Роберт СИЛВЕРБЕРГ
ПАСЫНКИ ЗЕМЛИ
всем теле. Но постепенно он начал оттаивать. Вот уже стало теплее голове и
плечам, тепло медленно проникало в остальные части тела. Он попробовал
пошевелиться, насколько это было возможно, и искусно сотканная нежная
паутина из пены, в которой он, как в люльке, покоился в течение всего
космического путешествия, затрепетала, встревоженная ожившими мускулами.
шести дюймах от него. Из отверстия рассеивателя на "люльку" обрушился
поток жидкости, растворяя и смывая сковавшую Эвинга паутину. Теплее стало
ногам. Тяжело дыша, он с трудом поднялся. Сделав два шага, Эвинг
остановился и осторожно потянулся.
часов, как показывали часы, установленные на панели управления над его
"люлькой". Время отсчитывалось в абсолютных галактических единицах.
Секунда - галактическая единица измерения времени - была выбрана только
потому, что когда-то ею пользовались на планете, откуда происходили все
люди.
внутренней обшивки корпуса корабля откинулся вниз, открывая мягко
светящийся смотровой экран. В центре экрана висела зеленая планета. И это
не был цвет люминофора экрана - зеленый цвет был ее естественным цветом.
Обширные моря омывали ее материки.
когда в его оттаявшем теле восстановилось нормальное кровообращение, он
быстро добрался до противоположной стены, где находился субэфирный
генератор, и щелкнул выключателем. Загорелась зеленая лампочка.
нахожусь на околоземной орбите. Пока что все в порядке. В ближайшее время
начну спуск на Землю. Ждите следующих сообщений.
через галактические просторы к родной планете, унесенные субэфирной
волной. Пройдет пятнадцать дней, и сообщение будет принято на Корвине.
предпочел бы бодрствовать. За это время можно прочитать много интересных
книг и прослушать массу музыкальных записей. Он ужаснулся от мысли, что
проспал почти год, не пробуждаясь. Сколько времени пропало зря!
доводы:
еще в одиночном корабле. Невозможно так долго бодрствовать и не сойти с
ума, Эвинг. Нам необходимо, чтобы вы оставались в здравом уме".
посылали его на Землю, не считаясь с безумными расходами, чтобы он смог
выполнить поручение огромной жизненной важности. Стоило им хоть на миг
усомниться, что он прибудет на Землю не в самом лучшем виде, они тотчас бы
заменили его другим. Эвинг неохотно уступил. Его поместили в питательную
ванну и показали, как с помощью управляемых руками и ногами рычагов
привести в действие механизм глубокого охлаждения, позволяющего
безболезненно перенести длительное путешествие в состоянии "спячки", а
затем, по окончании полета, быстро выйти из этого состояния. Его корабль,
чуть больше обычного гроба, тщательно герметизированный, был запущен в
тьму космоса. Маленький одноместный плот в безбрежном мире.
восстановился и все физиологические функции пришли в норму. В зеркале он
увидел необычную мягкую щетину, покрывшую его изможденное лицо. Эвинг и
раньше не страдал избытком плоти, но теперь он был похож на скелет. Щеки
глубоко запали, кожа туго обтягивала выступавшие скулы. Живот совсем
втянулся внутрь, ноги и руки скорее напоминали конечности паука, чем
человека. Казалось, что даже волосы его увяли за это время. В 3805 году,
когда он покинул Корвин, чтобы совершить этот крайне необходимый перелет
на Землю, они пылали ярко-рыжим огнем. Теперь же его шевелюра потемнела,
приобрела грязно-коричневый цвет. Эвинг был высоким, поджарым мужчиной, с
резкими чертами лица и мягкими пытливыми глазами.
радиосвязи для сообщения внутри планетарной системы. Глядя на
бледно-зеленый шар Земли, он включил радиопередатчики. В ответ послышался
только шум атмосферных помех. Затаив дыхание, Бэрд ждал. Ждал те слова,
которые он впервые услышит, слова, которые будут произнесены на земном
языке. Его охватила тревога: поймут ли земляне его англо-корвинский
диалект?
колония на Корвине, и более пятисот лет с того времени, когда обитатели
этой планеты остались без каких-либо контактов с материнской планетой. За
пятьсот лет языки могли сильно измениться.
планеты Корвин. Я нахожусь на устойчивой орбите на расстоянии пятидесяти
тысяч километров от поверхности Земли. Прошу разрешения на посадку.
Укажите координаты места приземления.
нельзя было объяснить временной задержкой, вызванной конечной скоростью
распространения радиоволн в околоземном пространстве.
потеряли свое истинное значение для современных землян?"
тип корабля? С искривляющим пространство приводом?
ионно-лучевыми двигателями для полета в атмосфере.
нахмурившись, произнес в микрофон:
Фотонные ускорители просто превращают... - он задумался. - Следует ли мне
подробно все объяснять или нет?
нерадиоактивный, то валяйте, спускайтесь. Сейчас я вам дам координаты
места посадки.
помощью клавиатуры, чтобы проверить точность приема, поблагодарил
землянина и дал отбой связи. Затем он ввел полученные координаты в
бортовой компьютер.
показалось, что землянин разговаривал с ним несколько фривольно, небрежно,
даже, пожалуй, с раздражением. "Вероятно, я слишком разговорился, -
подумал Эвинг. - А для землянина прием кораблей с других планет, наверное,
обычная рутинная работа".
него, как и у всех на Корвине, было в высшей степени идеализированное
представление о землянах; он считал их самыми мудрыми существами, во всех
отношениях превосходящими других людей. И, разумеется, когда узнаешь, что
полубожественные обитатели материнской планеты - это обычные люди, такие
же, как и их потомки на дальних планетах-колониях, то испытываешь
определенное разочарование.
атмосферу, окутавшую Землю. Началась последняя фаза путешествия. Через час
он будет стоять на земле - в прямом смысле слова.
варваров-клодов из туманности Андромеды, не имеющих даже лица, ворвались в
Галактику, сметая все на своем пути. Уже четыре планеты пали под натиском
клодов. Элементарный расчет показал, что они достигнут Корвина в ближайшие
десять лет. Эвинг представил лица сраженных горем, уводимых в рабство
женщин и детей, обугленные развалины сверкающей остроконечной Башни
Планетарного Совета, Университета, испепеленные огнем плодородные земли...
крохотный корабль по спирали опускался к Земле. "Земля поможет нам, -
утешал он себя. - Земля спасет свои колонии от порабощения".
кровеносные сосуды вот-вот разорвутся. Он уцепился за поручни и стал что
было мочи кричать, чтобы облегчить давление на барабанные перепонки.
Однако от напряжения, охватившего его, освободиться подобным образом было
невозможно. Грохот торможения сотрясал остов его корабля, и зеленая
планета с устрашающей скоростью разрасталась на смотровом экране.