Лоис Макмастер БУДЖОЛД

ЭТАН С ПЛАНЕТЫ ЭЙТОС

Самым первым читателям:

Ди, Дэйву, Лауре, Барбаре, Р.Дж., Уэс

и терпеливым дамам из M.A.W.A.

Роды протекали нормально. Чуткими пальцами врача Этан коснулся
крохотной иглы и вынул ее из зажима.

- Гормональный раствор "С"! - приказал он стоящему рядом ассистенту.

- Готово, доктор Эркхарт.

Этан соединил впрыскиватель с круглой муфтой иглы, ввел строго
отмеренную дозу и проверил действие: плацента ровно напряглась и начала
отделяться от питательного ложа, поддерживавшего ее в течение девяти
месяцев. Итак, последние секунды!

Быстро взломав пломбы и откинув крышку контейнера, он провел
виброскальпелем по мягкому переплетению микроскопических трубок обмена.
Рыхлая масса отделилась; ассистент убрал ее в сторону и перекрыл кран,
через который подавалось кислородное питание. Лишь несколько желтых
прозрачных капель бусинками скатилось по затянутым в перчатки рукам Этана.
Этан был доволен: стерильность безупречная, и скальпелем он поработал так
тонко, что под трубками, на серебристой околоплодной сумке, не осталось ни
единой царапины. Внутри нее нетерпеливо извивалось розовое тельце.

- Сейчас, сейчас, - ободряюще заверил его Этан.

Еще одно движение скальпеля - и вот он держит влажного розового
младенца, покинувшего свое первое жилище.

- Отсос!

Ассистент подал "грушу", и Этан очистил от слизи рот и нос младенца,
прежде чем тот сделал свой первый вдох. Ребенок вздрогнул, пронзительно
закричал, моргнул и тихонько загулил в ласковых и надежных руках Этана.
Ассистент подкатил колыбель. Уложив мальчика под теплый свет, Этан зажал и
перерезал пуповину.

- Ну вот, малыш, теперь ты у нас самостоятельный! - сказал он.

К маточному репликатору, который девять месяцев надежно оберегал и
растил плод, немедленно подскочил техник. Многочисленные индикаторы,
мигавшие на поверхности машины, погасли, и техник принялся выволакивать ее
из ряда таких же аппаратов, чтобы отправить вниз для стерилизации и
перепрограммирования.

Этан повернулся к отцу ребенка.

- Отличный вес, отличный цвет, отличные рефлексы! Я бы поставил
вашему сыну пять с плюсом.

Мужчина широко улыбнулся, втянул носом воздух и рассмеялся, неловко
утерев слезу, блеснувшую в уголке глаза.

- Это чудо, доктор Эркхарт!

Этан улыбнулся.

- Это чудо, которое у нас, в Севарине, случается каждый день.

- Неужели вам никогда это не надоедает?

Этан еще раз взглянул на крошечное существо, сжимавшее кулачки и
сучившее ножками в колыбели.

- Нет. Никогда...

Этана беспокоил эмбрион СДБ-9. Шагая по тихим, чистым коридорам
районного Репродукционного Центра Севарин, он поторопился. Он специально
пришел пораньше, до начала смены, чтобы принять роды. Последние полчаса
ночной смены всегда бывали самыми суматошными - в бешеном темпе вводились
в курс дела вновь прибывшие, лихорадочно заполнялись регистрационные
журналы. Спать Этану не хотелось, но перед тем как зайти в кабинет
начальника ночной смены, он остановился у кофейного автомата и налил две
чашки черного кофе.

Джеорос, приветливо махнув рукой, потянулся за кофе.

- Спасибо. Как провел каникулы?

- Замечательно. Младший братик попросил у себя в части недельный
отпуск, и мы решили съездить для разнообразия домой. Это в Южной
Провинции. Старик обрадовался как малое дитя! Братца, кстати, повысили -
теперь он первая пикколо в полковом оркестре.

- Он что, хочет остаться, когда отслужит свои два года?

- Похоже, что да. По крайней мере еще года на два. Там он занимается
музыкой, это ему действительно интересно, да плюс ощутимая прибавка к
соцкредиту, что тоже ему совсем не повредит.

- М-м-м, - согласно промычал Джеорос. - Южная Провинция, говоришь? А
я-то все гадаю, почему ты к нам не заглядываешь...

- Для меня удрать из города - единственная возможность отдохнуть
спокойно, - уклончиво ответил Этан и принялся разглядывать ряды датчиков.
Начальник ночной смены погрузился в размышления, прихлебывая кофе и
поглядывая поверх чашки на коллегу. Нависло неловкое молчание, когда
больше не о чем говорить.

На экраны поступала информация о первом блоке репликаторов. Этан
переключил датчики на шестнадцатый блок, где находился эмбрион СДБ-9.

- Ах черт! - выругался он и тяжело вздохнул. - Этого-то я и боялся...

- М-да... - сочувственно промычал Джеорос. - Абсолютно
нежизнеспособен, тут и говорить не о чем. Прошлой ночью я провел
акустическою сканирование - куча клеток и ничего больше.

- О Бог-Отец! Они что, раньше этого не видели? Почему не задали новый
цикл? Есть ведь и другие желающие!

- Мы еще не получили разрешения отца на погашение эмбриона. - Джеорос
прочистил горло. - Роучи назначил ему встречу с тобой на сегодня на утро.

- А... - Этан досадливо поморщился и взъерошил короткие черные
волосы, нарушив профессиональную строгость прически. - Напомни, чтоб я
поблагодарил дорогого шефа. Какую еще грязную работенку ты для меня
припас?

- Ну, одна генетическая накладка в Б-5 - похоже, ферментный дефицит.
Мы подумали, что ты сам захочешь этим заняться.

- Правильно подумали.

И начальник ночной смены перешел к традиционному докладу.

На встречу с отцом эмбриона СДБ Этан чуть было не опоздал. Делая
утренний обход, он вошел в репликаторное отделение, где обнаружил
дежурного техника, жизнерадостно отплясывающего под разухабистую песенку
"Не спи, не спи!". Хриплые, пронзительные звуки этого танцевального
мотива, весьма популярного среди юных оболтусов, изрыгались
стимул-динамиками. Этан заскрежетал зубами: такое громыхание вряд ли
годилось в качестве звуковой стимуляции роста зародышей. Отделение он
покинул под плавную, убаюкивающую мелодию классического гимна "Бог отцов
наших, освети нам путь" в исполнении Объединенного Братского Камерного
Оркестра. Приунывший техник демонстративно зевал.

В другом отделении он обнаружил блок репликаторов, в котором
концентрация токсинов, смытых обменным раствором, достигла семидесяти пяти
процентов. Дежурный сказал, что ждет, пока концентрация поднимется до
восьмидесяти, чтобы заменить фильтры, как положено по инструкции. Этан
убедительно и доходчиво объяснил ему, в чем состоит разница между
минимумом и оптимумом и сам проследил за сменой фильтров. Уровень снизился
до более разумных сорока пяти процентов.

Вызов секретаря прервал на самом интересном месте лекцию, которую
Этан читал технику по поводу точного оттенка желто-лимонного хрустального
блеска, характеризующего кислородно-питательный раствор в стадии
готовности. Он опрометью помчался на офисный этаж и остановился у двери,
переводя дух и решая, что будет уместнее: предстать перед клиентом в роли
солидного представителя Центра или войти сразу, не заставляя его ждать.
Наконец, еще раз глубоко вздохнув, Этан изобразил приятную улыбку и
толкнул дверь. Золотая надпись на матово-белой табличке гласила: "Д-р Этан
Эркхарт, зав.отделом репродуктивной биологии".

- Брат Хаас? Я доктор Эркхарт. Нет-нет, сидите, чувствуйте себя как
дома, - добавил он, когда посетитель, нервно вскочив на ноги, почтительно
закивал. Чувствуя себя по-дурацки скованным, Этан обошел его боком и сел
за свой стол.

Мужчина был огромен, как медведь. Красное от солнца и ветра лицо;
большие сильные руки, задубевшие от мозолей.

- Я думал, вы постарше, - пробасил он, глядя на Этана.

Этан потрогал свой выбритый подбородок, но, опомнившись, быстро отнял
руку. Будь у него борода или хотя бы усы, его перестали бы принимать за
двадцатилетнего юнца, при его-то шести футах роста!.. Лицо брата Хааса
обрамляла двухнедельная бородка, убогая по сравнению с роскошными усами -
принадлежностью родителя-очередника. Уважаемый гражданин... Этан вздохнул.

- Садитесь, пожалуйста, - повторил он, указывая на стул.

Мужчина опустился на самый краешек, в нескрываемом волнении комкая
свой головной убор. Его парадный костюм был мешковат и немоден, однако
старательнейшим образом вычищен и отглажен. Этан мимоходом подумал,
сколько же времени пришлось бедняге драить ногти сегодня утром, чтобы не
оставить ни малейшего намека на грязь!

- Так это самое, доктор... - начал брат Хаас, шлепнув себя кепкой по
бедру, - что-нибудь с моим сыном?

- Э-э... разве вас ни о чем не информировали по комму?