Прогноз Алан Маршалл.
Это трава
* КНИГА ПЕРВАЯ *
ГЛАВА 1
стол. Это был грузный человек, заполнивший собой мягкое вертящееся кресло и
как бы слившийся с ним.
словно не было костей. Голубые глаза смотрели на меня с. той особой
пристальностью, которая вырабатывается привычкой подмечать все, что
происходит вокруг. Глаза эти давно потеряли способность выражать простые
дружеские чувства. Слишком долго они видели в людях всего лишь части
механизма, предназначенного для его продвижения вверх, и не могли сохранить
человечность, которую я по наивности искал в них.
накрахмаленная в одной из лучших прачечных города. Манжеты рубашки,
застегнутые золотыми запонками, виднелись из-под рукавов пиджака ровно
настолько, насколько полагалось. Кожа на руках была бледной и тонкой, как
папиросная бумага. Тыльная сторона рук была покрыта сеткой мелких морщин,
однако ладони оставались совсем молодыми.
мысленно подыскивал слова, которые должен был сказать мне, слова неприятные,
но неизбежные, с его точки зрения.
декабря 1920 года.
сегодняшнем номере "Эйдж" я узнал, что Вы ищете для своей конторы младшего
клерка, и прошу принять меня на эту должность.
бухгалтерию. Сейчас готовлюсь к выпускным экзаменам. Все предварительные
экзамены я уже сдал.
меня нет, поскольку я еще нигде не работал в конторах.
тогда все необходимые дополнительные сведения.
нуждающимся в клерках, в нем был еще один абзац:
костылях. Это ни в какой мере не скажется на моей работе в качестве клерка и
не помешает мне носить тяжелые конторские книги".
признанием, и долго не мог понять, в чем дело, пока наконец отец,
встревоженный отсутствием ответов, сам не прочел одно из моих писем.
обратную сторону, как будто и ее вид имел значение. Потом он опустил письмо
на стол, подошел к кухонному окну и уставился на опоясывавшие горизонт
голубые горы, гряда которых подходила вплотную к прилегавшему к дому
пологому фруктовому саду.
Мельбурна специально, чтобы дать мне возможность изучать бухгалтерию. Когда
мы еще жили в зарослях, я по конкурсу получил стипендию в одном коммерческом
колледже в Мельбурне, и это событие показалось моему отцу своего рода
залогом моих грядущих успехов; он не сомневался, что в недалеком будущем
видные бизнесмены станут добиваться моих услуг.
недоверием и затаенной неприязнью, поскольку действительность эта обрушилась
на него неожиданно и противоречила всем его представлениям о жизни. Понятия
равенства и товарищества - духовные ценности, которые он впитал с детства в
далеких зарослях и которые казались ему незыблемой основой человеческого
поведения - теперь пошатнулись из-за отношения людей к его сыну. В моих
рассказах о встречах с бизнесменами от него не ускользала ни одна
подробность.
понимаешь... Главное, добиться личной встречи - тогда, мне думается, все
устроится.
их заранее? Если кто-то, кого я не предупредил заранее, пригласит меня для
беседы, я буду чувствовать себя обманщиком, - сказал я.
обманул. Ты же написал в письме, что сообщишь все подробности при встрече.
Где же тут обман? Если, к примеру, кто-то попросит меня достать ему ломовую
лошадь. Что ж, ломовую я и приведу. Но слепую. Конечно, я покупателю об этом
скажу, только пусть сначала посмотрит лошадь. Одна из самых лучших моих
лошадей была слепой. Ты не обязан им все выкладывать заранее.
контору для переговоров. Постепенно я стал привыкать к удивлению,
появлявшемуся на лицах тех, в чей кабинет я входил, к внезапному интересу, с
каким хозяин или управляющий углублялся в мое письмо, чтобы дать себе время
оправиться от неожиданности. Затем он набирался решимости, распрямлял плечи
и встречался со мной взглядом.
обильно пересыпая их общими фразами, и порой начинало казаться даже, что ими
руководит бессознательное желание заставить полюбоваться собой.
горды тем, как тактично они сумели отказать мне в работе, другие же
старались не смотреть мне в глаза, когда я поднимался, чтобы уйти.
бдительная секретарша.
все. Сам ходил на костылях три месяца - несчастный случай во время лыжной
прогулки. Меня пришлось потом очень долго возить на работу.
деревянные перекладины костылей, и улыбнулся.
немногие, говоря о костылях, представляют это себе. Я себе в кровь стирал
подмышки.
стирал в кровь кожу под мышками. Теперь она загрубела, как подошва.
человек с военной выправкой и седыми усами говорил более прямо:
физическом недостатке. Он очевиден, и было бы глупо с моей стороны и
несправедливо по отношению к вам замалчивать его. Видите ли, этот недостаток
делает вас непригодным для той конторской работы, какая требуется в наше
время, тут уж я ничем не могу помочь. Если разрешите, я бы посоветовал вам
научиться плести корзинки или что-нибудь в этом роде. Я слышал, что
существуют заведения, где обучают таким вещам. Они специально созданы, чтобы
облегчать участь людям вроде вас, и приносят много пользы.
Глаза его вдруг сузились, лицо исказилось, словно ярость, которую он
старался подавить, все-таки вырвалась наружу. Он вскинул голову к небу,