Владимир ВАСИЛЬЕВ
ОКО ВСЕВЫШНЕГО
закат. Малиново-красное солнце пряталось за отроги Сао-Зу - Великого
Горного Хребта, увенчанного пушистыми снежными шапками. Лишь одна дорога
вела к монастырю - южная, та, что поднималась снизу, из озерной долины.
Никому еще не удавалось перевалить через хребет в этом месте, хотя
несколько узких троп уводили высоко в горы. Бродили неуверенные слухи,
передаваемые чуть слышным шепотом, будто одна из этих троп ведет сквозь
Хребты к самому северному побережью, однако уже много лет никто не ходил
за Сао-Зу и не приходил оттуда.
количество поклонов и разошлись по кельям-таутам. Ученики первого круга
устало брели с поздних занятий, ситы-работники подметали узкие дорожки и
тренировочные площадки. Скоро и они уйдут в свой таут - большую общую
спальню рядом со зданием кухни. Только привратники в свете лучин будут
вести неспешные ночные разговоры.
соперничавшими с горными соснами. Темнело; последние лучи солнца таяли в
хрупкой свежести воздуха. Холодный ветер тянул с гор, принося дыхание
вечного льда.
учащенно дыша, опираясь на длинный посох, изредка оглядываясь. Достиг
ворот, трижды ударил тупым концом посоха в Круг Путника, чернеющий в
центре правой створки.
голову и сделав ладонью ритуальный жест.
тебя в нашу обитель?
Императора и гнева Каома? (да будет благословенно имя его!)
кто Выше! Входи, путник.
Путник поклонился в ответ, стоя на отпечатке огромной пятерни у самых
ворот; потом опустился на колени, отложив посох, и поцеловал священную
землю монастыря.
стены, одетый в зеленый плащ Наставника со знаком восьмого круга.
накормили меня в полдень.
привратники возобновили свои ночные речи в неверном свете лучины.
лицо. Однако глаза его горели, словно у юного тигра, а мышцы полнились
силой. Чем-то он походил на Настоятеля, только у того усы и борода были
гораздо длиннее, а голову он, как и все в монастыре, брил наголо.
хотя виделись в последний раз они почти полвека назад.
Первому-в-храме и шести его теням-Настоятелям.
несколько подушек.
Каома, Старшие в монастыре, а я - одинокий старик, забытый всеми.
семерка старших, да путники. Двое Настоятелей стали у выхода.
напоминать, что наступит год Тигра. Это будет год Тигра-воина.
братом нашим, Настоятелем Тао. Обряд будет исполнен.
менял в жизни монастырей. Раз в двадцать четыре года приходил Тигр-воин и
тогда весной либо Северный монастырь Каома, либо Южный (по очереди)
отправляли друг другу посланников. Отбирались два молодых монаха, по
одному от каждого монастыря, родившихся в год предыдущего Тигра-воина. Они
уходили сразу после Турнира. Куда - знали немногие. Семеро Настоятелей
каждого монастыря да десяток избранных. Возвращались монахи обычно летом;
посланники-гости тотчас отбывали в свою обитель и все повторялось спустя
двадцать четыре года. И еще одно: молодые монахи-избранники, вернувшиеся в
монастыри, впоследствии почти всегда становились Первыми-в-храме. Сорок
восемь лет назад, когда Бину исполнилось всего двадцать четыре и был он
молод и горяч, отправился он в путь вместе с Тао-южанином...
отразилось - ведь он давно уже не юноша-избранник, а Верховный Настоятель
Северного монастыря Каома, Первый-в-храме.
землетрясение и ход в тайник обнажился.
не попало в руки Орлам.
монастырей. Око всегда находилось в одном из двенадцати Мест, надежно
укрытых от мирских глаз. В год Тигра-воина его переносили. Из первого
Места во второе, в следующий раз - из второго в третье, и так далее. Око
кочевало по кругу из века в век; монахи двух монастырей всегда находили
силы его защитить.
не успев поведать своим Верховным куда перепрятали его. Остался лишь один
свидетель, который знает, где сейчас Око. Орлы повсюду ищут его, но не
найдут, если вовремя вмешаться.
мира в руках чужеземца!
себе присмотрю. Надеюсь, что в этот раз избранники достойны... хм... тех
юношей, что мечтали перенести Око с десятого Места на одиннадцатое сорок
восемь лет назад.
Южного монастыря - четыре. Ведите чужеземца в Южный и возвращайтесь со
свитой брата нашего Тао.
это.
советам.
Шилова Юлия
Мацумото Сэйте
Русанов Владислав
Быков Василий
Жюль Верн
Доставалов Александр