Урсула ле Гуин

ОБШИРНЕЙ И МЕДЛИТЕЛЬНЕЙ ИМПЕРИЙ?

В самые первые десятилетия деятельности Лиги Земля еще посылала свои
космические корабли в бесконечно долгие экспедиции за границы мира, уже
заселенного экспедициями Хайна и исследованного до мелочей. Они искали
истинно неизведанные, новые земли. Все известные миры объединялись вок-
руг Хайна, а землян (самих, кстати, открытых и спасенных хайнцами) это
не устраивало: им хотелось вырваться из семьи и жить особняком. Им хоте-
лось открыть нечто совершенно новое. Хайнцы, как терпеливые, чадолюбивые
родители, поощряли эти поиски и даже субсидировали корабли и экипажи
(как, впрочем, и для некоторых других миров, входящих в Лигу).

Всех добровольцев, из которых формировались экипажи "Запредельного
Поиска", объединяло одно: нормальными их назвать было никак нельзя.

Ну как можно назвать нормальным человека, отправляющегося за триде-
вять земель добывать информацию, которая попадет на Землю лишь пять-де-
сять веков спустя? Ведь в те времена еще не пользовались ансиблем, и по-
тому из-за космической интерференции мгновенная связь была возможна лишь
в пределах ста двадцати световых лет; так что исследователи запредельно-
го были полностью изолированы. К тому же они понятия не имели, что могут
застать на Земле, когда вернутся (если, конечно, вернутся). Да ни один
человек, проживший хоть какое-то время в Лиге, будь он в здравом уме, ни
за какие блага мира не согласился бы добровольно отправиться на нес-
колько веков в кругосветное путешествие по Вселенной. Вот поэтому в по-
исковики шли люди, стремящиеся уйти от действительности, неудачники и
отщепенцы. И все поголовно они имели психические отклонения.

И вот десять таких ненормальных однажды поднялись на борт челнока,
отправляющегося из космопорта в Смеминге. Все три дня лету к своему бу-
дущему кораблю, "Гаму", они потратили на довольно неловкие попытки завя-
зать знакомство и сблизиться. ("Гам" - слово из таукитянского - пренеб-
режительное обращение к детям или животным; что-то вроде "щенок".) В ко-
манде было два китянина, два хайнца, одна белденианка и пятеро землян.
Корабль был построен на Тау Кита, но арендован земным правительством.

На четвертые сутки челнок пришвартовался к "Гаму", и члены его разно-
шерстного экипажа, стремясь попасть на борт, начали один за другим, из-
виваясь, протискиваться в узкий переходник - насмерть перепуганные спер-
матозоиды, возмечтавшие оплодотворить Вселенную. Челнок отчалил, и нави-
гатор вывел "Гама" на курс. Несколько часов его еще можно было разгля-
деть из Смеминга, а потом корабль, отойдя на расстояние нескольких сотен
миллионов миль, прощально померцал и? внезапно исчез.

Когда десять часов двадцать девять минут, или же двести пятьдесят
шесть лет, спустя "Гам" вновь появился в космическом пространстве, он
теоретически должен был оказаться в районе звезды КГ-Е-96651. Там он и
оказался, что подтверждала ярко сверкавшая по курсу золотая точка.
Где-то внутри сферы радиусом в четыреста миллионов километров должна бы-
ла находиться и зеленоватая планетка, определенная в китянской лоции как
"Мир-4470". Теперь оставалось ее только найти. Это было так же просто,
как переворошить четырестамиллионокилометровый стог сена в поисках зеле-
новатой иголки. Задача осложнялась тем, что двигаться в пределах звезд-
ной системы на скорости даже приближенной к световой было чревато взры-
вом как КГ-Е-96651, так и Мира-4470, не говоря уже о самом "Гаме". Поэ-
тому корабль был вынужден ползти на ракетном приводе, делая не больше
ста тысяч миль в час. Но математик-навигатор Аснанифоил был твердо уве-
рен в том, что знает, где должна быть искомая "иголка", и обещал доб-
раться до нее в течение десяти земных суток. Тем временем члены команды
все еще притирались друг к другу.

- Видеть его больше не могу! - взорвался, брызгая слюной, Порлок -
специалист по точным наукам (химия плюс физика, астрономия, геология и
т. д.). - Этот тип просто чокнутый. Не представляю себе другой причины,
по которой он оказался в Поиске, кроме той, что наши большие начальники
решили провести над нами эксперимент по выживанию. Как на морских свин-
ках.

- В хайнских лабораториях мы обычно предпочитали хомяков, - мягко за-
метил хайнец Маннон (гуманитарные науки: психология плюс психиатрия,
антропология, экология и т. д.). - Я имею в виду - вместо морских сви-
нок. Но, конечно, мистер Осден - явление исключительное. Это первый слу-
чай полнейшего излечения от синдрома Рендера - одного из подтипов инфан-
тильного аутизма. До сих пор считалось, что этот психоз неизлечим. Вели-
кий земной аналитик Хаммергельд предположил, что в данном случае причи-
ной аутизма является сверхразвитая способность к эмпатии. На основе этой
теории он разработал специальный курс процедур, и первым пациентом, про-
шедшим этот курс, был мистер Осден. Он жил у доктора Хаммергельда до во-
семнадцати лет, и терапия, как видите, оказалась успешной.

-- Успешной?!

- Естественно. Он полностью избавился от аутизма.

- Но он же абсолютно невыносим!

- Видишь ли, - бросив кроткий взгляд на пузырьки слюны в усах Порло-
ка, продолжал Маннон, - когда встречаются два незнакомца - ну, к приме-
ру, ты и мистер Осден, - тут же неосознанно вступает в действие твоя за-
щитная реакция; она воздействует на твое поведение, манеры, делает их
подспудно агрессивными, а ты настолько привыкаешь к подобной системе от-
ношений, что начинаешь считать ее совершенно естественной. Мистер Осден,
будучи острым эмпатом, прекрасно все это ощущает. Его собственные эмоции
мешаются с твоими, причем до такой степени, что он сам уже не может раз-
личить, что лично его, а что - только твое. Подчеркиваю, что твоя реак-
ция на незнакомого человека абсолютно нормальна, и вполне естественно,
что тебе может в нем что-то не понравиться - ну там, манера одеваться,
форма носа или мало ли еще что? Но дело в том, что Осден-то все это
чувствует, и, поскольку его аутизм в процессе терапии был полностью
снят, ему ничего не остается, как прибегнуть к крайней форме защитной
реакции - агрессии, которую, между прочим, спроецировал на него (пусть и
непреднамеренно) именно ты.

Маннон, похоже, завелся надолго, и Порлок его перебил:

- Что бы ты там ни говорил, ничто не дает человеку права быть сво-
лочью.

- Так он что, может подслушивать наши чувства? - всполошился второй
хайнец в команде - биолог Харфекс.

- Это действительно сходно со слухом, - вступила в разговор, не отры-
вая глаз от кисточки, при помощи которой она тщательно покрывала ногти
флюоресцентным лаком, Оллероо - ассистент специалиста по точным наукам.
- На ушах-то у нас нет век, и мы не можем слушать или нет по собственно-
му желанию. Вот так же и с эмпатией - ее не отключишь одним волевым им-
пульсом. Он вынужден воспринимать наши эмоции, хочет сам того или нет.

- А что, он и наши мысли читать может? - испуганно оглядывая ос-
тальных, прерывающимся голосом спросил инженер Эсквана.

- Нет, - фыркнул Порлок. - Эмпатия и телепатия - не одно и то же! Те-
лепатия - миф. Никто на это не способен.

- Верно, - с вкрадчивой улыбкой поддакнул Маннон. - Вот только неза-
долго до отлета с Хайна мне на глаза попался очень интересный рапорт с
одного из недавно вновь открытых миров: этнолог Роканнон сообщал в нем,
что явился свидетелем применения представителями местной мутировавшей
гуманоидной расы определенной техники телепатии. Что самое интересное,
так это то, что подобной технике можно научиться. Я, правда, читал не
весь рапорт, а его краткий обзор в одном из журналов, однако?

И Маннон снова завелся как минимум на полчаса. Но остальные уже успе-
ли заметить, что, пока он токует, на его фоне прекрасно можно говорить о
своих делах: он словно и не замечал ничего.

- Так почему же он все-таки нас так ненавидит? - спросил Эсквана.

- Да разве может хоть кто-нибудь тебя ненавидеть, душка Андер? - хи-
хикнула Оллероо, мазнув ноготь его большого пальца светящимся ядови-
то-розовым лаком.

Инженер вспыхнул и расплылся в смущенной улыбке.

- Но он именно так себя и ведет, словно всех нас ненавидит, - верну-
лась к теме координатор Хайто - хрупкая женщина с ярко выраженным ази-
атским типом лица и совершенно не соответствующим подобной внешности
резким, низким и сиплым голосом молодой лягушки-быка. - Ну хорошо, до-
пустим, он страдает от нашей неосознанной враждебности, но тогда зачем
ему усугублять ее своими постоянными нападками на нас? Прости, Маннон,
но я невысокого мнения о терапии доктора Хаммергельда; аутизм все же
много приемлемее в общении, чем?

Но тут она прикусила язык: в дверях кают-компании стоял Осден.

Он казался не человеком, а наглядным пособием по анатомии. Его кожа
была неестественно белой и настолько тонкой, что все кровеносные сосуды
просвечивали сквозь нее: словно карта на ватмане, исчерченная голубыми и
красными дорогами. Его адамово яблоко, мускулатура вокруг рта, кости и
связки выступали буграми настолько, что каждая деталь воспринималась в
отдельности, будто специально подготовленный муляж для изучения строения
человеческого тела. Волосы у него были буро-рыжими, цвета запекшейся
крови, а брови и ресницы можно было разглядеть только при самом ярком
освещении. Он не был настоящим альбиносом, и поэтому его глубоко запав-
шие глаза не были красными, но ни серыми, ни голубыми назвать их тоже
было нельзя. Они вообще не имели цвета - их взгляд был прозрачен и чист,
словно ледяная вода в проруби. Да и все лицо было лишено какого бы то ни
было выражения - как анатомический рисунок или лик манекена.

- Согласен, - фальцетом заявил он. - Любой возврат к аутизму был бы
для меня приемлемее, нежели постоянная пытка задыхаться в вони ваших де-
шевых и вторичных чувствишек. Почему от тебя так несет ненавистью, а,
Порлок? Что, не можешь выносить самого моего вида? Так поди займись она-
низмом, как прошлой ночью, - это хоть как-то улучшит исходящие от тебя
вибрации? Кто, черт побери, переложил мои записи? Не смейте трогать моих