Константин Боядин
Безвозмездный дар
пробираются сюда - а таких, как ни странно, не так уж и мало -
вынуждены всякий раз склоняться перед здешней властительницей. Ни
топор, ни огонь не смеют коснуться ни единой веточки окрестных
деревьев - ведь, прогневав её, окажешься один против всего
окружающего мира.
удалось воздвигнуть этот не столь уж и маленький домик - а вернее,
храм. Впрочем, по воле Хранительницы Лесов расступаются деревья,
говорят человеческим языком звери и птицы и происходит множество
иных, не менее поразительных, чудес. Храмы её лишь кажутся
затерянными в бескрайних просторах лесов и джунглей - ведь, даже без
прислуживающих Ей жрецов никто не осмелится назвать их заброшенными.
него. Ближайшие поселения находились милях в пятнадцати отсюда. Что
такое пятнадцать миль в лесу, где все направления едины?
Бесконечность. В особенности, если хозяйка храма не пожелает
пропустить тебя в святая святых.
могло быть и речи. Да и не всякий конь сохранит самообладание,
заметив украшенные вечно зелёными, никогда не увядающими ветвями ивы
стены и колонны. С некоторых пор Хранительница Лесов не любит
всадников, приближающихся к своему жилищу. Отчего это так - никто не
знает. Да и какая, в сущности, разница...
деревьев, путник уповал лишь на благорасположение Хранительницы. Как
и в предыдущий раз. Однако в тот раз он, увлёкшись разговорами с
охотниками, пригласившими его к костру, не произнёс надлежащего
приветствия, начиная трапезу, и три последующих дня бродил по
молчаливой, не принимающей его зелёной пустыне - подлинной пустыне,
потому что ни ягод, ни съедобных кореньев, ни грибов было уже не
отыскать. Чужих здесь не любят.
открытый для тех, кто попросит приюта - показалась на глаза в должный
срок. Превосходно. Остановимся здесь... и далее в путь. Тысячи и
тысячи храмов разбросаны там и сям по великому восточному лесу...
называть вслух его древнее название не полагается вступившему под его
сень. Какими бы странными ни казались здешние обычаи, лишь глупец
пренебрежёт ими.
стороны, открывая храм во всём его великолепии, путник услышал звук,
менее всего свойственный подобному месту... и понял, что удача вновь
улыбнулась ему.
скорее уж это была усмешка.
И слабый, но явственный запах горячего железа.
только занесло сюда кузнеца? Чем удаётся ему поддерживать огонь в
горне - ведь угля здесь не добыть?
некоторые. Усмехнувшись (про себя, ибо лес сейчас наблюдает за ним,
пристально наблюдает), путник поклонился, как полагается, стенам
храма и окружающему лесу и, повесив ещё одну зелёную ленточку на
росший перед входом куст шиповника, вошёл внутрь.
отыщется место для каждого из них. Как это получается - никто так и
не выяснил; да и невозможно постичь все возможности сил, что превыше
сил смертных. Путник прошёл мимо приоткрытой двери, из-за которой
доносился стук молотка и вошёл в следующую.
сравниться роскошью со столичными гостиницами. Уют был весьма
символическим; однако и на простой деревянной мебели можно было
превосходно провести время в медитации, беседах на подобающие темы
или же во сне.
в другому постояльцу сего удивительного места. Предыдущие попытки
убедили его в том, что проявлять нетерпение и пытаться добиваться
своего во что бы то ни стало тщетны; лишь одно боги ценят превыше
всего - умение отказаться от всех желаний, притязаний и стремлений.
Тот, кто желает достичь своей цели во что бы то ни стало, искренен
только в этом своём желании.
Впрочем, когда приходило время празднеств, здесь можно было встретить
сотни и даже тысячи гостей - и всё равно, требовалось пройти всего
несколько шагов, чтобы добраться до кого угодно из них. Немало магов
ломали головы, силясь разрешить эту загадку - но тщетно. В подобные
вещи надо было просто верить - ведь нельзя же не верить в то, что
видишь собственными глазами.
песенку, которую кто-то напевал низким голосом, нельзя было не
услышать. Дверца приоткрыта - значит, можно входить.
путник вместо приветствия.
остриженной, ухоженной бородкой и широким лицом. Одежды его нельзя
было назвать пышными - но и скромными они тоже не были. В углу
комнаты - а вернее сказать, кузницы, мастерской, - или как её называл
её жилец - действительно жарко пылал огонь. Огонь этот никогда не
гаснет - ещё одна небольшая тайна, проникнуть в которую никто уже не
берётся.
стоявший поблизости табурет. - Мне казалось, что я отвык удивляться.
И вот я снова вижу дариона, вдали от собственного народа, вне своих
подземных городов - и вновь удивлён.
ажурный венец, украшенный изящно выполненными листьями дуба из
серебряных нитей - и тяжело вздохнул, поворачиваясь к гостю лицом.
дариона собственными глазами - хотя не так уж это и сложно; и вовсе
не похожи они на уродливых, жадных и злокозненных карликов, какими
часто предстают в сказках и преданиях.
кузнец. - Я вижу, ты теперь - истинный служитель Хранительницы.
Невероятно! Чтобы человек оставил все блага, которые дарует власть
над себе подобными и добился милости Её... - дарион покачал головой и
улыбнулся. Улыбка была не без ехидства.
изменившись в лице. - Дарион, отринувший собственных подземных богов
и поселившийся в лесу - не менее загадочно.
о фартук. - Ты проделал напрасный путь, князь. Ты уже исчерпал все
способы убедить меня. Или ты просто пришёл поговорить о путях Её? О
красоте леса, о превратностях жизни? Изволь, я составлю тебе
компанию.
налил себе и своему посетителю вина в тонкие, необычно красивые и
невесомые бокалы и, воздав должные хвалы госпоже этого дома, принялся
смотреть куда-то сквозь собеседника.
торопившийся нарушить молчание.
получивший благословение Хранительницы, - услышал путник свой голос.
Давно это было... Шесть лет назад? Или десять?.. Годы ушли прочь,
пропали, как вылитая на песок вода. Напрасно кажется, что человек
учится только в детстве. Обучение не прекращается никогда.
короткий взгляд на богато украшенный походный плащ своего гостя. - Но
я не знаю твоего.