Эдмунд КУПЕР
ВАХТА СМЕРТИ
колодец, но это было нечто совсем: другое. Кто-нибудь, случайно
оказавшийся в этой дикой, пустынной местности, мог бы подойти к этой дыре
и заглянуть вниз. В общем-то, это мог сделать кто угодно. Но если бы этому
кому-угодно взбрело в голову пренебречь предупреждениями на шести языках,
вырезанными на гладких каменных плитах, окружавших дыру, то он, скорее
всего, без промедления отправился бы в путешествие на тот свет. Ведь за
каждым его движением следили сотни механических глаз. Каждый его шаг
отслеживали десятки разнообразных видов оружия - от самонаводящихся
пулеметов до гаубиц с ядерными снарядами, от газовых гранатометов до
батареи огнеметов.
И даже те, кто подходил (в основном ремонтники) на всякий случай
дожидались, пока будет передан кодовый сигнал, запрещающий открывать
огонь. И не только передан, но и получено подтверждение о его получении от
автоматического центра обороны.
стальные скобы, так, чтобы по ним легко мог подняться или спуститься
человек. Тот, кто спустился бы до самого дна, в конце концов оказался бы у
круглого, наглухо закрытого люка с надписью "Комкон Запком". Люк
открывался только изнутри. Это был всего лишь запасной выход из Центра
Компьютерного Контроля Западного Командования.
длинные ряды компьютеров трудились день и ночь, неустанно грея окружающую
среду. Воздух зала был полон энергии, и однако, несмотря на искусственную
свежесть, казался затхлым.
на круглую стальную панель прямо у себя над головой. За этой панелью
находился тамбур, а в нем - выходной люк. За люком начиналась длинная
шахта, ведущая, казалось, в самое небо. В свободные минуты долгого боевого
дежурства генерал Гуарнелис любил воображать, будто он стоит на дне
спасательного колодца. Стоит и смотрит на звезды, которые, видны оттуда
даже днем. Когда ему выпадало дежурить ночью, эта игра доставляла ему еще
больше удовольствия. Ведь тогда он мог вообразить, будто вдыхает свежий
прохладный воздух пустыни, будто перед его глазами медленно пронзает
бездонный черный космос.
наверно, самым неудобным креслом на, всем белом свете - никто из тех, кому
довелось в нем посидеть, не торопился сесть в него еще раз. Последние
двадцать девять дней эту обязанность делили между собой (шесть часов на
дежурстве, шесть часов отдыха) генералы Гуарнелис и Ватерман. Еще через
двадцать часов их вахта подойдет к концу. Два других генерала примут на
себя весь груз ответственности. Генерал Гуарнелис тяжело вздохнул и
вернулся к мысленному отсчету часов, оставшихся до конца вахты. Он
чувствовал, что ему потребуется по меньшей мере несколько лет, чтобы вновь
научиться спокойно спать.
окружали пульты управления и экраны мониторов. Все вместе это представляло
собой мозг всей западной системы обороны: огоньки на пульте и
переключатели были связаны с тысячами радарных и ракетных станций,
разбросанных на площади в много миллионов, квадратных миль Но мозгом
мозга, если в самом центре полукруга. На ней было всего тридцать лампочек
- три ряда по десять, один под другим. Верхний ряд - зеленый - горел днем
и ночью. Второй и третий ряды - соответственно желтый и красный -
оставались, хвала Всевышнему, темными. В самом низу панели находились три
кнопки, обозначенные: Зеленая Готовность, Желтая Готовность и Красная
Готовность. За все время дежурства генералы Гуарнелис и Ватерман нажимали
только на зеленую кнопку - каждые десять часов на положенные пять секунд.
окинул взглядом ряд зеленых огоньков, - по другую сторону планеты, на
таком же Троне Мира, или как они там на востоке это называют, тоже сидит
человек". В эти последние дни своего дежурства генерал все чаще и чаще
думал об этом своем двойнике, неведомом противнике, так же, как и он сам,
бдительно несущем вахту на боевом посту. Возможно, их тоже было двое.
Возможно, они тоже сменяли друг друга каждые шесть часов, как они с
Ватерманом. "Интересно, - мелькнула у него мысль, - на Западе и на Востоке
дежурные сменяются одновременно или нет?" Неизвестно почему, но генерал
Гуарнелис не сомневался, что одновременно.
своему противнику на востоке только недоверие и неприязнь. Мысленно он
сравнивал его с палачом, беспринципным убийцей, только и ждущим удобного
момента, чтобы нанести смертоносный удар.
Его противник испытывал такое же напряжение, может, даже и больше, его
мучили точно такие же опасения. Они словно сидели вдвоем за гигантской
мировой шахматной доской. Сидели и оба от всего сердца надеялись, что
противник еще не сошел с ума и не станет начинать последней, самой
последней игры.
взглядом огромный подземный зал, полный компьютеров, над которыми он
правил, как Бог, каждые шесть часов из двенадцати. Вон они стоят,
созданные человеческими руками машины, электронные опекуны технологической
эры. Меж ними, словно жрецы, стремящиеся поскорее удовлетворить
причудливые желания и прихоти странного, но могучего божества, деловито
сновали посыльные, техники, программисты.
рода храм - храм, посвященный мании разрушения.
него загорелся желтый. И тут же посыльный принес узкую полоску бумаги с
телепринтера.
Северная трансполярная траектория. Возможная точка вылета - полуостров
Таймыр. Возможная точка назначения - Нью-Йорк. Трижды подтверждено".
что лежащая перед ним записка - либо глупая ошибка, либо смертный приговор
всему миру. Но слова "трижды подтверждено" исключали возможность ошибки.
Значит, на том краю света невидимый игрок двинул в бой свою первую
смертоносную пешку.
что висел у него на шее, и тот, что был вмонтирован в пульт управления.
приготовиться".
неопознанного баллистического объекта возлагало на его плечи (на его, и
только его) ответственность за нанесение ответного удара. Нанести удар
сейчас или еще подождать? А если он решит подождать - не окажется ли это
страшной стратегической ошибкой?
зал, все его обитатели (и люди, и машины) заработали, как еще никогда за
прошедшие двадцать девять дней. Казалось, весь Центр стал вдруг
продолжением его собственного тела. Он ощущал его так же ясно, как
напряжение своих пальцев.
которому явно не повредили бы еще три часа сна, занял свое место у
дублирующего пульта управления у него за спиной. Устав требовал, чтобы с
момента появления первого состояния Желтой готовности оба
главнокомандующих находились на посту. Кто знает, а вдруг у одного из них
в критический момент приключится инфаркт, или он расчихается - это может
стоить победы в войне. Уставы также диктовали, что за все принятые
решения, независимо от советов и консультаций, несет персональную
ответственность тот из них, кто сидит на Троне Мира. Как бы Гуарнелису ни
хотелось обсудить с Ватерманом проблему ответного удара, увы! на это не
только не было времени, это было просто-напросто непорядочно: пытаться
разделить моральную ответственность в подобном вопросе.
панели погасли еще два зеленых огонька. Их сменили два желтых.
пять подтверждается. Назначение Нью-Йорк подтверждается. Район 2В
полностью задействован. Первая линия одно попадание. Вторая и третья линии
приведены в действие".
боеголовками... и все на одном и том же курсе - на Нью-Йорк! Гуарнелис
содрогнулся. Это было бы чудо, если бы вторая и третья линии смогли сбить
их все. Боже, спаси Нью-Йорк.
отогнал эту мысль.
своего голоса. - Удаленные установки атаковать по возможности.
Шилова Юлия
Куликов Роман
Акунин Борис
Сертаков Виталий
Свержин Владимир
Контровский Владимир