гарема. Как только до него дойдет, что ты удрал с наложницей, он
перевернет в Иранистане каждый камень и не успокоится, пока тебя не