Стивен Кинг

Пляска смерти

"Анонс"

Вы знаете Стивена Кинга - "короля ужасов"? Безусловно. Вы знаете
Стивена Кинга - резкого, бескомпромиссного, умного постмодерниста? Возможно.
Но - есть и другой Стивен Кинг. Стивен Кинг - блестящий, живой,
непосредственный автор истории "черного жанра" от самых его истоков - и до
самых одиозных, масс-культурных его проявлений. Перед вами - буквально "все,
что вы хотели знать об ужасах, но боялись спросить". А еще перед вами -
бесконечно оригинальное литературное произведение, абсолютно и решительно не
вписывающееся НИ В КАКИЕ ВАШИ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О СТИВЕНЕ КИНГЕ. Не верите?
Прочитайте - и убедитесь сами!

Очень легко - может быть, слишком легко - делать посвящение мертвецам.
Эта книга посвящается шести великим писателям ужасов, которые еще живы:

Роберт Блох

Хорхе Луис Борхес

Рэй Брэдбери

Фрэнк Белкнап Лонг

Дональд Уондри

Мэнли Уэйд Уэллман

Входи, путник, на свой страх и риск: здесь водятся тигры

- Какой самый отвратительный поступок вы совершили ?

- Этого я вам не скажу, но могу рассказать о самом отвратительном из
всего, что случалось со мной... О самом ужасном...

Питер Страуб. "История с привидениями"

Нас ждет вечеринка, но нужно миновать стражу снаружи...

Эдци Кохрен. "Заходите все"

"ПРОЛОГ"

Книга, которую вы держите в руках, возникла благодаря телефонному
звонку в ноябре 1978 года. В то время я преподавал литературное мастерство и
вел несколько курсов в Мэнском университете в Ороно, а в свободное время
доделывал черновой вариант романа "Воспламеняющая взглядом" - к настоящему
времени он уже опубликован. Мне позвонил Билл Томпсон, который в 1974 - 1978
годах издал мои первые пять книг: "Кэрри", "Жребий", "Сияние", "Ночная
смена" и "Противостояние". Но, что гораздо важнее, Билл Томпсон, бывший в ту
пору редактором в "Даблдэй", оказался первым человеком, связанным с
издательскими кругами Нью-Йорка, который с интересом прочел мои ранние, еще
не опубликованные, произведения. Он явился для меня тем самым важнейшим
первым контактом, которого начинающие авторы ждут, на который надеются - и
который так редко находят.

После "Противостояния" наши пути с "Даблдэй" разошлись, ушел оттуда и
Томпсон - он стал старшим редактором в "Эверест Хаус". За годы нашего
сотрудничества мы сделались не только коллегами, но и друзьями, поэтому не
теряли друг друга из виду, время от времени обедали вместе.., ну и выпивали.
Лучшая попойка случилась у нас во время бейсбольного матча всех звезд в июле
1978 года: мы смотрели его на большом телеэкране поверх рядов пивных кружек
в каком-то нью-йоркском баре. Над прилавком висело объявление "Счастливые
часы для ранних пташек с 8 до 10 утра, в это время вдвое дешевле". Когда я
спросил у бармена, что за люди приходят с восьми до десяти утра, чтобы
выпить "коллинз" с ромом или джин, он злобно посмотрел на меня, вытер руки о
фартук и ответил: "Парни из колледжа.., такие, как ты".

И вот в этот ноябрьский вечер, вскоре после Хэллоуина, Билл позвонил
мне и сказал: "Слушай, а почему бы тебе не написать книгу о феномене жанра
ужасов, как ты его себе представляешь? Романы, кинофильмы, радио,
телевидение - все в целом. Если хочешь, поработаем вместе".

Предложение показалось мне одновременно заманчивым и пугающим.
Заманчивым потому, что время от времени меня спрашивали, что заставляет меня
об этом писать, а людей - читать и ходить в кино. Парадокс: люди платят
деньги за то, чтобы чувствовать себя некомфортно. Я разговаривал на эту тему
со многими своими студентами и написал немало слов (включая довольно длинное
предисловие к моему собственному сборнику рассказов "Ночная смена"), и мысль
о том, чтобы вынести наконец Окончательный Вердикт, привлекала меня. Я
подумал, что потом запросто смогу уходить от надоевших вопросов, просто
сказав: "Если хотите знать мое мнение о жанре ужасов, прочтите книгу,
которую я написал на эту тему. Это мой Окончательный Вердикт по делу об
ужасах".

Пугало же меня это предложение тем, что мне уже виделась работа,
растягивающаяся на годы, десятилетия, столетия. Если начать с Гренделя
<Чудовище из старинного англосаксонского эпоса "Беовульф".> и его
матери, то даже в виде сжатого приложения к "Ридерз дайджест" мой труд занял
бы четыре солидных тома.

Но Билл возразил, что можно ограничиться последними тремя
десятилетиями, сделав лишь несколько отступлений к основам жанра. Я обещал
подумать и принялся думать. Думал я долго и напряженно. Раньше мне не
приходилось писать нехудожественные книги, и это меня тоже пугало. Внушала
страх и мысль о необходимости говорить правду. Художественная литература -
это, что ни говори, нагромождение одной лжи на другую.., поэтому, кстати,
пуритане никогда не могли с ней смириться. Если вы сочиняете и чувствуете,
что застряли, всегда можно придумать что-то другое или вернуться на
несколько страниц и что-нибудь изменить. А вот с нехудожественной книгой
приходится утомительно проверять все факты, следить, чтобы не было ошибок в
датах, чтобы все фамилии были написаны верно.., а хуже всего, что это
означает "выставляться". Романист, в конце концов, скрыт от читателей; в
отличие от музыканта или актера он может пройти по улицам, и никто его не
узнает. Созданные им Панч и Джуди <Популярное кукольное представление, в
котором действуют постоянные персонажи: шут-неудачник Панк и его жена
Джуди.> выступают на сцене, а сам он остается невидимкой. Но тот, кто
отходит от вымысла, становится слишком заметен.

И все же идея казалась весьма привлекательной. Я начинал понимать, что
чувствуют чудаки в Гайд-парке ("чокнутые", как называют их наши британские
братья), взгромождаясь на фанерные ящики. Мне уже виделись сотни страниц, на
которых я смогу изложить свои излюбленные гипотезы: "И мне еще за это
заплатят!" - воскликнул он, потирая ладони и безумно хихикая". Я представлял
себе курс, который буду читать в следующем семестре. Назову его "Особенности
литературы о сверхъестественном". Но больше всего меня радовала возможность
поговорить о жанре, который люблю. Мало кто из авторов модных книг ее
получает.

Что касается курса "Особенности литературы о сверхъестественном"... В
тот ноябрьский вечер, когда позвонил Билл, я сидел на кухне и, попивая пиво,
прикидывал его программу; а вслух говорил жене, что скоро мне предстоит
вести длинные разговоры с множеством людей о предмете, в котором я прежде
находил свой путь на ощупь, словно слепой. Хотя многие из тех книг и
фильмов, о которых пойдет речь в этой книге, сейчас изучают в университетах,
я составлял свое мнение совершенно самостоятельно, и никакие учебники не
направляли ход моих мыслей. Похоже, вскоре мне предстоит впервые узнать
истинную цену своих суждений.

Эта фраза может показаться странной. Но ниже я сформулирую положение о
том, что никто не может быть уверен в своих мыслях по тому или иному поводу,
пока не запишет их на бумаге; кроме того, я считаю, что мы вообще плохо
представляем себе, что думаем, пока не изложим свои рассуждения перед
другими, по крайней мере не менее разумными, людьми, чем мы сами. Поэтому
перспектива оказаться за кафедрой в университетской аудитории меня
беспокоила, и я слишком много переживал по этому поводу во время во всех
остальных отношениях замечательного отпуска на Сент-Томасе <Один из
Виргинских островов в Вест-Индии.>, когда размышлял о роли смешного в
"Дракуле" Стокера и об элементах паранойи в "Похитителях тел" Джека Финнея.

После звонка Билла я начал думать, что если мои беседы (у меня не
хватало смелости назвать их лекциями) в области
ужасов-сверхъестественного-готического будут приняты хорошо - и мною, и
моими слушателями, - то, возможно, книга на эту тему замкнет круг. В конце
концов я позвонил Биллу и сказал, что попробую написать книгу. И, как
видите, я ее написал.

Все это я говорю к тому, чтобы поблагодарить Билла Томпсона, которому
принадлежит идея книги. Идея очень хорошая. Если вам понравится книга,
скажите спасибо Биллу, это он ее придумал. А если не понравится, вините
автора, который испортил отличную задумку.

Благодарю также тех студентов - их было ровно сто, - которые терпеливо
(а порой снисходительно) слушали, как развиваю перед ними свои мысли. В
результате я не могу претендовать на авторство всех изложенных здесь
концепций, потому что в ходе обсуждения они модифицировались, уточнялись, а
во многих случаях и полностью изменялись.

Однажды на лекцию пришел Бертон Хетлен, профессор английской литературы
из Мэнского университета. В тот день я рассказывал о "Дракуле" Стокера, и
мысль Бертона о том, что ужас является важной частью того бассейна мифов, в
котором все мы купаемся, стала одним из кирпичей в фундаменте этой книги.
Так что спасибо, Берт.

Заслуживает благодарности и мой агент Кирби Макколи, любитель ужасов и
фэнтези, добропорядочный гражданин Миннесоты, который прочел рукопись,
указал на ошибки и поспорил с некоторыми выводами.., но больше всего я