Александр Бушков

Пиранья. Озорные призраки

Пиранья - 12

Аннотация

В южной суверенной республике назревает переворот. Перед Кириллом Мазуром и его напарником Лавриком поставлена четкая задача - переворот предотвратить. Это решено на самом высоком уровне, поскольку президент южной республики Аристид безусловно является прогрессивным элементом, и мировому сообществу следует дать незамедлительный отпор проискам капитала и мирового империализма.

Однако перед Мазуром стоит нелегкая задача. Оппозиция наняла Майкла Шора, того самого Бешеного Майка. Мистера Смерча. Мазур еще в пионерском галстуке расхаживал, когда Майкл Шор устраивал свои первые перевороты. Он ни разу не проигрывал за четверть века...

Александр Бушков

Пиранья. Озорные призраки

И я пошел своей дорогой,

а Смерть - своей...

Роберт Бернс

Глава 1

Эти двое, обаятельные

Машинка была японская, с правым рулем - а значит, как нельзя лучше подходила для здешних мест, пару сотен лет пребывавших под британским владычеством. Потому и уличное движение здесь, как легко догадаться, левостороннее, каковым осталось и после обретения независимости. Непривычно, конечно - но, во-первых, за рулем сидел не Мазур, а во-вторых, он не впервые оказался в местах, где машины ездили не по той стороне. Как и Лаврик, довольно сноровисто управлявшийся с ездой на британский манер.

Асфальт давным-давно кончился, дорога уходила все дальше в гору, японская двухдверная коробушка тарахтела и поскрипывала ввиду преклонного возраста, но тянула, в общем, исправно, не таким уж крутым был подъем.

Лаврик молчал, выставив локоть в открытое окно и насвистывая нечто бодрое, насквозь западное, стопроцентно вязавшееся с принятой ролью - два белых парня с безупречными австралийскими паспортами, не состоящие в международном розыске, не отягощенные криминальным прошлым, небогатые, зато благонадежные и законопослушные, а это порой заменяет любые капиталы... Если не приглядываться к ним вдумчиво, с использованием немаленьких возможностей какой-нибудь серьезной спецслужбы - ничем не примечательные ребята, каких по всему свету отирается немало.

Мазур мельком подумал, что ему уже пора испытывать к далекой Австралии, где он в жизни не бывал, нечто вроде родственных чувств. Самое время, если учесть, что он не единожды объявлялся в разных экзотических местах в облике именно австралийского подданного - и в качестве такового мог многое рассказать о стране кенгуру. С таким знанием дела, что даже урожденные австралийцы могли бы на Библии присягнуть, что имеют дело с земляком.

Ну, что прикажете делать? Людям вроде них в подобной ситуации выбирать особенно не приходится. Родину себе следует назначить либо из разряда каких-нибудь экзотических стран вроде Исландии (риск напороться на въедливого земляка и вовсе минимален), либо из отдаленных и достаточно обширных...

Вокруг буйствовала экзотическая зелень - зрелище настолько приевшееся, что Мазур и внимания не обращал на окружающий пейзаж, разве что вовремя отстранялся, когда выступающая ветка норовила хлестнуть по физиономии. Зачем они тащатся в горы, он понятия не имел. Он вообще представления не имел, за каким лешим тут оказался - милях примерно в шестистах от того островка, где они очень даже неплохо поработали и даже унесли ноги совершенно незамеченными, что не с каждым случается. На почти таком же островке, бывшей британской колонии, ныне независимом и суверенном государстве.

Все это, конечно, было совершеннейшей неожиданностью. Он ожидал, что из Гаваны улетит домой - но вместо этого внезапно оказался в суверенной республике: без своих парней, лишь в компании Лаврика. Получив только минимальный инструктаж - без единого словечка о целях и задачах. Ситуация не самая приятная, но такова уж служба. Проще всего относиться к подобным вещам философски...

Ясно одно: здесь, голову прозакладывать можно, предстоит работать. Ведь не простерлись же доброта и расположение командования настолько, что его с поддельным паспортом отправили попросту поваляться на пляже и пошататься по барам экзотического острова после успешно выполненного задания? В их системе подобная филантропия категорически не в ходу, и мечтать нечего...

Лаврик, высмотрев подходящее местечко, съехал с дороги прямо под раскидистую крону какого-то внушительного дерева, выключил мотор и вылез с таким видом, что сразу понятно: достигли желаемой цели. Мазур без особой спешки десантировался следом.

Справа зеленели джунгли, откуда доносился птичий щебет - экзотический, понятно, не имевший ничего общего с прозаическим щебетанием воробьев. Слева дорога была огорожена бетонной стенкой примерно по пояс человеку, и оттуда, с крутого обрыва, открывался великолепный вид на долину.

Лаврик огляделся. Неподалеку торчала у парапета молодая парочка в белых шортах и ярких майках - судя по первому впечатлению, только что прибывшие, не успевшие толком загореть беззаботные белые люди. Вместо того, чтобы любоваться видом, они самозабвенно слились в длиннейшем поцелуе и к окружающему были равнодушны. Но Лаврик добросовестно прошагал вдоль серой бетонной стенки еще метров двести и отыскал местечко, где та парочка ни за что не могла бы подслушать разговор без применения технических средств - а насколько можно судить по их скудной легкой одежонке, помянутых средств у них с собой просто не может быть, спрятать некуда...

Окончательно выбрав место, Лаврик оперся локтями на бетон и с расслабленным, ленивым видом принялся таращиться вниз. Мазур выжидательно потоптался рядом.

- Устраивайся, - сказал Лаврик, не поворачивая головы. - Мы сюда надолго.

Тогда Мазур принял ту же позу. Сунул в рот сигарету и терпеливо ждал.

- Присмотрись, - сказал Лаврик.

- К чему?

- К долине, - показал Лаврик подбородком.

Мазур добросовестно присмотрелся. Это была обширная, протяженная долина, с трех сторон ее полукольцом окружали поросшие буйной кучерявой зеленью горы, с четвертой синело, море. В общем, ничего особенного. Пейзаж напоминает Ялту.

- И к строениям присмотрись, - сказал Лаврик задумчиво.

Мазур столь же добросовестно присмотрелся и к строениям. Их там было немало. Вдоль берега, за широкой полосой золотого песка, стояли шеренгой белые многоэтажные отели, довольно современной постройки, окруженные примыкающими к ним стеклянными террасами, еще какими-то модерновыми пристройками и прочими буржуйскими архитектурными излишествами вроде куполов из нежно-голубого стекла.

В долине, между отелями и горами, было разбросано там и сям еще не менее трех десятков домов - только эти были поменьше и пониже, самый высокий в три этажа, кажется. Восемь многоэтажек и куча коттеджей, иные в виде средневековых замков, иные выглядели более современно. Но всех их объединяло одно: на бедняцкий район это не походило совершенно, вовсе даже наоборот. Ухоженные клумбы, аккуратные рощицы, ряды фонарей, безукоризненные асфальтированные дорожки, кое-где виднеются разноцветные машины, опять-таки не бедняцкого вида...

- Это и есть Райская долина, - сказал Лаврик неторопливо. - Главная статья дохода местной экономики...

- Я помню, - сказал Мазур. - Вся прочая экономика представлена парочкой консервных заводиков и тому подобной мелочевкой. В самом деле, основа процветания... Красиво. Насколько я помню, постоялые дворы на тугой кошелек рассчитаны?

- Главным образом.

Интересно, подумал Мазур. Меньше всего это местечко - и в самом деле Райская долина - похоже на тот район, где нужно работать. Ни единого военного объекта. Здесь вообще нет военных объектов - разве что казарма для сотни национальных гвардейцев и ангар для их техники: два десятка джипов, четыре грузовика и четыре колесных броневика, чуть ли не вторую мировую помнивших. В военном плане - убогость совершеннейшая. Обижать всерьез подобную страну - для настоящего профессионала прямо-таки унизительно, все равно что кружки в пивной тырить...

А впрочем... Их работа сплошь и рядом военных объектов и не касалась вовсе.

- Короче говоря, - сказал Лаврик, - это райское местечко приносит кучу денег. Нет, не в государственный бюджет. Бюджету достаются только налоги. Это, конечно, тоже деньги, но по сравнению с тем, что имеет собственник - слезки... Хочешь психологический тест? Вот лично ты, что сделал бы на месте здешнего, законно избранного президента, господина Аристида?

- Дай подумать, - сказал Мазур. - Тут не так уж много вариантов подворачивается... Повысить налоги с владельцев?

Лаврик ухмыльнулся, поморщился:

- Мелко, мелко...

- Национализировать их тогда, что ли? - вслух предположил Мазур.

- В яблочко! - ухмыльнулся Лаврик. - Господин президент всерьез собрался Райскую долину национализировать. Уже документы готовы, даже текст обращения к народу...

Мазур пожал плечами:

- Это, конечно, не мое дело, он у меня совета не спрашивал. Только есть сильные подозрения, что после национализации вся эта благодать работать будет через пень-колоду: краны моментально потекут во множестве, бифштексы начнут подгорать регулярно, обслуга разленится. Насмотрелся я по всему свету, что случается с такими вот национализированными райскими уголками, да и ты тоже...

- Пожалуй, - спокойно согласился Лаврик. - Но это, в принципе, не наше дело и совершенно не наша забота... В общем, Аристид всю эту красоту вот-вот национализирует. Народу это наверняка понравится. Народ обожает, когда национализируют что-нибудь большое и красивое... Шумно, звонко, эффектно...

- А владельцы? - ухмыльнулся Мазур. - Если бы я был здешним хозяином, мне такие забавы ужасно не понравились бы...

- Вот то-то. Очень уж хорошие денежки. Взвыл купец Бабкин, жалко ему, видите ли, шубы... Короче говоря, владельцы оказались ребятами не промах. Заранее прознали о готовящейся заварушке и приняли меры. Скинулись на приличную сумму, улетели на соседний остров и обсудили там все, со знающими людьми посоветовались... Дальше растолковывать?

- Не надо, - сказал Мазур. - Не первый год замужем. Переворот? Или просто какой-нибудь маргинальный шизофреник с пистолетом.

- Переворот, - сказал Лаврик. - Шизофреник с пушкой - это, в общем, полумера. Половинчатое решение проблемы. У президента единомышленники есть, верные люди. Тут уж гораздо надежнее как раз переворот завернуть по всем правилам...

- Логично.

- Еще бы. Тебе дальше растолковывать, или еще раз проявишь смекалку?

Мазур думал совсем недолго. Тяжко вздохнул:

- Ну, поскольку вряд ли нам переворот делать, чует мое сердце, задача совершенно противоположная маячит...

- Светлая у тебя голова, - растроганно сказал Лаврик. - Ну да, снова в десяточку. Переворот мы будем предотвращать. Задача поставлена четкая и, как водится, не терпящая ни обсуждений, ни проигрыша. Там, - он показал пальцем куда-то в лазурное небо без единого облачка, - на самом высоком уровне решено: поскольку президент Аристид безусловно является прогрессивным элементом, хотя и абсолютно не подкованным касаемо самого передового в мире учения, следует дать незамедлительный отпор проискам капитала и мирового империализма.

- Та-а-к... - сказал Мазур. - Интересное уточнение. Кто тут припутан - ЦРУ? Или нечто аналогичное?

- Да нет, - сказал Лаврик. - Насчет мирового империализма - это я для красного словца. Необходимая фигура речи. Коли уж на одной стороне - прогрессивный президент и национализация имущества пузатых буржуев, на другой, дело ясное, обязан находиться мировой империализм...

- А конкретно?

- Конкретно... Ты знаешь, интересная конкретика. Наши буржуи - люди не бедные. И, как уже прозвучало, подошли к делу серьезно. В общем, они наняли Майкла Шора. Того самого Бешеного Майка, Мистера Смерча...

В первую минуту Мазур ощутил, надо честно признаться, нечто вроде откровенно детского восхищения. Как мальчишка, которому дали пощелкать настоящим пистолетом...

Бешеный Майк - это фигура. Это фирма. Это легенда...

Мазур еще в пионерском галстуке расхаживал, когда Майкл Шор устраивал свои первые перевороты: из плюхнувшегося на полосу частного самолетика бросаются, рассыпаясь веером, не теряя ни секунды, хваткие парни, назубок знающие свой маневр - и вот уже аэропорт взят... с моря, молотя скупыми пулеметными очередями, летят надувные лодки с подвесными моторами - и охрана президентского дворца смята в минуту... две дюжины верзил в лихо заломленных беретах, словно из воздуха возникнув, вмиг меняют в далекой островной стране и премьер-министра, и правительство, и все прочее...

Разумеется, в больших странах Бешеный Майк никогда не светился - знал свой потолок и выше головы никогда не прыгал. Но в маленьких, экзотических, вроде этой, провернул столько переворотов, что пальцы утомишься загибать. И, что характерно, ни разу не проигрывал. Что он задумывал, того и добивался с завидным постоянством, и дело тут не в везении, а в сугубом профессионализме.

- Так, - сказал Мазур. - А они, точно, не дураки... Слушай, он же ни разу не проигрывал за четверть века!

Лаврик прищурился:

- А когда-нибудь он играл против нас?

- Ни разу.

- Вот то-то. А у тебя, между прочим, глаза разгорелись. Неплохое дельце, а? Надрать задницу Бешеному Майку...

- Да уж, да уж... - сказал Мазур с мечтательной яростью. - Это было бы совсем неплохо, да что там - мечта профессионала, откровенно говоря... - он спохватился. - Послушай, а почему моя группа до сих пор...

- Потому что не будет группы, - сказал Лаврик, глядя в сторону. - Мы с тобой и есть группа.

- Ты серьезно?

- Абсолютно. Там, - он повторил давешний жест, уставив палец в лазурный небосклон, - считают, что двое орлов вроде нас с тобой всецело оправдают доверие. В конце-то концов, означенный Майкл Шор - не более чем международный авантюрист, ландскнехт, кондотьер, солдат удачи... Шаромыжник, в общем.

- Ага, - сказал Мазур. - Отсюда следует, что мы с тобой этого любителя в два счета поборем?

- Ну, предположим, он и в самом деле любитель, а? - сказал Лаврик со своей неподражаемой улыбочкой. - Чистой воды любитель, сколько бы президентов ни скинул. Даже если время от времени и сотрудничал с какой-нибудь конторой, он все же, по сути вещей, любитель. А мы с тобой, два таких обаятельных, - профессионалы на службе не самого хилого государства. Сечешь нюанс? Чего приуныл?

- Да боже упаси, - сказал Мазур. - Ничего подобного.

Он и в самом деле не пал духом - интересно, с чего бы? Он просто-напросто в секунду переместился в какое-то другое измерение, как случалось сто раз допрежь. Окружающее было отныне не декорациями, а рабочим местом, цель обозначилась ясная и конкретная, а на эмоции права не было, как и на собственное мнение...

- У тебя есть какие-нибудь лирические отступления, пока мы не начали рисовать партию? - деловым тоном осведомился Лавр.

- Пожалуй, - сказал Мазур. - А не проще ли было бы стукнуть на него местным? Коли уж наши знают о задумке, то и подробности наверняка известны, достаточно, чтобы...

- Местным? - переспросил Лаврик все с той же улыбочкой.

- Прошу пардону, - сказал Мазур, прилежно перебрав в уме местные реалии. - Погорячился, ерунду спорол-с... Даже если предупрежденные местные всю свою армию на улицы выведут, дело хотя и сорвется, но со злости Майк ихнее бравое воинство, пожалуй что, ополовинит...

- Вот именно. А кому нужна такая мясорубка? Президент, не забывай, прогрессивный, а следовательно, и перспективный в плане возможного будущего сотрудничества. Начнет с национализации, а там, смотришь, и на что-нибудь большее сподвигнется. Не годится, чтобы у него армию отполовинивали и столицу жгли. Еще мысли по поводу?

- Ну, не знаю, - сказал Мазур. - Англичанам можно было бы стукнуть через третьих лиц, дело знакомое. Держава здешняя как-никак - член Британского Содружества. Пусть сами порядок и наводят.

- Отпадает, - сказал Лаврик. - Те, кого Аристид нацелился раскулачить, - как раз британские подданные. Люди солидные, этими постоялыми дворами их хозяйство отнюдь не исчерпывается. А поэтому, сам понимаешь, нужно действовать с оглядочкой. Вдруг они как раз и нажали какие-то пружинки в Лондоне, и кто-то им помогает, как джентльмен джентльменам... Бывали прецеденты. Сам Майк пару раз в похожих ситуациях как раз и оказывался замешан. Знакомая цепочка: частники - государство - кто-то вроде Майка...

- Да знаю я, - сказал Мазур. - Нам этого Майка и ему подобных отдельным семинаром читали... да и тебе, наверняка, тоже. Ну ладно. Легко догадаться, что мы вовсе не должны будем с Майковой бандой перестреливаться в открытую. Иначе не послали бы только двоих... а впрочем, в любом случае речь шла бы не об открытой акции?

- Ну конечно, - сказал Лаврик. - К чему такие пошлости? Пальба в открытую... Государство какое-то. Гораздо выгоднее задумку эту потихонечку провалить, и лучше всего на последней стадии. Примерно так, как это было с операцией "Акула". В последний момент, когда ничего уже нельзя изменить, переиграть и поправить...

- Согласен.

- Предварительные соображения есть по действиям противника?

- Ну разумеется, - сказал Мазур. - Обычная полиция - эти фазаны в белом на перекрестках и те, что следят за покоем туристов - ему не противники вообще. Их потолок - пьянчужки и карманники. Национальная гвардия... Обычно в казарме на боевом дежурстве торчит только четверть. Двадцать пять - тридцать гавриков. Да и боевым дежурством я это называю только из вежливости. За все четыре года независимости не случалось ничего серьезного, а это расхолаживает. Они там, надо полагать, сутки напролет в карты режутся и журналы с голыми бабами листают до дыр... Разведка... Ну, это уже по твоей части.

- Разведка тут, как ни странно, имеется, - сказал Лаврик. - Человек аж двадцать. И работает она по трем-четырем таким же крохотулькам-соседям, главным образом контрабандистов ловит и мелких поставщиков порошочка. В расчет не берем. Супротив Майка они что плотник супротив столяра...

- Что у нас еще? - вслух подумал Мазур. - Охрана президентского дворца чисто символическая - пара придурков в камзолах восемнадцатого века у входа и парочка полицейских внутри...

- Примерно так.

- Что у нас в итоге? - медленно произнес Мазур. - В итоге у нас получается, что серьезному дяде вроде бешеного Майка свергнуть здешнего президента даже проще, чем официантку изнасиловать - официантка, по крайней мере, будет всерьез царапаться и кусаться... Итак, насколько я знаю Майка заочно... Насколько я знаю Майка, у него будет человек тридцать... а то и двадцать. Его обычный стиль. Один раз только у него набралось аж сорок два, но это было в Сен-Мароне, а там у премьера все же имелось не менее роты настоящей, французами вышколенной десантуры... Ну да. Человек двадцать для здешнего президента за глаза хватит. Экономически выгодно, к тому же, если так можно выразиться: он же не на государство работает и не на идею, ему деньги зарабатывать надо. Меньше людей - больше денег...

- А технология! Подумай за него.

- А что тут думать? - подал плечами Мазур без малейшей рисовки. - Я так полагаю: пойдут две группы. Одна врывается в казармы, нейтрализует дежурную смену, захватывает оружейную и гараж с броневиками. Вторая берет на рывок дворец, после чего, надо думать, Аристид или скоропостижно помрет от апоплексического удара, или, как миленький, смотается в эмиграцию.

- Скорее уж первое. Аристид - дядька упрямый и самолюбивый. Эмиграция - не по нему. Наверняка возглавит оборону со ржавым кольтом наперевес...

- Представляю, - ухмыльнулся Мазур. - Аристид со ржавым кольтом во главе полутора зажиревших констеблей против Бешеного Майка с десятком бармалеев... Ну вот, собственно, и все. Расклад незатейливый. Заранее можно сказать: в городе и сообразить еще ничего не успеют, а власть у них уже поменяется самым решительным образом. Значит, нам с тобой нужно будет устроить так, чтобы получилось как раз наоборот... Что у тебя есть по Майку?

- Пока - почти что и ничего. Вот разве что... Ну-ка, что у тебя видно из окна на противоположной стороне улицы?

- Детский вопрос, - сказал Мазур. - Убогий домишко с ангаром из жести. То ли автомастерская там была раньше, то ли какой-то склад. Кто-то там вроде бы живет, я видел во дворе белого субъекта...

- Там сейчас живут два белых субъекта, - поправил Лаврик. - Имена я знаю, но тебе они не интересны, потому что вымышленны. Это, друг мой, и есть они...

- Люди Майкла?

- Нет, кардиналы Папы Римского.

- Ах, вот оно что... - сказал Мазур. - То-то мне показалось, что этот тип, бродя по двору, по сторонам как-то очень уж профессионально зыркает... Но я это отнес на счет повышенной подозрительности. Вот почему ты мне именно там комнатку снял...

- Так оно проще, - кивнул Лаврик. - Одну их берлогу мы уже знаем. А что до остального - есть человечек. Классическая "измена в рядах". Хотя и старый Майклов сподвижничек, но, как уже говорилось, там, где речь идет не о государстве и не об идее, особой верности ждать не приходится. Болтаясь в наемниках, особых капиталов не сколотишь. Дяденька уже в годах, подступает необеспеченная старость, вот он и согласился за энное количество зеленых бумажек заложить любимого фельдмаршала.

- А вдруг - подстава? Как в Монагане?

- Все возможно, поэтому расслабляться не следует, - рассеянно сказал Лаврик. - Посмотрим... Он часиков через несколько даст о себе знать. Покалякаем о делах наших скорбных, если сладится, сразу продвинемся вперед черт-те насколько. Как бы там ни было, у нас еще уйма времени. По некоторым данным, не менее недели.

- Рад слышать, - сказал Мазур. - За неделю мы тут три раза власть поменяем, туда и обратно...

Он оперся на пыльный бетон, уже как следует нагретый жарким солнышком, и уставился на россыпь красивых зданий и ленивое колыхание сверкающего мириадами искр синего флибустьерского моря. Подступили кое-какие личные воспоминания, не успевшие потускнеть за пару-тройку дней, связанные с таким же островком не так уж далеко отсюда, но Мазур привычным невеликим усилием вытолкнул их из памяти, потому что люди его профессии никогда не возвращались дважды в одно и то же место, а значит, никакого прошлого более не существовало вовсе, как бы оно ни звалось, какие бы у него ни были глаза и волосы...

Глава 2

Привидение в доме

- Брось, - сказал вдруг Лаврик.

- Кого? Куда? - грубовато спросил Мазур, очнувшись.

- Романтические воспоминания. Я тебя сто лет знаю. Когда у тебя физиономия становится глуповатой, это означает, что нахлынула лирическая ностальгия...

- Иди ты...

- Да ладно, ладно, - сказал Лаврик примирительно. - У нас пока что период безделья, ностальгируй, ради бога, только ведь это дело безнадежное, сам знаешь... - Он отступил от серого бетонного парапета и потянулся с мечтательным огоньком в глазах. - Я ж не зверь, я сам, можно сказать, склонен предаваться романтике секунд сорок в год... Я даже стихи когда-то писал.

- Ты? - спросил с искренним изумлением Мазур, отроду не подозревавший за собеседником, несмотря на все годы тесного общения, подобных талантов.

- Ага, - безмятежно сказал Лаврик. - Один раз. Даже сочинил самую настоящую первую строчку: "Я не стрелял ни в воздух, ни в своих..."

Помолчав и подумав, Мазур искренне сказал:

- А ты знаешь, если подумать, это где-то даже гениально.

- Иногда самому кажется, - скромно сказал Лаврик. - Вот только второй строчки не придумал, как ни бился. Такая ерунда в голову лезла, что на бумагу ее никак нельзя было переносить по причине крайней убогости. На этой строчке мои поэтические опыты и кончились напрочь.

- Неплохо, - сказал Мазур. - На фоне того, что я и одной строчки в жизни не сочинил...

- Пошли?

- Подожди, - сказал Мазур. - Это еще не все... Самое время именно здесь обсудить другую проблемку. У меня в комнате завелся призрак.

Лаврик мгновенно, знакомо подобрался. Ничего вроде бы не изменилось ни в осанке, ни в лице, но Мазур-то его давно и прекрасно знал: великолепный охотничий пес захватил чуткими ноздрями свежий аромат следа...

- Конкретнее, - сказал Лаврик уже совершенно бесстрастно.

- Я сразу, как только заселился, наставил в комнате "секреток", - сказал Мазур. - Как учили. Два кольца обороны. Вчера, когда вернулся, оказалось, что нарушено внешнее. Кто-то старательно обыскал комнату. Все без исключения секретки "первого кольца" нарушены. Классический поверхностный осмотр - постель ворошили, в шкаф, в ящики стола заглядывали, ничего не пропустили. А вот "внутреннее" кольцо совершенно не тронуто. Кто бы это ни был, он не искал у меня серьезных тайников. Замок в двери, конечно - одно название. Раритет начала века. Его даже любитель гвоздем распечатает в секунду.

- Интересно... - прищурился Лаврик. - У меня, между прочим, ничего похожего, никто не совал носа... Ты уверен насчет обоих "колец"?

- Стопроцентно, - сказал Мазур. - По части тайной войны у нас, само собой, ты профессионал, но в "секретках"-то я все же разбираюсь. Именно что поверхностный осмотр, без малейшей попытки поискать, где я устроил серьезные тайники...

- Ага. Потому ты в машине и молчал, как истукан с острова Пасхи?

- Вот именно, - сказал Мазур. - Мало ли что тебе могли туда всадить, если уж начали рыскать...

- Ерунда, - сказал Лаврик. - Машина у меня остается в таком месте, что ни "жучок", ни "маячок" туда не всадишь, точно тебе говорю. И потом, у меня-то комнату не обыскивали тайком - а ведь мы с тобой тут три дня вместе шляемся, полгорода знает, что эти два парня - кореша... Итак, подозреваемые... Их у нас моментально нарисовывается ровным счетом двое. Твой хозяин и обитательница соседнего апартамента. А? Что насчет них думаешь, навскидку?

- Я, конечно, не спец... Но все равно, у меня такое впечатление, что хозяин как раз тот, за кого себя выдает. Видишь ли... Прикинуться можно кем угодно: плавали - знаем, насмотрелись разнообразнейших личин... Но, по моему глубокому убеждению, нельзя притвориться законченным алкоголиком. Уж нам-то, русским людям, это явление знакомо, как никому. Есть масса деталей, которые невероятно трудно, почти невозможно изобразить... Натуральнейший законченный алкаш.

- Не гони лошадей...

- Ну, скажем, на девяносто девять процентов - законченный алкаш. Один процент оставляем на версию о суперагенте, какие не только в кино существуют... - Мазур с сомнением покачал головой. - И все же... На кой хрен приставлять суперагента к парочке простых австралийских парней, искателей удачи, бросивших якорь на захолустном островке? Я бы еще понял, окажись мы в "полосе безопасности" какого-нибудь серьезнейшего и секретнейшего объекта, - но здесь ничего подобного нет... Логично?

- Логично, - кивнул Лаврик. - Уж в чем можно быть точно уверенным, так это в том, что никаких объектов тут нет. Если не считать казармы национальной гвардии и военно-морской базы республики, то бишь, причала площадью в два десятка квадратных метров, у которого швартуется один-единственный сторожевой кораблик... А девица?

- Вот тут - черт ее знает, - сказал Мазур. - Не берусь гадать, и версии выдвигать не берусь. Студентка на скромном отдыхе... Пока что, по ее поведению и виду, вроде бы так и обстоит. И выговор у нее точно уроженки Новой Англии.

- Ну, у тебя тоже - типично австралийский, да и у меня тоже.

- Я же говорю, черт ее ведает, - сказал Мазур. - Пока что она ни на миллиметр не высунулась за рамки заявленного образа. Студентка чего-то там гуманитарного в Нью-Джерси. Не такая уж молоденькая, ближе к тридцати, но это ни о чем не говорит, сам знаешь, у них в Штатах, если возникнет такая блажь, и в семьдесят лет можно в студентки записаться... Денег не особенно много, потому и поступила подобно нам - сняла комнатушку на окраине, а не в приличный отель ломанулась. Вечерами наводит красоту и идет развлекаться, возвращается поздненько, к себе пока что никого не приводила... Никакого компромата. Правда, она на сутки позже объявилась... позже меня, я имею в виду.