Алексей Корепанов

Уснувший принц

Что делала бы благость без злодейств?

Зачем бы нужно было милосердье?

Вильям Шекспир. Гамлет.

...И сердце сынов человеческих исполнено зла...

Книга Экклесиаста.

"КТО ТЫ, СЫН ОКЕАНА?"

Лес уже погружался в короткий летний сон: утомившийся за день легкий
ветерок перестал шелестеть листвой, угомонились птицы и стих доносившийся с
покрытых мхом полян визг игривых диких поросят, что к середине осени
превратятся в клыкастых могучих бойцов. Слабый туман -- сгусток чьих-то
былых страхов -- потянулся от Ржавого болота, расползаясь над неширокой
дорогой, ведущей из людного Имма к замку альда Карраганта. Сгущалась,
темнела небесная синева, и первые звезды прокололи ее своими лучами, а в
вышине над деревьями неясным еще силуэтом розовел полумесяц Диолы --
спутницы мечтателей.

"Таких, как я", -- подумал Аленор, усмехнулся и вновь перевел взгляд на
дорогу, струящуюся под засыпающими деревьями.

Конечно же, лес был самым обычным -- конь молодого альда избороздил его
вдоль и поперек задорными охотничьими деньками, топча высокие травы,
врезаясь в сплетение ветвей; и ничего загадочного не было в Ржавом болоте,
что тянулось до выгоревшего прошлой весной косогора -- какие страхи могут
скрываться там, среди кочек, полусгнивших черных коряг да набросанных
мальчишками старых колес? И Диола, розовая спутница мечтателей, ночной
фонарь, в свете которого любят нежиться ленивые змеи-свистуньи -- просто
небесный шар, один из многих, кружащих в пустоте, отделяющей Землю Живущих
от далеких звезд.

И все же Аленору гораздо интересней было представлять, что все вокруг
пронизано тайнами и мир отнюдь не так ясен и прост, как кажется, как
привыкли думать о нем.

-- Мечтатель! -- теперь уже вслух сказал юноша, выпустил поводья и,
откинувшись в седле и подняв руки, сладко потянулся.

Хорошо бы вызволить сейчас из беды какую-нибудь прекрасную девушку...
Была бы только девушка, а за вызволением дело не станет!

Тут Аленору вновь вспомнилась встреча с черноглазой мерийкой и он еще раз
усмехнулся: э-эх, гадалки... Чего только не услышишь от мерийских гадалок!

Конь неторопливо процокал копытами по узкому деревянному мостику над
заросшим бурыми плетями болотной травы ручьем, поравнялся с высокими,
покрытыми зигзагами трещин валунами, громоздящимися у самой дороги. Аленор
рассеянным взглядом скользил по их округлым верхушкам, погруженный в
какие-то расплывчатые зыбкие мечтания, как часто с ним бывало в пути.
Выскочивший из-за камней высокий широкоплечий незнакомец с мечом в руке
заставил юношу прервать отвлеченные размышления. Придержав коня, он
выпрямился в седле и спокойно произнес традиционные слова, хотя сердце
тревожно дрогнуло:

-- Приветствую тебя, живущий. Я альд Аленор, сын альда Ламерада. Чем могу
посодействовать?

Незнакомец, продолжая держать обнаженный меч наизготовку, быстро
приблизился и, подняв голову, остановился перед конем, сверля юношу
странным взглядом; чудилась в этом взгляде угрюмость, и чудились ярость и
решимость идти напролом, круша любые преграды. Аленор был уверен, что
никогда раньше не видел этого живущего.

"Вот тебе и гадалка! -- смятенно подумал он. -- Неужели?.."

Незнакомец был старше Аленора, но тоже еще очень молод. Его слегка
вьющиеся русые волосы, спадающие на плечи, разделял ровный пробор, узкое
скуластое лицо с небольшими усами окаймляла короткая рыжеватая бородка. Он
был одет в темную, необычного покроя, облегающую куртку с рукавами, едва
доходящими до локтей, и такого же цвета штаны, заправленные в высокие
башмаки на толстой подошве. У пояса незнакомца тускло серебрились ножны.
Аленор оценил и меч, зажатый в крепкой руке; это был хороший, удобный меч
-- юноша знал толк в мечах и участвовал уже не в одном десятке турниров как
в родных землях, так и в городах за проливом. Нет, он никогда не встречался
с этим живущим, который, в общем-то, мог быть альдом, если бы не странная
куртка, и уж никак не походил на орра или долянина, а тем более -- на
адорнита.

-- Я Дат, сын Океана, -- сказал незнакомец глуховатым голосом, не сводя с
юноши пронзительного взгляда. -- Я должен тебя убить.

В его последних словах не было угрозы. Они прозвучали как самое обычное
утверждение, словно незнакомец сообщил между прочим: "Я должен сопровождать
тебя в замок" или: "Мне необходимо сегодня поужинать с тобой".

"Он что, немного не в себе? -- недоуменно и несколько растерянно подумал
молодой альд. -- Какой-то неизвестный Дат, сын какого-то Океана... Почему
-- Океана?.. Убить... Убить меня? Вот и не верь после этого... Но это же
какая-то нелепость!"

-- Ты уверен, что не ошибся, Дат? -- спросил юноша, всматриваясь в
бледное угрюмое лицо незнакомца. -- Я впервые вижу тебя. Откуда ты? Кто ты,
сын Океана? И что за странная угроза? Думаю, ни ты мне ничего не должен, ни
я тебе.

-- Я не буду ничего объяснять! -- выкрикнул сын Океана и свободной рукой
схватил под уздцы коня Аленора. -- Я должен тебя убить, и я убью тебя! Тебе
от меня не уйти!

Юноша понял, что сейчас не время рассуждать и размышлять, чем он насолил
этому безумцу, и не время вспоминать, где и когда он мог невольно перейти
дорогу сыну Океана, хотя все это был явный вздор. Может быть, кроме охоты,
турниров и шумных песенных вечеров появилось новое развлечение --
смертельная схватка без зрителей? Но почему он не слышал о таком
развлечении? И кому в голову могла придти столь бредовая мысль?.. Что ж,
хоть и непонятно и дико все это было, но слова Дата звучали оскорбительно.

-- Я и не собираюсь никуда уходить от тебя, Дат, -- надменно сказал
Аленор. -- По-моему, твой разум затемнен, но я постараюсь, чтобы у тебя в
голове немного посветлело. Думаю, парочка ударов плашмя по твоему ровному
пробору поможет тебе придти в чувство.

-- Мне жаль тебя, -- глухо и отрывисто произнес незнакомец, и в его
голосе Аленору послышалась странная горечь. -- Но ты не должен жить. Я убью
тебя.

-- Попробуй! -- с вызовом ответил юноша и спрыгнул с коня.

Сбросив длинный черный плащ и выхватив из ножен меч, он почувствовал, как
поднимается, накатывается из глубины волна азарта, как горячит кровь
предвкушение схватки -- так всегда бывало с ним на турнирах... Правда,
никто ни в одном бою не бился до смерти -- турнир не побоище, а игра, пусть
порой и очень жесткая! -- но сейчас бой пойдет по правилам, предложенным
незнакомцем. И, ей-Богу, надо проучить этого странного сына Океана, чтобы
впредь ему неповадно было устраивать засады на лесных дорогах. Встряхнуть
ему мозги, а потом окунуть головой в ручей, дабы немного поостыл, и
поспрашивать...

Они, чуть пригнувшись и полуприсев, кружили по дороге, сжимая в руках
мечи и внимательно следя друг за другом. Конь Аленора, отвернувшись от них,
щипал траву на обочине, и только наливающаяся розовым светом красавица
Диола наблюдала за каждым движением противников.

Лицо незнакомца, назвавшегося Датом, сыном Океана, словно окаменело,
сохраняя хищное и в то же время какое-то болезненное выражение, губы
растянулись в оскале, в глазах угадывался мрачный застывший огонь. Во всех
его плавных скупых движениях, в манере держать оружие чувствовалась
сноровка опытного бойца. Аленор решил не бросаться в бой первым, дождаться
выпада сына Океана и в стремительной контратаке отбить у того охоту ни с
того ни с сего завязывать ссоры с первыми встречными на лесных дорогах.

И юноша дождался выпада, но не одного, а целой серии выпадов, проведенных
так яростно, с таким почти неудержимым напором, что об ответной атаке пока
не могло быть и речи -- он еле успевал защищаться, уворачиваясь от мощных
ударов, посыпавшихся как шишки с ветвей под внезапным порывом ветра, с
трудом блокируя их своим мечом и медленно отступая к валунам. В сонном
молчании леса слышались только громкий лязг металла о металл и возбужденное
дыхание соперников.

"Даже если его рассудок и помутился, это не мешает ему великолепно
владеть мечом", -- невольно подумал молодой альд, продолжая отражать удар
за ударом.

Уже два или три раза меч Дата был близок к тому, чтобы впиться в желанную
плоть: на светлой кружевной сорочке Аленора появились длинные разрезы, и
кровавое пятно расплывалось на груди, там, где острие дотянулось таки до
кожи. Аленор ездил в Имм не на турнир, а совсем по другому делу, поэтому
был без панциря -- да и зачем ему панцирь в мирном Имме и с детства
знакомом лесу? Для защиты от диких зверей вполне достаточно меча, а кому
еще, кроме диких зверей, взбредет в голову нападать на спокойно едущего
всадника?

Но вот ведь взбрело же...

Яростный натиск Дата все усиливался, он уже почти прижал юношу к валунам
и Аленор, наконец, полностью осознал, что его действительно хотят убить.
Вот так, без причин, взять и убить на пустынной лесной дороге. Потому что
кто-то решил, что он, Аленор, почему-то не должен жить. Юноша понял это и,
продолжая обороняться, по-настоящему разозлился. В бешеных атаках сына
Океана сквозила торопливость, он явно спешил разделаться с противником
(боялся, что кто-нибудь помешает? жаждал как можно быстрее увидеть
поверженное бездыханное тело?) и Аленор, не потерявший способность трезво