АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
|
Использовать только для ознакомления. Любое коммерческое использование категорически запрещается. По вопросам приобретения прав на распространение, приобретение или коммерческое использование книг обращаться к авторам или издательствам.
| |
Александр Бушков
БЕШЕНАЯ
Глава первая. Mademoiselle Daria.
...Зеленая "шестерка" свернула во двор, мазнув тусклыми фарами ближнею света по шеренге темно-красных гаражных дверей, медленно поехала вдоль длиннющей блочной девятиэтажки...
- Лажа, - сказал тот, что повыше, усатый.
- Что? - Второй, накрывавший газетой пистолет на столе, лениво обернулся к нему.
Усатый кивнул на цветной экран, где мордастый негр неторопливо стягивал плавки с пикантной брюнетки, сидевшей с широко расставленными ногами. Черномордый не мог и подозревать, что вскоре папаша, он же Чак Норрис, жестоко обидится на этаких вот трахальщиков его доченьки и начнет мочить всех подряд, вдоль-поперек и всяко, не делая различий меж черными и белыми.
- Туфту гонят, - сказал усатый. - Пока ты выходил, я крутанул в замедленном действии.
- Ну и что?
- Трусы-то он снял, а у нее под ними еще одни. В замедленном хорошо видно.
- На то кино, - пожал плечами второй. - Если давать всякому черномазому по-настоящему-то стягивать...
- О, как он ее...
- Ну, папуас, чего хочешь? Эй, вроде машина подошла?
...Широкоплечий парнишка в свитере и распахнутой кожанке выскочил из "шестерки", резво вбежал в подъезд и рысью припустил по лестнице.
- Точно, тачка, - сказал усатый. - Пора бы. Встал за дверь, живо! Смотри у меня...
- Да чего там, двор пустой...
- Все равно варежкой не щелкай. До поезда - как до Китая раком.
- А нам бы день простоять да ночь продержаться... В дверь позвонили - уверенно, даже нагло, длинно. Второй, держа "ТТ" стволом вверх, прижался к стене, встал так, чтобы видеть прихожую в висевшем напротив холодильника зеркале.
Усатый медленно повернул головку первого замка, второго.
Крепыш в кожанке, энергично нажевывая резинку, окинул его нахальным, оценивающим взглядом:
- Девочек заказывал?
- Ну.
- Тогда посторонись, братила, о-так... - Крепыш, ловко упершись ладонью ему в живот, отодвинул от двери, моментально просочился в прихожую и совершенно по-хозяйски затопотал направо, в комнату. Там уже был полный порядок - напарник мирно сидел за столом, держа руку рядом с газетой. На экране блаженно постанывал негр, взгромоздившийся уже на совершенно равнодушную к происходящему брюнеточку.
- Тут один, а ну-ка там... - Крепыш пошел в другую комнату, быстро нашел выключатель.
- Эй, ты полегче... - беззлобно бросил усатыи. - Гуляет тут, как по проспекту.
- Братила, ты что, первый раз с нашим столом заказов связался? Я ж должен окинуть заботливым взглядом, может, у тебя в шкафу три Чикатилы, и все извращенцы? А девочек беречь надо. чтобы товарный вид держали... Мне что, самому ложиться?
Усатый взирал на него мрачновато.
- Ладно, перечирикали, - пожал он плечами. - Иди, гони телок.
- Друг ты мой единственный, вот с телками накладка. Ну не было у нас двоих, хоть ты меня режь. Разобрали. Время на дворе холодное, зима, всем погреться охота. Одна есть. Чем богаты. От сердца отрываю.
- Ну слушай...
- Да фирма веников не вяжет! - заторопился крепыш. - Обоих обслужит по мировым стандартам. Девочка классная, в Париже работала.
- Заездишь.
- Жопу ставлю. Сама докажет. - И хрипло пропел: - "Она была в Пар-риже..." Не, честно. Работала в Париже. Хрусти капустой, господин клиент, у нас вперед, как в лучших домах Лондона. Четыреста.
- Чего?
- А того. Ты ж сам заказывал до утра? А телка клевая, не отбросы, опять-таки парижская школа... А то я поехал, без тебя хватит любителей на парижскую выучку...
- Ладно, тормози, - усатый вытянул из кармана толстую пачку свернутых вдвое бумажек, отсчитал восемь. - Хоккей?
- Хоккей. Значит, в шесть утра я ее забираю, усек? Да, братила, я отолью? В подъезде холодно...
- Валяй в темпе. И гони телку.
Усатый немного расслабился, но из прихожей не ушел, стоял, подпирая плечом косяк, и ладонь держал на свитере, прикрывавшем заткнутый за пояс пистолет.
В туалете шумно, оглушительно спустили воду, выскочил крепыш, бросил:
- Дверь не закрывай, сейчас будет парижаночка. - И, топоча, ссыпался вниз.
Дверь осталась распахнутой. Усатый переместился к ней, сузил глаза и напряженно вслушивался. Этаж был последний, девятый, так что верхней площадки не имелось, и сюрпризов следовало ожидать только снизу.
Слышно было в покойной вечерней тишине, как внизу с лязгом переключили передачу, взвыл мотор и машина уехала. Внизу зацокали каблучки. Девушка не спеша поднималась. Усатый ждал, чуть приподняв большим пальцем край толстого свитера.
В квартире работал телевизор, чирикали вовсю англоязычные голоса и, плохо успевая за ними, гнусаво бубнил переводчик.
Девушка поднялась на девятый этаж - довольно высокая, с рыжими распущенными волосами, в распахнутой шубке из искусственного меха, якобы леопарда, и черном коротком платьице.
Помахивая пластиковым пакетом, она совсем медленно преодолела последний лестничный марш, шумно отдышалась и сказала непринужденно:
- С тебя девять баксов. По баксу за этаж, милый. Не так-то и приятно чапать пешедралом на стройных ножках и высоких каблучках...
Усатый хмыкнул, но, оглядев ее внимательно, должен был признать, что ножки и впрямь неплохи. Годочков ей, правда, не меньше двадцати пяти, но, если прикинуть, как раз в его вкусе - не слишком юна и не слишком стара и на шлюху, что приятно, обликом не похожа.
- Ладно, - сказал он, чуть расслабившись. Прислушался, но внизу было тихо. - Заходи. А насчет премии будет видно, к утру соберем заседание месткома, обсудим твое поведение, там и решим...
Когда она сняла шубку, проворно перехватил из рук, запустил пальцы в карманы, но ничего не обнаружил. Взял из рук пакет, заглянул. Там отыскалась лишь коричневая резиновая маска Кинг-Конга и синие пакетики с импортными презервативами. Да обернутая в целлофан фотография.
- А обезьян зачем? - хмыкнул он. Окинул ее взглядом с ног до головы. Нет, что-либо спрятать под этим платьицем было решительно невозможно.
- А некоторым нравится, - она дернула плечом и улыбнулась довольно озорно. - Надевает, понимаешь ли, маску, ставит невдалеке - напротив зеркала и балдеет...
- Вообще-то, мысль, - фыркнул он. - Там побачим...
- А обыскивал зачем?
- А насчет клофелинчика,
- Это как? - она уставилась самым невиннейшим взором.
- Не знаешь? - хохотнул напарник, вышедший тем временем в прихожую. - И в водочку, поди, в жизни не подливала?
- Ма-альчики... У нас серьезная фирма. Обижаете невинную девочку, Я туфли сниму, ладно? На шпильках на девятый - облезешь...
- Да ты уж все снимай, - жизнерадостно посоветовал второй.
- Ну, так-таки и сразу? - Девушка, покачивая бедрами, прошла в комнату. Уселась в потертое кресло, закинула ногу на ногу и вытащила сигарету из валявшейся на столе пачки "Мальборо". Огляделась. - Нет, мальчики, делаю вывод, что мне сегодня решительно повезло. Вид у вас самый славянский, квартирка на бичёвскую блатхату не похожа, хвосты селедочные на скатерти не валяются...
- Мы, вообще-то, ребята приличные, - подтвердил тот, что был без усов. Сел на подлокотник и положил ей руку на колено. - Только требовательные. Если уж в вашей шарашке двоих не нашлось - придется, лялька, поработать ударником капиталистического труда. И двустволочкой, да и всяко.
- Так бывало и вертолетиком, дяденька, - прощебетала она голоском младшей школьницы. Зажмурилась, когда его ладонь скрылась под платьем, с закрытыми глазами выдохнула дым. - Оголодавший мальчик, а?
- Да не то чтобы, - сказал он хрипло. - Просто сидим тут два часа и пялимся на импортное траханье - Природа уж и требоват, как говорится.
- По вашим брючкам видно, сэр... Хоть фонарик вешай, как на негабаритный груз.
- И моментально они поняли друг друга... - Он расслабился совершенно. - Ну, сядь, как примерная школьница в классе.
- Ага, и мигом останусь без плавок. Хозяин! - девушка глянула через плечо зависшего над ней парня. - Еще немного - и ваш друг с меня трусики стянет...
Усатый, как раз кончивший откупоривать "Амаретто", цепко посмотрел на нее, улыбнулся одним губами а промолчал.
- Он у вас всегда такой серьезный? - громко, театральным шепотом поинтересовалась рыжая.
- Да с детства такой, - сказал второй. - Папа его в доценты налаживал, вот и привык делать физиономию... Макс, что ты, в натуре? Ляльку доставили, все путем, расслабляемся...
Усатый пилил три стакана, одним глотком опорожнил свой. Похоже было, он и в самом деле искренне пытается расслабиться, но что-то мешает.
Он сидел на стуле так, что пистолет из-под свитера совершенно не выпирал, держал правую ладонь на колене, пальцами левой постукивал по столу, молча разглядывал девушку, и холодок во взгляде не таял.
- Значит, Макс? А ты кто?
- А я - Билли. Как Клинтон.
- Ну да? - она наконец села, как примерная школьница в классе, раздвинула коленки, предоставив руке заказчика охальничать, как вздумается. - И получается у нас сплошной импорт. Потому что я - Жанна.
- А вчера кем была? - поинтересовался Макс.
- Все зависит от клиента, - пожала она плечами. - Если ему так уж приспичит, можно и Прасковеей... Только после Парижа Жанной стать - самое обычное дело...
- Ты что, там точно была?
- Век воли не видать, Билли... - Она деликатно сняла его руку, достала из пакета фотографию и подала ему с весьма горделивым видом.
Билли уставился на цветной полароидный снимок, Долго разглядывал, нехотя отдал напарнику:
- Слушай, и вправду, похоже...
Макс всмотрелся. Жанна - или как ее там - стояла рядом с злегантнейше одетым типом средних лет, на заднем плане величаво вздымалась Эйфелева башня, зеленели клумбы, раду! ой пестрели автомобили, сплошь импортные, и весь окружающий пейзаж в самом деле не особенно-то и походил на декорацию.
- Ну да, - с ноткой зависти сказал Билли. - Вам, мочалкам, в Париже обустроиться легко, не то, что нам... А, Макс?
- Это точно. - Макс положил фотографию на стол. - Нам с тобой, конечно, пришлось бы потруднее...
Даже Жанна подметила, что в этой невинной фразочке таился некий двойной смысл - очень уж многозначительно фыркнул Билли.
Он поинтересовался:
- И как оно там, в Париже? Подожди, так ты что, язык знаешь?
- Да вовсе не обязательно, - призналась Жанна. - Я тебе честно скажу - черт-те сколько можно продержаться на двух фразах: "Ля минет" и "Мани-мани-мани"... Выше крыши.
- Ну, насчет ля минет и тут соображаем не хуже, чем там... - Билли вновь принялся поглаживать ее бедро. - А что, в Париже наши ценятся?
- Там, знаешь, больше всего ценятся трансвеститы, - сообщила Жанна.
- Это кто?
- А это мужики, переделанные в женщин. Последний писк моды. Французы торчат.
- Тьфу ты... - Билли сплюнул вполне искренно. - Для такого дерьма в музыке и слов нет... Что же из Парижа улетела? Я бы на твоем месте за такой городок держался...
- Конкуренция, - вздохнула Жанна. - Развитой капитализм - это тебе не вздохи на скамейке. А от тамошней ментовки так просто не откупишься. Тот мужичок, что на фотографии, даже и замуж звал, да грубо разлучили полицаи...
- Ну вот, пошли романы, - хмыкнул Макс, уже добродушнее, правда. - У тебя их, поди, в запасе...
- Профессия такая, - ослепительно улыбнулась Жанна. - Между прочим, древнейшая. Или одна из. Про нас аж в Библии, между прочим, написано. Довольно даже неодобрительно, правда, но все-таки... Билли, подай стаканчик, как сущий джентльмен... Мерси боку.
Она выпила половину, отставила и спросила:
- Рассказать вам про Париж?
- Соловья баснями не кормят, - отмахнулся Макс. - Билли, ну-ка погуляй в и комнату, да посиди, помедитируй. Я за тобой потом зайду.
- Ну вот. - проворчал Билли, нешуточно огорченный, медленно встал. - Вечно вы, гражданин, без очереди, а потом, я б и тут посидел, с неё не убудет...
- Групповухи не люблю, - сказал Макс. - Сам знаешь. Не хнычь, дитятко, она потом хорошо подмоется, а времени - до утра... Ну ключ на старт?
- Есть ключ на старт, - безрадостно сказал Билли, взял со стола непочатую бутылку и побрел в другую комнату.
Жанна погасила в пепельнице довольно длинный чинарик:
- Чует моя душа, пошла работа... Ты как, любишь женщин раздевать, или самой? - встала и потянулась, закинув руки за голову. - Помнится, мы тут что-то говорили за премиальные...
- Не суетись под клиентом, - с улыбкой посоветовал Макс. - Я ж тебе говорил - через утренний местком, а до утра времени немеряно.
Он подошел вплотную, постоял перед ней, чуть выдвинул вперед левый бок. Жанна лукаво глянула на него - оба были почти одного роста, потянулась к
пряжке его пояса, массивной, выпиравшей под свитером. Макс быстро отвел ее руку, еще какое-то время пытливо смотрел девушке в глаза, что-то для себя окончательно определяя, и в глубине его зрачков все еще таился нерастаявший холодок.
- Ты что, в самом деле с эскортом до сих пор не общался? - тихо, с подначкой спросила Жанна. - Такое впечатление...
- Знаешь, резинок терпеть не могу, - сказал он так же тихо, наконец решившись.
- Ну, доплатишь за риск?
- А у тебя - ничего? Подлеплю - убью потом...
- Фирма веников не вяжет. - сказала Жанна. - Я на минутку в ванную, о'кей? Чтобы уж все путем...
- Валяй.
Макс посмотрел ей вслед, палил себе еще полстакана импортного фальсификата, выпил медленно. Достал из-под свитера пистолет, снял с предохранителя, сунул назад, под газету. Покосился в сторону шкафа. Стянул свитер, расстегнул пару верхних пуговиц рубашки и стоял, зажмурившись, изо всех сил пытаясь расслабиться полиостью, слушая тишину. Клацнул пряжкой, медленно стянул джинсы.
Вернулась Жанна, в одних узеньких белых трусиках, положила на стул аккуратно свернутое платье, скользнула довольно-таки бесстыжим взглядом по его фигуре, недвусмысленно отражавшей естественную мужскую реакцию на едва прикрытую лоскутком ткани красотку. Покачивая бедрами, подошла вплотную, ловко, одним движением ладони управившись с топырившимся естеством так, чтобы не мешало им прижаться друг к другу, шепнула на ухо;
- Поехали?
Макс опустил руки ей на плечи, девушка почувствовала, что он в долю секунды расслабился, будто наконец-то выдернули некий невидимый стержень. Жесткие ладони медленно проползли по ее спине, по талии, скользнули ниже, Макс обеими руками прижал ее к себе, постоял пару секунд, чутко поводя ноздрями, выдохнул:
- Хорошо пахнешь...
- Франция.
Вслед за тем она гибко высвободилась, подхватила со стола дурацкую обезьянью маску и, состроив физиономию балованной и капризной девочки, выпрашивавшей у бабушки варенье, шепотом предложила:
- Нет, ну надень, здорово возбуждает, посмотришь...
И подняла маску к его лицу. Макс, фыркнув, со снисходительной усмешкой уступил, подумав чуточку философски, что целовать эту шлюху все равно не придется, черт ее знает, что там час назад пребывало в этом ротике. Девушка поправила резиновую харю, чтобы клиент мог нормально видеть сквозь дырочки. Опустилась перед ним на колени, медленно стянула с него трусы, погладила, бросила вверх быстрый, смеющийся взгляд. Повинуясь се пальцам, мужчина пошире расставил ноги.
И нечеловечески взревел от удара кулаком - снизу вверх, в аккурат по причиндалам.
Он еще валился на пол, воя, скорчившись, - а девушка уже взмыла, как распрямившаяся стальная пружина.
Мимолетным ударом ладони чуть сбила маску - отчего Макс полностью ослеп, задохнувшись, когда нос а рот закрыла пахнущая тальком резина, - метнулась к платью и выхватила из кучки черного щелка отливавший черным глянцем писюлет.
- Стоять. Руки, - совершенно нормальным голосом сказала она ошалело ворвавшемуся в комнату Билли и, не давая передышки, заорала: - Стоять, козел!
Он попятился, уперся спиной в стену, так и не подняв руки в совершеннейшем обалдении от столь молниеносных перемен. Покосился на стол. За спиной девушки корчился и стонал на полу Макс. Девушка почти неуловимо для глаза крутнулась волчком. В следующий миг удар пяткой в подмышку - по всем правилам диверсантов НКВД - швырнул Билли на пол.
На экране телевизора окаянствовал Чак Норрнс, паля по криминальным элементам всех цветов кожи.
Жанна метнулась к двери, щелкнула обоими замками. В первый миг показалось, что в тесную прихожую ураганом ворвался целый взвод. Секунды три спустя, когда молниеносное мельканье массивных мужских фигур прекратилось, обнаружилось, что их всего четверо - двое в камуфляже без всяких опознавательных знаков и черных масках-капюшонах, двое в цивильном.
- Этого - туда! - резко распорядилась Жанна. Крепыш в кожанке, давешний мажордом при шлюхах, подхватил с пола Билли, все еще скрюченного - такой удар, нанесенный по всем правилам, ненадолго парализует, - головой вперед зашвырнул в другую комнату, зашел следом и закрыл за собой дверь. Один из камуфляжных, проследив за взглядом Жанны, поднял газету, удовлетворенно хмыкнул и отложил, не прикасаясь к пистоле там.
Макс все еще стонал и охал, но уже не орал. Камуфляжники надежно припечатали его к полу, один заломил руку, второй сграбастал пятерней за волосы, задрал голову. Миска слетела. Наступил полный порядок и благолепие, никто не суетился, никто не кричал. Что-то вроде немой сцены.
Натянув платье через голову, Жанна вышла в другую комнату. Шепнула что-то на ухо крепышу, села подальше, так, чтобы оклемавшийся Билли не смог достать ее ногой в прыжке, положила на небрежно застеленную кровать свой ПСМ, неспешно закурила и созерцала пленника, чуть заметно улыбаясь. Спросила:
- Что, сучонок, ждешь небось, что тебе заявят, будто пришла милиция и ты арестован? Легкой жизни захотел...
Билли, уже украшенный наручниками, еще более занервничал после этой реплики.
Крепыш достал из-под кожанки черный пистолет изящного импортного облика, снабженный столь же черным, внушительным цилиндрическим глушителем, застыл у двери, словно робот. Физиономия у него не то чтобы стала агрессивной - просто бедняга Билли, впервые в жизни на секунду обретя дар ясновидения, сообразил, что этот спокойный, несуетливый тип с равнодушным выражением лица выполнит самый жестокий приказ.
- А правда, Билли, я очаровательное создание? - весело спросила рыжеволосая. - Что-то побледнел у нас Билли, и вот уже никакого стояка я у нею что-то не наблюдаю... - Она сузила глаза, голос зазвучал холодно, с издевкой. - Ну, так что это вы натворили, дрочилы-мученики? Стоял себе обменный пункт, никого не трогал, налоги платил и "крыше", и государству, крепил рынок, менял себе денежку, ту на эту и наоборот... Так нет, налетели добры молодцы, вольные стрелки, сгребли капусту, напакостили... Ты зачем мочканул охранника, жертва аборта? В глаза мне смотри, блядь такая! - вновь улыбнулась, как ни в чем не бывало. - Ну, так с чего вы решили, что бояться следует в первую очередь ментов?
- Это не я... охранника...
- Ну да? - ухмыльнулась Жанна. - А Максик сейчас очухается и скажет, что ты...
- Это Абдулла... Из своего... У него "Вальтер", можно же посмотреть по пуле.
- Сейчас. Будем пули смотреть. И капуста у Абдуллы?
- У него половина...
Пожалуй, Билли никого не собирался доставать ногой в прыжке. Не тот типаж. Слабое звено, каковое имеется в каждой цепочке, нужно только угадать. Жанна, небрежно затушив сигарету о подоконник, присела на корточки рядом с собеседником, ткнула стволом пистолета ему в ухо, но тут же передумала, кивнула напарнику;
- Иди-ка сюда, Зверь, со своей бесшумкой...
- В ногу? - спокойно осведомился Зверь, медленно надвшаясь.
- Ну, Зверь, ты садист... - протянула Жанна. - Он же хромать будет... В яйцо. Тебе которою не жалко, Билли? Да ты не горюй, чудик, и с одним яйцом люди живут припеваючи... - И преспокойно, насквозь по-деловому продолжала: - Зверь, ты только стяни с него штаны, а то ведь промахнешься, если будешь стрелять вслепую, еще в ногу засадишь.
Билли попытался что-то прохрипеть. Зверь бесстрастно прикидывал, как половчее стянуть с пего брюки.
- Погоди минутку, - сказала Жанна. - Такое впечатление - жалко Билли своего яйца. Дорого оно ему, как память. А, Билли? Ну, тогда говори, умничка, может, я тебя и пожалею... Половина бабок у Абдуллы. А где Абдулла?
- В Ольховке.
- Конкретнее.
- К-кошевого сорок пять. Частный дом. Там его телка...
Страницы: [1] 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
|
|