Александр Ашотович Насибов.

Тайник на Эльбе

Глава первая

1

Часов в десять утра к вокзалу пригородной железной дороги подошел
электропоезд. Хлынувшая из него толпа вынесла на перрон старика. В
облике пассажира не было ничего примечательного: коротко подстриженные
седые усы и такая же бородка, темные глаза - равнодушные и чуть
усталые, небольшой, правильной формы нос. На нем был костюм из
недорогой шерстяной ткани и каракулевая папаха - так обычно одеваются
люди преклонного возраста и среднего достатка, живущие в маленьких
городах и селениях Азербайджана. Старик был сухощав, бодр, держался
прямо, шел быстрой, энергичной походкой.

Выйдя на привокзальную площадь, он двинулся в сторону моря. Здесь
тянулись кварталы старых одноэтажных домов, сложенных из грубо
обтесанного пористого камня. Человек в папахе неторопливо побрел вдоль
них, поглядывая на номера зданий, и наконец оказался перед ветхим
домиком с палисадником.

Старик дважды прошелся перед домиком, будто изучая его, затем
направился к расположенному неподалеку продовольственному магазину. У
входа вытянулась порядочная очередь, и он стал в ее конец.

Минуло около часа. Старик был уже у самых дверей магазина, когда
из дома с палисадником вышел человек. Увидев его, старик кашлянул,
беспокойно переступил с ноги на ногу и, торопливо достав из кармана
желтый замшевый бумажник, раскрыл его. Потом поднял голову, встретился
взглядом с соседкой по очереди - пожилой женщиной с ребенком на руках
- и с досадой покачал головой.

- Что случилось? - спросила женщина.

Старик печально улыбнулся.

- Один шайтан знает, сколько я проторчал здесь, - пробормотал он.
- А карточек нет - забыл дома!

- Так бегите за ними, да побыстрее, а то очередь подойдет.

Старик благодарно закивал и рысцой пустился по тротуару.

Шагов на двести впереди двигался тот, кто вышел из домика с
палисадником - высокий худощавый мужчина в бобриковой куртке и
красноармейской ушанке.

Вскоре человек в ушанке и старик оказались на трамвайной
остановке. Трамвая, видимо, давно не было - в ожидании его скопилось
много пассажиров.

Трамвай появился лишь минут через двадцать. Торопясь и толкаясь,
все устремились к вагонам.

Громыхая на стыках рельсов, отчаянно трезвоня на поворотах,
трамвай мчался к центру города. После каждой остановки в нем
становилось все теснее.

Старик и мужчина в ушанке стояли рядом.

Внезапно старик схватился за карман.

- Обокрали! - завопил он.

В вагоне поднялся переполох. А он ощупывал себя, хлопал по
карманам, шарил за пазухой.

- Обокрали, - твердил старик, - бумажник вытащили, а в нем
продуктовые карточки!

Вдруг он умолк, что-то соображая, круто обернулся и оказался нос
к носу с человеком в ушанке.

- Это ты украл, сын собаки! Где бумажник? Отдай, или позову
милиционера!

Отбиваясь от наседавшего старика, пассажир пятился на площадку.

- Смотрите, - раздался вдруг голос потерпевшего. - Глядите сюда!

Все посмотрели вниз, куда показывал старик. На грязном влажном
полу желтел замшевый бумажник.

Старик вцепился вору в грудь.

Трамвай подходил к остановке. Не переставая кричать, старик тащил
карманника к выходу. Вскоре они очутились на панели. И здесь произошло
неожиданное. Вор, казавшийся таким робким, вдруг выпрямился, коротким
точным ударом в грудь свалил старика и бросился бежать.

Преступник мчался по малолюдной улице, наклонив голову и
угрожающе выставив кулаки.

Еще несколько десятков шагов, и он свернет в одну из боковых
улочек, пробежит по ней до широкой оживленной магистрали, а там - ищи
его в людском потоке.

Однако впереди показался патруль. Что предпринять? Повернуть
обратно и попытаться пробиться? Вор оглянулся. Преследователей было
человек десять. Во главе с милиционером они бежали, рассыпавшись по
всей улице. Нечего было и думать прорваться сквозь такой заслон. Но
еще меньше шансов было на то, чтобы увернуться от трех вооруженных
солдат, двигавшихся навстречу.

Погоня приближалась. В последний момент преступник заметил
ворота, которые вели во двор какого-то дома, кинулся туда.

Когда преследователи вбежали во двор, вор карабкался по пожарной
лестнице, прикрепленной к стене большого кирпичного здания. Он был уже
на уровне третьего этажа.

Двое патрульных, закинув автоматы за спину, полезли следом.
Третий солдат и милиционер поспешили к подъезду, чтобы подняться на
чердак, а оттуда на крышу дома.

Во дворе собралась толпа. На ее глазах преступник добрался до
конца лестницы и исчез.

- Теперь удерет, - сказал мальчишка, обутый в большие резиновые
сапоги.

- Некуда ему деваться, - солидно возразил дворник. - Дом-то на
два этажа выше соседних...

Дворник не договорил. На краю крыши показался милиционер. Он снял
фуражку, помахал ею, и все поняли, что преступник пойман.

Вскоре милиционер, патрульные и задержанный были внизу.
Милиционер оставил его на попечение солдат, а сам принялся искать
потерпевшего. Но тот будто в воду канул.

2

К зданию отделения милиции подъехала легковая машина. Из нее
вышли двое в штатском и направились в кабинет начальника отделения.
Майор милиции Широков, уже предупрежденный по телефону, ждал их,
шагнул навстречу.

- Здравия желаю, товарищ полковник, - сказал он, обращаясь к
одному из посетителей, пожилому мужчине, высокому и полному.

Тот кивнул, пожал ему руку, указал на спутника.

- Знакомьтесь. Это - майор Семин Артемий Ильич.

Широков и Семин поздоровались.

Широков уже шестой год работал в этом отделении милиции,
обслуживающем один из центральных районов Баку. Дела не раз сводили
его с чекистом Азизовым. Полковнику поручались сложные расследования.
Дважды Широков участвовал в операциях, которыми руководил Азизов.

Что же сегодня привело сюда полковника? Широков разглядывал
тяжелую, наголо обритую голову Азизова, его румяные щеки и мягкий
округлый подбородок - и ждал.

Азизов вытащил портсигар, предложил офицерам папиросы, закурил
сам.

- Покажите карточку, - сказал он спутнику.

Семин вынул из кармана и протянул Широкову фотографию. С нее
глядел мужчина средних лет, худой я, вероятно, высокий. Начальник
отделения милиции внимательно изучал сфотографированного - его белесые
брови, широко посаженные глаза, нос с едва заметной бороздкой на
кончике, длинную шею с крупным кадыком.

- Нет, - сказал он, возвращая карточку, - такого не знаю.

Ответ показался полковнику забавным. Он улыбнулся.

Широков насупился, вновь взял фотографию.

- Нет, решительно не знаю, - твердо сказал он. - Не встречал,
товарищ полковник, ну, честное же слово, не встречал!

- Человек этот арестован, - сказал Азизов. - И сидит, между
прочим, у вас.

Широков пододвинул к себе сводку происшествий за день.

- Вор? - спросил он. - Кража в трамвае?

- Он самый, - подтвердил Семин.

- Погодите, погодите... Но им интересуетесь вы?

Азизов кивнул.

- Почему же тогда кража? - Широков удивленно поднялся с дивана.

- Мы тоже озадачены. - Азизов пожал плечами. - Засекли его далеко
отсюда, еще полмесяца назад. Изучаем. Есть основания полагать, что
прибыл по важному делу. Начал действовать - и на тебе, мелкая кража!

Широков позвонил. Вошел помощник. Начальник отделения передал ему
сводку, отчеркнув ногтем место, относящееся к трамвайному
происшествию.

- Проверьте, где задержанный и кто ведет следствие.

Вскоре помощник вернулся. Он доложил: арестованный сознался в
воровстве.

- Признал, что совершил кражу? - переспросил Азизов.

- Даже раскаялся. Клянется, что это в последний раз.

Азизов попросил, чтобы начальник отделения отпустил помощника. За