Роберт СИЛВЕРБЕРГ
БРОДЯГА ИЗ КОСМОСА
подошел в то время, когда на ней продавали протея. Звали чужеземца Барр
Херндон. Это был высокий мужчина с гордым лицом, отмеченным печатью
одиночества. Но не таким он родился, хотя и его собственное,
первоначальное лицо было в равной степени гордым, а сам он, прежний, был
столь же одинок.
немало праздных зевак собралось здесь, чтобы поглазеть на аукцион.
Проводил его какой-то агозлид, маленький и толстый, но с голосом,
напоминавшим рев быка. В вытянутой руке он держал протея, то и дело
стискивая его, чтобы заставить принимать самые различные формы.
захватывающих образов!
сердцевина которой была голубовато-зеленой, а каждая конечность -
огненно-красной. Побуждаемый тычками безжалостного аукционера, он
изменялся по мере того, как молекулы его тела теряли сцепление и
отыскивали новую устойчивую структуру...
своих желтых зубов, длиной до трех сантиметров.
гортанном языке Борлаама. - Кто хочет купить это создание из далекой
планетной системы?
аристократка, стоявшая впереди.
ста?
доводилось встречаться с изменчивыми формами жизни, и он располагал
кое-какими сведениями об их особенностях. Это были очень своеобразные
создания, жизнь которых превращалась в сплошные мучения, ни на мгновенье
не прекращающиеся с того момента, как они лишались родных мест обитания.
Их плоть обладала способностью непрерывно видоизменяться, принимая самые
экзотические формы. Каждое такое изменение вызывало у этих созданий муки
не меньшие, чем те, которые испытывали люди, когда у них обрывали
конечности на дыбе при колесовании.
Креллига, неограниченного правителя обширной планеты Борлаам. - Пятьдесят
за протея.
сюда это существо ценой жизни трех рабов, каждый из которых ныне пошел бы
не меньше, чем за сотню. Вы хотите, чтобы я оказался в убытке? Стеллоров
тысяч на пять?
агозлида стало смягчаться по мере стихийного роста назначаемой цены.
Протей продолжал непрерывно извиваться, принимая все более причудливые и
вместе с тем жалкие формы. Херндон тесно сжал губы. Ему было хорошо
известно, что такое подлинное страдание.
рядов! Вы, кажется, сказали, пятьсот?
какой-то аристократ.
цирка.
чем-нибудь другом - всецело увлекся происходящим. Он ни за что не уступит
другим этого протея.
кругом воцарилась такая тишина, что даже были слышны с моря крики чаек,
устремлявшихся вниз за добычей. Затем раздался спокойный голос из первого
ряда:
одутловатую короткую шею, высматривая, кто еще набавит цену.
Недурно, но пока что недостаточно.
иглопистолет и пристрелить своего соперника на этих торгах. Вместо этого
он еще крепче сцепил челюсти и процедил сквозь зубы:
Толпа хохотала от восторга.
все остальные присутствующие стали болельщиками, нетерпеливо ожидающими,
кто первый отступит. Херндон присмотрелся к своему оппоненту. Это был
рыжебородый придворный с ярко пылающими глазами и двойным рядом
бриллиантов на камзоле. Он выглядел неизмеримо богатым. Не было никакой
надежды на то, чтобы перешибить такого соперника.
заметил стоявшего неподалеку мальчишку и, не мешкая, подозвал его к себе.
впереди меня? Который только что назвал цену? Беги к нему и скажи, что его
госпожа послала за ним и ждет его.
нее глаза, затем усмехнулся и прошмыгнул между зеваками к аристократу.
протея аукционер и, скорее всего, даже больше, чем мог себе позволить
состоятельный аристократ. Но Херндон прекрасно понимал, что аристократ
никак не сможет уступить кому-либо в чем-то, и поэтому ему было предложено
отступление с почетом.
желаете еще набавить?
уйти.
ему мальчишка, он не подверг сомнению. Херндон решил взять это себе на
заметку, дабы при случае воспользоваться. Догадка Херндона оказалась очень
верной - он убедился в том, что лорд Моарис, придворный Властителя, бегом
бежит, как только его потребует госпожа.
Девятьсот за такого прекрасного протея! Кто даст тысячу?
не было. Херндон напряженно ждал, стоя в толпе с самого края, пока
аукционер монотонно тянул:
ваш, приятель, за девятьсот. Подойдите сюда с наличными. А всех остальных
прошу вернуться сюда через десять минут, когда мы вам предложим несколько
замечательных розовощеких девушек с Виллидона. - До предела непристойными
движениями руки его описали в воздухе очертания женских фигур.
к аукционеру, вокруг него уже никого не было. Протей принял облик лягушки
и сидел, собравшись в бесформенную груду, как пластилиновый ком.
мерзко пахло, и представился:
тридцать стеллоров пошлины - и тварюга ваша.
наружу выскочила низка из стостеллоровых звеньев. Отсчитав девять звеньев,
он отделил их от низки и выложил на стол перед агозлидом. Затем выложил из
кармана шесть монет по пять стеллоров и небрежно швырнул на стол.
как пересчитал деньги и проверил, не фальшивые ли они. Последнее он
проделал с помощью портативного приборчика, измерявшего плотность.