Иоанна ХМЕЛЕВСКАЯ

ЗА СЕМЬЮ ПЕЧАТЯМИ

ТОМ 1

Анонс

Ну что за напасть свалилась на бедного Хенрика Карпинского. Всего-то раз
в жизни удалось заработать огромные деньги - и вот на тебе, сокровище тотчас
испарилось. Нет-нет, не бесследно, и не похитили его, просто забыл бедолага,
где спрятал заветный портфельчик, набитый золотом и шелестящими зелеными
банкнотами. До чего же коварная штука - амнезия, стоит один раз хорошенько
удариться головой, и все важное оттуда мигом улетучится, одни глупости
останутся. Словом, совсем как в сказке: поди туда, не знаю куда; найди то,
не знаю что. Есть у Хенрика подозрение, что сокровище сокрыто в недрах
старого дома с множеством закоулков и укромных уголков, шкафов и шкафчиков,
каморок и чуланчиков. В таком лабиринте и за год ничего не найдешь, так нет,
мало того, сокровище охраняет настоящий дракон в юбке, мегера из мегер,
страшная и ужасная Хлюпиха. Хенрик с домочадцами пускаются во все тяжкие,
дабы вернуть утраченную собственность, да все без толку. А судьба вставляет
все новые и новые палки в колеса. Шурин-клептоман так и вьется вокруг,
норовя стащить последнее, милые детки мегеры караулят каждый шаг, сама
хозяюшка шипит и плюется, понося гостей почем зря... Но хочешь не хочешь,
таскаться в ненавистный дом приходится. Одна отрада: готовит Хлюпиха не
просто отменно, нет, божественно, восхитительно!..

- И не валяй дурака, никаких переводов! - нервно произнес сообщник
Хенрика Карпинского. - Во-первых, слишком долго, черт их знает, что за это
время успеют выкинуть, а во-вторых, тебе так приспичило платить налоги?

- И как же тогда? - растерянно поинтересовался Карпинский.

- Элементарно - доставлю наличными. На глазок, половину в зеленых,
половину золотом. Идет?

- Идет. И что?

- Что "что"?

- Дальше что делать?

- Да ничего. Подержишь, пока не прояснится ситуация, а потом уже делай
что хочешь.

- Когда доставишь?

- Перед самым отъездом.

- А со своими как собираешься поступить?

- У меня - другое дело, Голландия страна нормальная, там человека
уважают, не оберут до нитки, так что через их же банк переведу на свое имя в
Амстердам. Мне с наличностью нет резону возиться, нервы дороже. А если там
что стоящее подвернется - сразу звоню тебе, и ты вылетаешь, но тоже с
пустыми руками. Твоя доля тут полежит припрятанная, на первое время нам
хватит.

- Может, на кредитную карточку?..

- Немного не помешает...

Деловая хватка и даже элементарная предприимчивость у обоих бизнесменов
отсутствовали напрочь, но на сей раз им невероятно повезло. Два идиота с
высшим образованием совершенно случайно провернули с русскими партнерами
столь выгодную комбинацию, что сказочно обогатились, и это никак не
укладывалось у них в головах. От нежданно свалившегося богатства оба малость
офонарели, однако понемногу привыкали к новому положению, и сообщник
Карпинского даже уверовал в свой великий талант предпринимателя,
проявившийся столь внезапно. А когда еще ему было проявиться, как не теперь,
в эпоху первоначального накопления капитала? Талант же грешно зарывать в
землю, вот новоиспеченный бизнесмен и решил продолжать столь удачно начатую
новую жизнь. Еще одно подобное предприятие - и всяким там Ротшильдам с их
жалкими миллиардами за ними будет не угнаться.

Зарождающийся отечественный капитализм не вызывал у начинающих
предпринимателей особого доверия, чем объяснялось и их желание держать
денежки при себе, и гравитация к Европе. Там, конечно, не провернешь таких
махинаций, как в отсталой России, зато можно не волноваться за дальнейшую
судьбу имеющихся капиталов.

Как положено уважающим себя мафиози, разговаривали сообщники в машине,
чтобы ненароком кто не подслушал. Всем известно, что представители мировой
финансовой олигархии не говорят о деле ни в забегаловках, ни дома, где и у
стен есть уши, тогда весь мир узнал бы об их кровавых деяниях и леденящих
душу преступлениях. Самое же смешное заключалось в том, что бизнес
шушукающихся сообщников был безукоризненно легальным и ни в чем не нарушал
законов обеих стран. Баснословные же барыши принесли не кровавые
преступления, а вовремя угаданные в изменившихся условиях новые потребности
культурно-развлекательного характера бесчисленного множества людей и
оперативное удовлетворение таковых потребностей, только и всего. И даже
вывоз через границу на родину обменного эквивалента не явился серьезным
нарушением таможенных предписаний по причине отсутствия на тот момент четких
таможенных предписаний, не говоря уже о такой малости, что вывоз осуществил
поднаторевший в подобных операциях русский контрагент. Так что Карпинский с
сообщником были чисты, как слеза младенца, ни секунды при этом не сомневаясь
в преступном характере происхождения своего богатства, ибо где же видано,
чтобы такие деньги, да честным путем?! Ничего не попишешь, значит, запятнали
себя чем-то на всю жизнь, а уж теперь, раз ступив на путь не праведный, вряд
ли удастся свернуть с него.

Почему для помещения капитала сообщник выбрал Голландию - он и сам не
знал, но решил твердо и заранее оговорил получение своей доли в одних
наличных долларах. Карпинский оставался на родине и мог себе позволить
завести золото и алмазы. Золото в виде золотых монет, алмазов же всего с
десяток, зато любо-дорого поглядеть. Остальное в долларах.

- Надеюсь, у тебя хватит ума позаботиться о сохранности твоей доли, -
бросил в заключение сообщник и включил зажигание.

И все было бы хорошо, если б не идиотская случайность. Вернее, стечение
обстоятельств.

***

Семейное положение Хенрика Карпинского было сложным. Его первая жена
давно умерла, оставив ему дочку, в настоящее время уже двадцатилетнюю
девушку. Со второй женой Хенрик развелся.., точнее, она с ним развелась,
заявив, что больше не выдержит жизни с таким тюфяком, рохлей и охломоном
недоделанным, совершенно не приспособленным к жизни в современных условиях.
Свой золотоносный бизнес Хенрик провернул уже после развода, так что бывшей
жене ничего не перепало от его неожиданного богатства. С третьей женой
Хенрик расписаться как-то не успел, хоть вместе они прожили уже несколько
лет. Так счастливо сложилось, что третья жена и дочка Хенрика очень
подружились.

Объяснялось это, по-видимому, не только сходством характеров обеих, но и
незначительной разницей в возрасте - всего десять с небольшим лет.
Жилплощадь не воздействовала отрицательно на отношения в семье, поскольку
была вполне приличной: просторная приватизированная квартира,
четырехкомнатная, половина которой полагалась дочери, ибо принадлежала
квартира еще ее матери. По теперешним временам - просто идиллия.

Идиллию портило лишь наличие шурина, младшего брата второй жены
Карпинского. Факт развода Карпинского со своей сестрой шурин, привыкший
годами наезжать к сестре и подолгу проживать у нее, просто проигнорировал и
продолжал наезжать и проживать. Возможно, потому, что сестра, вновь выйдя
замуж, категорически отказалась принимать в своем доме братца, характер же у
женщины был твердый, не то что у ее бывшего мужа. Карпинский шурина никогда
особенно не любил, но по мягкотелости мирился с его наездами. Не хватало
духа раз и навсегда указать на дверь и запретить появляться в квартире. Жене
и дочери Карпинский тоже не разрешал выгнать докучливого квартиранта, может,
даже взашей, ибо шурин других аргументов не воспринял бы, уж женщины-то это
давно поняли. Уважая, однако, волю главы семьи, мирились с наличием
нежелательного гостя и терпели муки молча.

Дело в том, что шурин воровал. Крал безбожно, нагло и открыто, не
считаясь ни с чем. Всякий раз очередное прибытие в дом ворюги вызывало у
хозяев жуткий переполох, немедленное запирание на ключ всего, что
запиралось, и судорожные попытки припрятать самое ценное, главное же -
кошельки и наличность. Причем в запирающиеся ящики столов и шкафчиков
приходилось срочно вставлять новые замки, поскольку старые шурин давно
освоил. Впрочем, и это не спасало. Сберечь имущество можно было, лишь не
спуская глаз с жулика, ходя за ним по пятам и выдирая из рук то, что наглец
пытался присвоить почти открыто, перетряхивая содержимое шкафов и ящиков, а
также роясь в дамских сумочках. Нельзя сказать, что это было такой уж
безнадежной патологией, клептоманией, которая сильней человека. Нет, у
шурина хватало ума и силы воли воздержаться от кражи у людей посторонних,
приходивших к Карпинским, крал он исключительно имущество бывших
родственников, зная, как не любит полиция вмешиваться в семейные распри.
Правда, разведясь с его сестрой, Карпинский перестал уже быть родичем,
однако какие-то связи сохранились, Карпинский с дочерью и будущей женой не
были совсем уж посторонними людьми, а раз не чужие - красть можно. Счастье
еще, что шурин постоянно проживал в Щецине, в Варшаву же только наезжал.

Кроме дочери, третьей жены и нежелательного шурина у Карпинского был друг
еще со школьной скамьи, Северин Хлюп, и дружба их выдержала испытание
временем. Впрочем, и здесь имелись свои сложности.

В данном случае камнем преткновения явилась супруга однокашника, пани
Богуслава Хлюп, особа властная, самоуверенная, недовольная всем на свете.
Поженились они с Северином, когда у Карпинского была уже вторая жена, и
сразу же пани Богуслава принялась охаивать все, связанное с приятелем мужа: