П.АМНУЭЛЬ
КАББАЛИСТ
обычно писал черновики, долго думал над каждым словом, получалось немного,
страница или две, и Роман Михайлович считал это хорошим результатом. Уходя
в институт, он оставлял написанное справа от машинки, чтобы Таня
перепечатала набело. Сегодня он сделает это сам, на работу не пойдет -
библиотечный день.
на четыре листа. Осталась последняя глава, описание прогноз-матрицы. Не
самое сложное, работа над задачами и анализ пошагового алгоритма куда
труднее. Прогноз-матрица была единственным звеном, зависевшим от знаний
читателя в своей области науки. Для решения учебных задач специальных
знаний не требовалось, физики, биологи и даже издательские рецензенты
справлялись с упражнениями равно успешно. Но чтобы составить матрицу - а
без нее к прогнозу открытий не подступиться, - требовались
профессиональные знания. Отвечая на десятки наводящих и проверочных
вопросов, читатель, если бы добросовестен, выкладывал все, что знал и
умел. Но беда заключалась в том, что каждый знал и умел разное, и
составление матрицы, хочешь-не хочешь, оказывалось процессом субъективным.
думал над одним-единственным предложением, и в конце концов убедился, что
последний вариант ничем не лучше первого. Он проверил, плотно ли прикрыта
дверь спальни, и сел к машинке. Подумал, что после завтрака нужно будет,
пожалуй, вернуться к предыдущей главе. Если изменить упражнения, станет
яснее, почему плохо работает прогноз-матрица.
делом, потому что к десяти его ждет следователь в районной прокуратуре.
Странная история. Вчера, уже под вечер, позвонил некто, назвавшийся
Сергеем Борисовичем Родиковым. Голос у следователя был сухим, как солома,
казалось, что Родиков долгой тренировкой вышелушил из своего голоса все
обертона.
ко мне в прокуратуру завтра к десяти? Собственно, мне нужно только кое-что
уточнить, но по телефону не получится. Я задержу вас минут на десять, не
больше.
задержать меня и на сорок восемь часов.
Родиков. - Если уж у вас свободный день, тем лучше, не придется сочинять
справочку на работу... В общем, жду.
готовила традиционный завтрак - яйца всмятку и крепкий кофе. Диалог тоже
был обычный, утренний, касался пустяков, и Р.М. одновременно раздумывал
над задачкой по курсу развития воображения: вас вызвал следователь и задал
вопрос...
Беловик на сегодня я сделал сам... А ты пока займись письмами, хорошо?
если не торопиться. Старый, дореволюционной постройки, дом был не из тех,
что объявляют памятниками зодчества. Заурядное двухэтажное строение, но на
углу перед входом сохранилась единственная, пожалуй, в городе настоящая
каменная афишная тумба, на которой, впрочем, давно не клеили афиш,
сохраняя, видимо, как реликвию. Это, однако, не помешало кому-то вбить на
куполообразную вершину тумбы огромный металлический крюк непонятного
назначения. Получилось вполне эклектическое сочетание - хоть сейчас на
выставку модерна.
недоумением.
минут.
строки. Повесть он, что ли, пишет в рабочее время, - подумал Р.М., - или
обычный рапорт требует столь кропотливой работы над словом? Жду ровно пять
минут, - решил он, - и ухожу.
внимательно перечитал написанное, скомкал лист и бросил в корзину.
Посмотрел на посетителя и улыбнулся.
бумагу, а себя. Знали бы вы, на что уходит время... Присаживайтесь
поближе.
Раскладывая их перед Петрашевским, он говорил:
пронзительным взглядом, пронзительный взгляд - обязательно.
скрыть, спросил Р.М.
вам вот какая просьба. Очень внимательно посмотрите на снимки и скажите:
знакома ли вам кто-нибудь из этих женщин?
было. Самой молодой из женщин можно было дать лет восемнадцать, самой
старшей - около тридцати. Никого из них Р.М. раньше не видел. Он, впрочем,
догадывался, какая именно фотография интересует следователя, потому что
лишь одна была любительской. Сфотографирована была девушка лет
восемнадцати, миловидная, со светлой челкой и большими темными глазами,
очень серьезная девушка, грустная даже. Играть с Родиковым в логические
игры желания не было, и Р.М. покачал головой:
очередь, могу ли я получить объяснение, что за фильм вы тут со мной
разыгрываете? Времени у меня нет.
примирительно. - Знали бы вы, какие штучки иногда проделывает память...
Ну, хорошо. Яковлева Надежда Леонидовна - это имя вам что-нибудь говорит?
отчеством и фамилией. Все?
опознания, вы подпишете, и потом мы будем говорить только о литературе.
что - все Надежды Яковлевы?
Надя Яковлева, восемнадцати лет, покончила с собой на прошлой неделе. Вот
здесь подпишите, пожалуйста... Спасибо. Мать подала в Каменскую
горпрокуратуру заявление. Начали разбираться. В бумагах Нади обнаружили
папку, полную бумаг, изрисованных странными рисунками. На обложке надпись:
"Роману Михайловичу Петрашевскому (Петрянову)". Видимо, фотографии
разослали всюду, где по адресам значится Роман Михайлович Петрашевский.
Вероятнее всего, кстати, в возбуждении уголовного дела будет отказано.
Эксперты квалифицируют случай как типичное самоубийство. Но мать, конечно,
можно понять...
магазины. Полки, как обычно, ломились от томов и томиков, брошюр и
альбомов, и Р.М., как обычно, ничего не купил. Из художественной прозы он
собирал лишь фантастику. Классику и современных авторов тоже читал,
конечно, - книги ему приносили знакомые или сослуживцы, на день или на
неделю, срок вполне достаточный, Р.М. был в курсе новинок. А фантастику
брал у спекулянта, с которым свел знакомство давно, еще на заре книжного
бума...
А может, он ошибся? Следователь так ведь и не показал нужную ему
фотографию. Не положено? Зачем тогда сказал о самоубийстве? Разве это
положено, когда идет следствие? Впрочем, следствие, кажется, еще не идет,
есть только заявление матери, уголовное дело не возбуждено. Что было в
папке? И кому она в действительности предназначалась? Роману Михайловичу
Петрашевскому, да еще и Петрянову. Допустим, что в стране есть семьдесят
человек с такими параметрами. Но псевдоним? Р.М. публиковал свои
фантастические рассказы под фамилией Петрянов. Сначала, когда работал в
"Каскаде", псевдоним был нужен, чтобы начальство не догадалось о его
второй профессии. Потом привык. Сейчас-то многим уже известно, что
Петрашевский и Петрянов - одно и то же лицо. Вот и девушка эта, Надя
Яковлева из Каменска. Откуда она знала? В прессе псевдоним не раскрывался.
Нет ли все-таки второго Петрянова-Петрашевского?
были, в основном, ответы на викторину, которую Р.М. второй год вел в
детском журнале. Читать письма было удовольствием, до чего же некоторые
дети были умны, до чего любили фантазировать! Но удовольствие это отнимало
много времени, и часть работы Р.М. переложил на Таню.