Чарльз ПЛЭТТ
ЧЕЛОВЕК ИЗ КРЕМНИЯ
могущества. Через десять лет он превратился в идефикс, он управлял ее
днями и преследовал ее по ночам. Она лежала в узкой своей, девичьей
кровати в неустанном поиске сна, а разум ее будоражили неразрешимые
задачи: где взять материалы для следующей стадии проекта? куда девать
расходные ордера? как направить проверки по ложному следу и что написать в
фальсифицированных отчетах? Проект давно уже самым грубейшим образом
попирал как общепринятые нормы морали, так и федеральные законы, и если
теперь это выплывет наружу, все пропало. Но даже перспектива тюремного
заключения не страшна была для участников проекта - куда хуже для них
будет, если проект закроют, и вся их работа пропадет даром.
завтракала порошковым омлетом с соевым соусом и тостами и думала лишь об
одном: как избавиться от помех, искажающих данные? как быть с вибрацией
замораживающих агрегатов? как улучшить разрешающую способность сканирующих
зондов? Проект превратился в метроном, подчинивший своему жесткому ритму
всю ее жизнь.
оборонный подрядчик, что рядом с трассой на Лонг-Бич. Лаборатория ее
представляла собой просторное помещение с высокими потолками, со стенами
цвета беж и черным пластиковым полом. Зарешеченные окна выходили во двор,
усаженный эвкалиптами. Обстановка же лаборатории состояла из беспорядочно
расставленных серых алюминиевых корпусов контрольно-диагностических
аппаратов различного свойства, металлообрабатывающих станков и
инструментов. Был здесь растровый тоннельный электронный микроскоп,
большой фризер с образцами тканей, кипы листовой стали, деревянные брусья,
клавиатуры и плоские дисплеи. Посреди лаборатории, в окружении прочего
оборудования, стоял, точно небольшое надгробие, бок о бок с цилиндрическим
резервуаром из нержавейки размером примерно с детскую колыбель, компьютер
"крэй-12".
ней еще двое ученых: Майкл Баттеруорт, высокий, худощавый нейрофизиолог,
взиравший на весь окружающий мир свысока с загадочно-отрешенным видом, и
Ганс Фосс, по происхождению - поляк, механик, мастер старой выучки.
Баттеруорт был этаким мистическим мечтателем; однажды он сказал, что
профессию свою выбрал после двух часов медитации в размышлении над
результатом обращения с этим вопросом к "И-цзин". Фосс, напротив, был
невысоким пожилым человеком с розовой лысиной, окаймленной венчиком редких
седых волос. Застенчивый и незаметный, он был просто-таки богом в
отношении всяческой машинерии. Частенько Розалинде казалось, что системы
просто-напросто склоняются перед его авторитетом и слушаются малейшего его
прикосновения.
она в лаборатории, тем сильней каждая лабораторная мелочь, казалось,
приобретала свой характер, вытесняя из жизни Розалинды друзей и заменяя
их. Порой она ловила себя на том, что разговаривает с оборудованием -
хвалит за точную работу, ругает за непослушание...
все же месяц от месяца Розалинда становилась все суевернее. Находя в
чем-либо дурное предзнаменование - если, скажем, сочетание людей и
оборудования не было БЛАГОПРИЯТСТВУЮЩИМ в некоем мистическом смысле,
которого она даже не могла бы объяснить словами - она отменяла очередной
эксперимент без малейшего сомнения. Бремя ее ответственности стало столь
тяжким, что нести его она могла лишь руководствуясь исключительно
собственной интуицией.
БЛАГОПРИЯТСТВОВАЛА. Розалинда стояла у стального резервуара - высокая
женщина тридцати с небольшим лет, с живыми серыми глазами и темными
волосами, аккуратно забранными назад. Самообладание и чопорная осанка -
продукт старого, почтенного ист-костского пансиона благородных девиц - не
позволяли выказывать внутренней тревоги.
эксперименту. Он сидел в кресле за пультом управления, голову его
закрывало полушарие обзорного шлема, а руки лежали в уолдо - металлических
перчатках с датчиками давления и движения.
как "черный ящик" в самолете, регистрируя реально-временной статус более
двух сотен ключевых компонентов. Полиция компании хорошо понимала, что эта
информация годится разве что для архивов в подвале, однако
экспериментальные результаты проекта "Лайфскан" уже давно не попадали в
официальные отчеты.
было примерно -170 по Цельсию, и стекло изнутри было усеяно крошечными
кристалликами льда. Металлические зажимы держали серый комок ткани
величиной с детский кулачок, искрящийся в свете двух галогенных ламп.
Бритвенно-тонкий красный луч лазерного скальпеля врезался в плоть. Сотни
тонких, точно паутинки, сверкающих зондов медленно пошли вниз - так
медленно, словно тонули в масле. Нежно касаясь образца ткани, они
присасывались к нему, готовясь дать ответы на все манящие тайны его
клеток.
масштабе, скользнул вперед, бережно срезая слой клеток, точно снимая со
сливы до прозрачности тонкую шкурку. Металлические зажимы тонкие, словно
булавки, подняли "шкурку", и следующая серия зондов принялась исследовать
ее обратную сторону, воплощая информацию в цифры и передавая их из
резервуара наружу, в память "крэя-12".
еще один эксперимент, он вполне может кончиться неудачей, как и прежние.
Но в этот вечер - в этот вечер обстановка действительно была
БЛАГОПРИЯТСТВУЮЩЕЙ. Она стояла, внимательно вглядываясь в смотровое
оконце, будто суровая мамаша, наблюдающая за первыми шагами своего
ребенка.
рубинового луча и паутины тончайших зондов, сплетающейся вокруг образца
ткани в причудливые арабески. Мышцы спины и шеи закостенели в
напряжении...
бросила взгляд на дисплей, показывавший операцию в цвете и с максимальным
увеличением. На экране поверхность ткани выглядела, точно ландшафт из
шишковатых, перекатывающихся гор, над которыми зонды вытанцовывали свои
сложные балетные па. Но один зонд отстал от кордебалета и блуждал из
стороны в сторону, как тросточка слепца.
голову из-под шлема и вынул руки из уолдо. Некоторое время он сидел,
разминая пальцы, словно синтемузыкант, чья сольная импровизация была
отключена коннектором. Наконец он одарил Розалинду легкой ироничной
улыбкой.
Розалинда почувствовала, что предана. Теперь следовало разобраться, как и
почему оборудование устроило заговор против нее. Она обратилась к Фоссу:
ворот еще попали холодные дождевые капли. - Пожалуйста, давай не будем
разбирать их по новой?
напроказивший мальчишка перед директором школы.
встав.
Фоссом. Он был дзен-буддистом и проповедовал фатализм - хоть и на свой
манер. Однако Розалинда чувствовала, что он стремится к цели так же, как и
она сама. Хотелось бы ей, чтобы он держался более открыто - тогда им было
бы легче управлять.
на поиски причины сбоев. Я хочу знать, что не в порядке.