Шмиэл Сандлер

Последняя любовь царя Соломона

Глава первая

Странный визит

Я взял телефонную трубку.
Звонил все тот же зануда.
- Господин Трахтман? - уточнил он.
- Ну, - сказал я, - допустим.
- Поздравляю, вы назначены царем!
- Каким еще царем? - удивился я.
- Соломоном, - отвечал зануда.
Мы уже привыкли к нему. Названивал он довольно часто, пытаясь приколоться
к моей супруге.
Ее, разумеется, задевало, что я отношусь к назойливому ухажеру столь
индифферентно, и она не упускала возможности лишний раз уколоть меня:
- Ну что же ты, рохля эдакая, сделай что-нибудь, - на твою ведь честь
посягают...
Я и рад был бы что-либо предпринять, но что тут сделаешь, если враг в
данном случае не реальное лицо, а всего лишь телефонный образ.
Однажды, когда жена совсем уже достала, я обратился в полицию и мне
обещали выйти на телефонного Дон-Жуана. Дальше обещаний дело не пошло, а
тем временем, он участил свои звонки, теперь и вовсе не скрывая, что
домогается ее.
- Послушайте, дядя, - сказал я, - шутка-то глупая, на большее ума не
хватило?
Остряк-зануда вызывающе хрюкнул и швырнул трубку - осерчал, видно.
В иное время, я, возможно, порадовался бы, что сумел поддеть неуловимого
ухажера, но сегодня мне даже злорадствовать не хотелось. Ежедневные ссоры
с женой совершенно истощили мою нервную систему. Я потерял интерес к
жизни и в придачу ко всем прочим неприятностям лишился работы.
Пребывая в глубокой депрессии, и пытаясь развеять тоску, я поглощал еду в
неимоверном количестве. Склонность к чревоугодию отражалась на моей фигуре
и служила поводом для очередных насмешек жены. Но ничего поделать с собой
я уже не мог, а только методично опустошал холодильник, смакуя свои
несчастья, наспех заглатываемыми дешевыми сосисками.
В то утро, когда я ел свой обрыдлый завтрак, запивая его кока-колой, и
старался забыть эти нелепые телефонные общения с занудой, мне вдруг
послышался какая-то непонятная возня и шум в прихожей.
Кто там? - крикнул я.
В комнату без стука вошел небритый и, кажется нетрезвый тип в мятом
пиджаке с плутоватым лицом маклера. Лоб у него был узковат, нос крючочком,
губы полоской, а на щеках веселый румянец, свидетельствующий о недюжинном
здоровье.
Потоптавшись у порога, странный тип интеллигентно покашлял в кулачок.
- Э... прошу меня простить, - вежливо сказал он, - я собственно... - тут
он стал рассыпаться в извинениях и корчить разные гримасы, пытаясь внушить
мне, как ему неловко.
Обычно я доброжелателен к людям и по возможности стараюсь быть лояльным,
но так как в последнее время настроение у меня было на нуле, все, что не
имело отношение к моим проблемам, раздражало меня ужасно.
С раннего утра я был на взводе: вот уже несколько часов жена играла на
нервах, упрекая в бездушии и отсутствии мужских достоинств. Я молча
слушал, дожидаясь ее ухода на работу, и боясь признаться, что сам не у дел.
Увольняли меня уже второй раз за последние полгода, и рассчитывать на
пособие в ближайшие три месяца, нечего было и думать.
Я злился на весь мир, и визит этого недотепы был весьма кстати, - по
крайней мере, есть на ком зло сорвать.
- Ты чего это, дядя, - сурово сказал я, - с вешалки упал?
- Нет, а что? - удивился он.
- А ничего, - грубо отрезал я, - стучаться тебя не учили?
- Прошу пардона, - смущенно стал оправдываться Тип, - я, собственно
говоря, на минуту, принес вот... - и он положил на стол какой-то ломик.
- Что это?
- Жезл.
- Какой еще жезл?
- Царский.
Я тут же подумал о телефонном разговоре, состоявшемся несколько минут
назад.
Ого, уж, не зануда ли явился собственной персоной? Вот уж действительно,
повезло, так повезло. Во-первых, представлялась редкая возможность
съездить ухажеру по морде и, во-вторых, доказать Ей, что я все-таки
мужчина.
Я пригляделся к незваному гостю, соображая, как безопаснее и легче
свалить его на пол. Будешь, падло, знать, как за чужими женами
ухлестывать. Но тип, видимо, догадавшись о моем намерении, лишил меня
этого удовольствия.
- Слиха адон, внизу вас ждет машина, - сказал он и, церемонно
откланявшись, поспешно ретировался. Любопытства ради я вышел вслед за ним.
Желание набить ему физию, все еще грело мне душу.
Спускаясь по лестнице, я провел импровизированный бой с тенью,
воображая, как наиболее эффектно воткну ему левый снизу в печенку. Но тут
случилось то, чего я меньше всего ожидал.
Как только я вышел из подъезда меня, сходу взяли под руки два
толстомордых молодца и, не обращая внимания на мое сопротивление, спокойно
повели за угол. Это были упитанные ребята в тяжелом весе и в одиночку с
ними я бы не справился.
Размах плеч у них был, дай боже, да и кулачища - лучше держаться
подальше. Чувствовалась в них некая спортивная стать и мощь присущая
профессиональным телохранителям. Впрочем, приглядевшись, я обнаружил, что
фигуры у них все же несколько оплыли, а у одного даже обозначилось
довольно пухлое брюшко. Не думаю, однако, что это помешало бы ему
оперативно маневрировать во время поединка.
Поначалу я растерялся и ждал, когда они приступят к побоям. Потом,
увидев, что мужики довольно мирно настроены и, как мне показалось,
пытаются даже угодить, я вполне успокоился, соображая, как быть дальше.
Парни были одеты в серый, военного покроя китель и белые брюки с
золотыми лампасами.
Один из них наступил мне на ногу. От боли у меня померкло в глазах и
что-то пискнуло в горле.
- Болван! - захрипел я, не владея собой, и жестко ткнул его локтем в
живот. Локоть погрузился в податливое брюхо. От неожиданности парень
громко икнул, но в следующее мгновение гаркнул во все горло:
- Так точно, болван, Ваше величество!
Улыбка его была такой угодливой и лакейской, что мне стало неловко. Уж,
не боится ли он меня чего доброго?
- Простите, - сказал я ему, - я погорячился.
Толстомордые, преисполненные почтения к моей особе, подвели меня к
допотопному Кадиллаку, стоявшему за углом и усадили на заднее сидение. В
машине я увидел знакомого мне уже типа в мятом пиджаке. Он важно восседал
за рулем и громко насвистывал модный шлягер, всем своим видом, показывая,
что на окружающих фраеров ему наплевать.
Его вызывающе-независимый профиль и непонятные кривляния выводили меня из
себя, и я очень сожалел, что упустил возможность пощупать ему печенку,
когда мы были наедине.
Мордатые ребята с двух сторон подсели ко мне, да так плотно, что трудно
стало дышать. Уж, не террористы ли, заманят еще куда да шкуру спустят.
Но сей странный парень за рулем, был скорее похож на сумасшедшего, нежели
на террориста.
Делать мне было нечего: вчера я получил уведомление об увольнении,
сегодня уже успел поругаться с женой, вечером тоже назревал скандал, и я
решил, что у меня нет особых причин отказываться от приключения, которым,
как я подозревал, было чревато предложение этого недоделка.
Разумеется, присутствовал в этом некоторый риск, но какое же в наше время
приключение без острых ощущений. В ту секунду авантюра любого толка
казалась мне более предпочтительней, нежели очередные, опостылевшие уже
разборки с женой.
Мордатые завязали мне глаза, тип повернул ключ зажигания и Кадиллак,
надменно фыркнув, плавно тронулся с места. Судя по виду, это был первенец
автомобилестроения в Европе. Типу, верно, стоило немалых, усилий
содержать его в столь прекрасном техническом состоянии.

Глава вторая

Реквизит

Мы остановились за городом, так, по крайней мере, мне показалось. С меня
сняли повязку, и я увидел перед собой грандиозное архитектурное сооружение
на колонах и с гранитными львами подле ворот.
- Это зимний дворец семьи Вашего величества, - многозначительно сказал
Тип, услужливо открывая передо мной дверцу автомобиля.
Какая еще семья? - с неудовольствием подумал я и вспомнил о жене: придет
домой, а я не успел спрятать телевизор: грозились забрать его за то, что
агра неуплачена, вот поднимет хай-то.
Изображая почтительность и послушание, тип провел меня мимо грозных
львов, суровые гранитные морды которых отнюдь не располагали к благодушию.