Маринина А.Б.
Иллюзия греха
тей. Но и спустя годы трагедия не дает забыть о себе. Один за другом по-
гибают люди, которые могут дать информацию о таинственном человеке, ко-
торый был когда-то знаком с матерью девушки.
женщины почему-то возникала ассоциация с Достоевским. Убийство старухи
процентщицы. Хотя убитая, по предварительным данным, ростовщичеством не
занималась и ломбард на дому тоже не устраивала. Более того, обстановка
в большой квартире в "сталинском" доме свидетельствовала о достатке и
аристократических корнях хозяев.
было это давно. Погибшая, Екатерина Бенедиктовна Анисковец, была его до-
черью. Трижды за свою жизнь побывав замужем, она столько же раз меняла
фамилию, но не вместо жительства. В этом доме она жила, пожалуй, дольше
всех его обитателей. Только ее квартира была отдельной, остальные давно
превратились в коммуналки с постоянно меняющимися жильцами. Одни получа-
ли или покупали новое жилье и уезжали, другие въезжали в результате раз-
менов с родственниками или супругами. Двери квартир были утыканы разно-
мастными кнопками звонков и карточками с фамилиями, и только дверь в
квартиру Екатерины Бенедиктовны имела один-единственный звонок и краси-
вую металлическую дощечку с надписью: "Академик В. В. Смагорин".
довал над поисками следов. Убийство явно втянуло на корыстное, совершен-
ное с целью ограбления, уж очень богатой была квартира и беспорядок в
ней царил ужасный. Сразу видно - здесь что-то искали.
соседки, приглашенной в качестве понятой.
тюме. - Я здесь не так давно живу, всего полгода. Но мне говорили, что
детей у нее нет.
Кто здесь давно живет?
юсь, я ведь только снимаю комнату. Хозяйка квартиру купила, а комнату в
коммуналке сдает. Беженцы мы, - добавила она, - из Таджикистана. От нас
тут все шарахаются как от чумных, будто мы заразные какие. Так что с на-
ми не очень-то разговаривают.
чтобы собрать хотя бы первоначальные сведения о пожилой женщине, безжа-
лостно убитой ударом чем-то тяжелым по затылку.
почти не общалась, но вообще-то приятельниц и знакомых у нее было нема-
ло. Коренная москвичка, она здесь выросла, закончила школу и универси-
тет, работала в Историческом музее. И всюду заводила друзей. Конечно,
сегодня живы были уже далеко не все. Но все равно тех, кто мог бы расс-
казать о погибшей, было достаточно много.
то бывали у Анисковец и могли хотя бы приблизительно сказать, что именно
у нее похищено. Такой человек нашелся - бывший муж Екатерины Бенедиктов-
ны Петр Васильевич Анисковец. С покойной он развелся лет пятнадцать на-
зад, когда ей было пятьдесят девять, а ему - шестьдесят два. И все пят-
надцать лет он продолжал приходить в гости к Екатерине Бенедиктовне,
приносил цветы и трогательные маленькие подарки.
но сказал следователь, очень уж необычной показалась ему сама ситуация:
разводиться в таком почтенном возрасте, и не ради того, чтобы создать
новую семью. Петр Васильевич грустно посмотрел на Ольшанского.
оно, настоящее, всепоглощающее, то, ради чего на смерть идут. С Катери-
ной развелся. А когда все закончилось, Катя долго смеялась надо мной
Так, говорила, тебе и надо, дурачку самоуверенному, будет тебе урок. Она
прекрасно ко мне относилась. Я потом много раз делал ей предложение, но
она отказывала, дескать, смешно в таком возрасте под венец, да еще с
бывшим мужем. Но ухаживания мои принимала, не гнала.
те, у нее чувство юмора было просто удивительное, она на любую беду уме-
ла с усмешкой посмотреть. Ни разу за все годы я не видел, чтобы Катерина
плакала. Верите? Ни разу. Зато хохотала постоянно.
руге. По дороге он несколько раз принимался сосать валидол, и было вид-
но, что он панически боится заходить в комнату, где недавно лежала уби-
тая. Но в последний момент он все-таки сумел собраться и, горестно взды-
хая, приступил к осмотру имущества. По тому, как бегло он скользнул гла-
зами по увешанным картинами стенам и как уверенно открывал ящики комода
и дверцы шкафов, Ольшанский понял, что Петр Васильевич хорошо ориентиру-
ется в обстановке и знает, где что должно лежать.
картина пропала, маленькая такая, миниатюра, но я не думаю, что ее взяли
воры.
если рядом висят бесценные полотна.
картину легче унести.
много миниатюр, отец Катерины, Венедикт Валерьевич, был к ним неравноду-
шен, всю жизнь собирал. И все они стоят очень дорого, очень, уж вы мне
поверьте. Но пропала совсем ерундовая картинка, ее Катя купила у како-
го-то уличного мазилы просто шутки ради.
но в Москве. Мазня, одним словом. Я думаю, Катерина просто подарила ее
кому-то. Не может быть, чтобы такую дешевку кто-то украл.
ценностями?
колепные фамильные украшения: бриллианты, изумруды, платина. Одна работа
чего стоит! И ведь ничего не взяли.
оказались выдвинутыми, вещи разбросаны по полу, шкафы открыты? Ведь явно
же что-то искали. Но если не ценности, то что же тогда? И почему прес-
тупник не взял ценности? Их много, они все на виду, он наверняка их ви-
дел и даже трогал. Почему же не взял?
вещи Екатерины Бенедиктовны. Не исключено, что ее бывший муж пропажу за-
метил, но по каким-то причинам это не обнародовал.
недиктовны Анисковец, набитая множеством выпадающих листочков и визитных
карточек, лежала на столе перед Анастасией Каменской. Задание следовате-
ля было предельно четким: найти среди знакомых убитой человека, который
мог бы дать квалифицированную консультацию по поводу имевшихся у нее
ценностей. Насколько кратко было сформулировано задание, настолько дли-
тельной и кропотливой была работа по его выполнению. На установление
всех лиц, поименованных в этой записной книжке, требовалось много време-
ни и терпения. Настя старательно составляла запросы и получала ответы:
"Умер... ", "Номер передан другому абоненту... ", "Переехал... ",
"Умер... ", "Умер..."
коллекционер антиквариата Иван Елизарович Бышов пребывал в полном здра-
вии и проявил прекрасную осведомленность как о картинах Анисковец, так и
о ее украшениях. К тому моменту, когда Настя с ним связалась, он уже
знал о трагической гибели своей старинной приятельницы и беспрестанно
приговаривал:
ровье отменное. Ах, Катерина, Катерина!
териной практически росли вместе. Мой отец и Венедикт Валерьевич были
страстными коллекционерами. А мы с Катей пошли разными путями. Я, что
называется, принял коллекцию отца и продолжил его дело, а Катя не имела
вкуса к коллекционированию, ее это как-то не будоражило. Впрочем, женщи-
ны вообще не склонны... Она потихоньку продавала ценности и на эти
деньги жила. Пенсию-то ей крошечную положило государство, музейные ра-
ботники у нас не в чести были.
родственников, которым ей хотелось бы оставить все это.
Корнев Павел
Шилова Юлия
Акунин Борис
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Посняков Андрей