Татьяна ПОЛЯКОВА

ЧАС ПИК ДЛЯ НОВОБРАЧНЫХ

Анонс

Молодую, красивую, обеспеченную женщину Полину Шабалину постигло горе -
трагически погиб ее муж. Полине кажется, что все кончено. Но жизнь
продолжается и даже приобретает неожиданные повороты кто-то тайком посещает
квартиру Полины, ей звонят неизвестные, подбрасывают какие-то странные
записки Полина понимает, что все это как-то связано с ее мужем, и начинает
собственное расследование, чтобы выяснить, кто же был ее муж. Результаты
ошеломляют. У каждого - свой скелет в шкафу, который имеет скверную привычку
вываливаться в самый неподходящий момент. В том числе и из шкафа самой
Полины.

Я пила кофе, стоя у распахнутого настежь окна. После надоедливых затяжных
дождей второй день светило солнце - в город пришла настоящая весна. Прохожие
на улице беспричинно улыбались, а в еще не успевших высохнуть лужах купались
воробьи.

Тюлевая занавеска надувалась пузырем, я щурилась на солнце и ощущала себя
абсолютно счастливой. Такое чувство, точно за спиной выросли крылья.
Казалось, влезь на подоконник, зажмурься, закричи погромче и непременно
полетишь...

"Запросто", - усмехнулась я, напомнив себе, что у нас третий этаж, а
летать можно по-разному. Но ощущение счастья не проходило, несмотря на всю
мою самоиронию. И дело не только в том, что за окном весна, а...

Зазвонил телефон, я торопливо схватила трубку, поставив чашку на
подоконник, и широко улыбнулась, услышав голос мужа.

- Это я, дорогая, - сказал он.

Мы расстались рано утром, так что сердцу вроде бы незачем было скакать
галопом и замирать. Совершенно лишние волнения, но сердце, однако, летело
галопом и замирало. В общем, выходило, что я безумно люблю своего мужа, как
оно и было в действительности. Это я не без удивления смогла констатировать
несколько месяцев назад, правда, тогда он еще не приходился мне мужем и
некоторая романтичность была вполне уместна. Однако прошел почти год после
нашей встречи и скоропостижного бракосочетания, а романтизм почему-то не
убрался восвояси. Напротив, я смогла убедиться, что сейчас люблю мужа
больше, чем в день нашей свадьбы. Если учесть, что любовная лихорадка долго
и упорно обходила мою персону стороной, не приходится удивляться, что меня
так занимают собственные чувства.

- Я тебя люблю, - улыбаясь, сказала я.

- Здорово, - совершенно серьезно ответил Глеб. - Есть еще новости?

- Нет. Я собираюсь немного прогуляться. Буду думать о тебе и читать
стихи, мысленно, конечно, чтоб не удивлять прохожих.

- Почему бы тебе не почитать их мне?

- По телефону?

- Нет, я жажду личной встречи.

- Ты приедешь только завтра, а выйти на прогулку я собираюсь через
полчаса. Обойдешься без стихов, мой дорогой.

- Знаешь, оказалось, рыбалка вовсе не такое увлекательное занятие, - со
смешком сказал он. - Я скучаю без тебя, детка. Если честно, я уже забросил
свои пожитки в машину и собираюсь отчаливать. Как ты на это смотришь?

- Я в восторге, - искренне ответила я. - По-моему, рыбалка - довольно
глупое времяпрепровождение.

- Почему же ты молчала об этом раньше?

- Не хотела, чтобы ты решил, будто я пытаюсь удержать тебя возле своего
подола.

- А ты пытаешься?

- Конечно. Но, как женщина умная, стараюсь; чтоб это не бросалось в
глаза.

- Могу тебя поздравить, задуманное тебе удается мастерски. Я думал, ты
рада-радешенька избавиться от меня на сутки. В общем, через пару часов буду
дома.

- Я тебя жду.

- Надеюсь, любовника в шкафу я не обнаружу.

- Конечно, нет, ты ведь такой милый и заранее предупреждаешь о своем
возвращении.

- Береженого бог бережет, - засмеялся Глеб. - Ладно, детка, я услышал
твой голос, и на душе стало легче, а домой захотелось со страшной силой.
Целую.

- Эй, ты не сказал самого главного, - нахмурилась я.

- А что у нас самое главное? - с притворным удивлением спросил Глеб.

- Напрягись, - сурово посоветовала я.

- Совершенно ничего не приходит в голову...

- Глеб, я тебя убью...

- Дорогая, торопиться с этим не стоит, вдруг я тот самый единственный...

- Ты тот самый, но я убью тебя, если ты сию минуту не скажешь, что любишь
меня.

- Ах, вот в чем дело... - Мы засмеялись, а потом он сказал:

- Я люблю тебя. - И это прозвучало как-то странно, чересчур серьезно, что
ли, и валять дурака сразу расхотелось.

- Я тебя жду, - тихо сказала я, испытывая нечто вроде беспокойства.

- Целую, - ответил он, помедлил и добавил:

- Детка, я счастлив, как последний идиот. - И отключился.

Я положила трубку и вновь выглянула на улицу, но теперь происходящее там
меня совершенно не занимало. Через пять минут я закрыла окно, задернула
занавеску и, напевая что-то под нос, прошла на кухню. Однако очень скоро
петь мне расхотелось. Я то и дело поглядывала на часы. Странно, ощущение
счастья уступило место беспокойству. Что это со мной?

Я прошлась по огромной квартире, пытаясь уяснить неожиданно происшедшую
перемену в настроении. Никаких причин. Совершенно. Птицы поют, солнце
светит, мой муж возвращается ко мне... Я потянулась к телефону, ругая себя
за глупость: надоедливая жена наскучит очень быстро. Глеб ответил не сразу,
и на смену беспокойству вдруг пришел страх.

- Глеб! - едва не заорала я, услышав его голос.

- На повороте телефон улетел под сиденье, еле смог его достать, тормозить
не хотелось.

- Ты меня напугал.

- Что? - не понял он.

- Не знаю, - честно ответила я. - По-моему, я спятила, два часа кажутся
мне вечностью.

- Я постараюсь их сократить.

- Ну уж нет, меня всегда в дрожь бросает от твоего лихачества.

- Чепуха, дорога совершенно пустая. Лучше скажи, чем ты занята.

- Ничем. Ради бога, не гони как сумасшедший.

- Ясно, не можешь выпроводить любовника. Он что, в твоей шубе запутался и
теперь ты тянешь время?

- В случае чего выброшу его в окно вместе с шубой, так что не беспокойся.

- Это разумно. Иногда я в самом деле верю, что ты меня любишь.

- Что за дурацкое "иногда"?

- Ну...

- Когда вернешься, поговорим на эту тему.

- Почему не сейчас? Мне так приятно слышать твой голос.

- Потому что ты летишь как угорелый, управляя машиной одной рукой. Пока.

- Как только доберусь до Ярцева, позвоню. Идет? Ты успеешь выбросить
любовника и расстелить ковровую дорожку у подъезда...

- А еще заказать военный оркестр, - поддакнула я и отключилась.

На душе стало спокойнее, еще немного побродив по квартире, я решила
удивить мужа и испечь торт. Достала поваренную книгу и углубилась в изучение
рецептов. Вскоре стало ясно, торт мне не по силам, и я остановилась на
печенье по-домашнему. Кулинария никогда не была моим хобби, и времени я
потратила предостаточно. Когда наконец печенье оказалось в духовке, я
перевела взгляд на часы, а потом на телефон. Глебу уже давно было пора
позвонить.

Я почувствовала что-то вроде укола в сердце и схватила трубку. Глеб не
ответил. "Ну и что? - пробовала я рассуждать здраво. - Он мог его выключить
или забыл подзарядить, и батарейки сели..." Но беспокойство не проходило,
напротив, усиливалось с каждой минутой. Я замерла возле окна, ожидая, когда
во дворе появится темно-зеленый "Шевроле" мужа. То и дело набирала номер
телефона, с каждым разом испытывая все большее отчаяние. И вдруг заревела.
Не помню, когда я плакала в последний раз. Я и в детстве не злоупотребляла
этим. Слезы катились по щекам, а я, вцепившись в трубку, шептала: "Господи,
ну пожалуйста..." - ожидая в любой момент увидеть машину Глеба и выругать
себя за дурацкую истерику.

Зуммер плиты заставил меня вздрогнуть. Я испуганно оглянулась, успев к
тому времени забыть о печенье. Выключила духовку и вновь уставилась в окно.
Со страхом перевела взгляд на часы. Три часа двадцать минут. Еще один звонок
остался без ответа. Он мог заехать в магазин за цветами... "Глеб,
немедленно, слышишь, немедленно ответь мне". - "Телефон отключен или
находится в зоне недосягаемости", - в который раз повторил оператор. "Я убью
его, я убью его... только бы он вернулся". Четыре часа. Что с ним могло
случиться? Может, машина сломалась или какая-то непредвиденная задержка и он
не позвонил?

Ждать у окна больше не было сил. Я с трудом отыскала ключи от машины, в
досаде вытряхнув содержимое сумки на пол, и бросилась к своему
"Фольксвагену", стоявшему во дворе. Проверила, включен ли мой телефон. Когда
мы встретимся, я буду чувствовать себя идиоткой. Ну и пусть, лишь бы
встретиться.

На первом же светофоре я пролетела на красный, на счастье, бдительных
граждан в форме поблизости не оказалось. "Так нельзя", - попыталась я себя