Ю.ЛАТЫНИНА

ИНСАЙДЕР

Ю.Латынина. Инсайдер.
М., 1999, ОЛМА-Пресс, сс. 7-390.

СОДЕРЖАНИЕ

Глава первая,
в которой Киссур Белый Кречет попадает в аварию, а первый заместитель
министра финансов рассуждает о причинах прорухи в государственной казне.

Глава вторая,
в которой рассказывается о печальной истории Ассалахского космодрома,
а бывший первый министр империи находит себе нового друга.

Глава третья,
в которой Киссур обличает перед императором чужестранного взяточника,
а Тереке Бемиш получает в подарок роскошную виллу.

Глава четвертая,
в которой Киссур рассказывает инвестиционным банкирам о способах
дрессировки разбойничьего коня, а Теренс Бемиш знакомится с очередными
претендентами на акции Ассалаха.

Глава пятая,
в которой Теренса Бемиша уговаривают отказаться от участия в конкурсе
и в которой Шаваш напоминает присутствующим, что не знает финансового
термина "диктатура".

Глава шестая,
в которой компания "Ай-Си" представляется своим настоящим именем, а
господин Шаваш высказывает несколько неожиданных мыслей о недостатках
демократии.

Глава седьмая,
в которой все трудности инвесторов разрешаются наилучшим образом.

Глава восьмая,
в которой Теренс Бемиш платит налоги прошлогодней листвой, а на
стройке выкапывают камень с древним предсказанием.

Глава девятая,
в которой начальник над бесами заключает союз с праведными людьми.

Глава десятая,
в которой Тереке Бемиш знакомится с жизнью имперских окраин, а
господин Шаваш предлагает оригинальный план реструктуризации
государственного долга.

Глава одиннадцатая,
в которой заместитель Теренса Бемиша отправляется в Иииссу на собрание
сектантов, а Киссур Белый Кречет шарит по Галактике в поисках бесхозных
боеголовок.

Глава двенадцатая,
в которой император Страны Великого Света выражает недоумение тем, что
он узнает об истинном предназначении Ассалахской стройки из оппозиционных
газет.

Глава тринадцатая,
в которой повествуется о непредсказуемых результатах народного
волеизъявления.

Глава четырнадцатая,
или Премьер-министр в роли международного террориста.

Глава пятнадцатая,
в которой спасители Страны Великого Света проворачивают самую крупную
инсайдерскую сделку в истории Галактики.

ГЛАВА ПЕРВАЯ,
в которой Киссур Белый Кречет попадает в аварию, а первый заместитель
министра финансов рассуждает о причинах прорухи в государственной казне.

Стены гостиной были затянуты голубым шелком, а углы аккуратно заложены
шестигранными изразцами, что превращало комнату в благоприятствующий
жизненному успеху восьмиугольник и сглаживало все углы в судьбе ее
владельца. На шелке были вышиты картины - цветущие лотосы с листьями,
опущенными от жары, распускающиеся сливы, белоснежная утка в заводи и
весеннее солнце. Светильник, похожий на прозрачный перевернутый гриб,
свисал почти до самого пола, и по ободу его шли золотые медальоны с
изображениями различных зверей.
Возле светильника стоял маленький столик с запотевшим кувшином и рядом
- кресло. В кресле сидел человек лет тридцати, в шелковых штанах и куртке,
перехваченной поясом из крупных серебряных блях. У него было очень
красивое, но жестокое лицо с голубыми, навыкате, глазами и взлетающими
вверх уголками бровей, и перстни тонкой старинной работы странно выглядели
на его хищных пальцах с нестрижеными ногтями. Волосы его были скручены в
пучок и заткнуты черепаховым гребнем. В левом углу на толстой золотой
ножке стоял трехмерный трансвизор.
Человек время от времени переливал содержимое кувшина в пятигранную
чашечку, закрывал чашечку лакированной крышкой с продетой сквозь крышку
соломинкой и вставлял соломинку в рот. И глядел в трансвизор.
По левую руку от человека, в рамке из собольего меха, висел небольшой
рисунок с изображением больного воробья в снегу - очень красивый рисунок.
Под рисунком стояла подпись самого императора. Это был личный подарок
императора хозяину кабинета. Тут же висели два золотых кольца для цветов,
увитых орхидеями и клематисом. Поверх трансвизора торчало заячье ухо
сонарной антенны, и за антенной стоял посеребренный горшок, где цвело
бледно-розовыми цветами растение с изысканным названием "нахмуренные
бровки красавицы".
Картинка в трансвизоре решительно отличалась от изображений на
шелковых свитках, украшающих комнату. Трансвизор не рисовал ни больных
воробьев, ни цветущих слив. По трансвизору шла пресс-конференция. Говорил
важный, породистый землянин с поросячьими глазами, привычно щурящимися от
фотовспышек. Перед землянином топорщился целый табунок микрофонов.
Землянин добросовестно пытался заглянуть в комнату через экран, и,
вероятно, чувствовал себя чужим в окружении цветущих слив и золотых колец
для цветов.
Человека на экране что-то тоненько спросили, и он благосклонно ответил:
- Ни в коей мере не вмешиваясь в дела суверенного народа и не оказывая
никакого давления на правительство, Федерация Девятнадцати приветствовала
бы решение императора о проведении первых в истории вашей страны
парламентских выборов, как свидетельство еще одного шага вашего народа на
пути интеграции в галактическое сообщество.
Человек, сидящий в кресле, вылил в чашку остатки из серебряного
кувшина. Затем он несильно размахнулся и влепил кувшином прямо в лоб
улыбающемуся господину на экране. Тот перестал улыбаться и потух. Экран
крякнул и разлетелся на мелкие кусочки. "Нахмуренные бровки" с шумом
обрушились вниз, и в комнате отвратительно завоняло жженой пластмассовой
требухой. Расписные двери раздвинулись, и в комнату вкатился пожилой
дворецкий в голубом кафтанчике.
- Убери это, - сказал, не повышая голоса, человек в кресле.
Дворецкий всплеснул руками и сказал:
- Ах, господин Киссур, ведь это уже третий за неделю!
Киссур выскочил из кресла, хлопнул дверью - и был таков.
В комнате дворецкий сунул руку в пустой кувшин, поскребся, облизал...
Господин даже не был пьян, ну, почти что не пьян, - в кувшине было
слабенькое пальмовое вино, щедро разведенное абрикосовым отваром. Киссур
мог напиться, напиться выше глаз, до страшной драки и разрубленных тушек
собак, а то и людей - но только на веселой пирушке с дюжиной приятелей.
Один Киссур не пил никогда.
Киссур, задыхаясь, сбежал вниз по лестнице, и выскочил во внутренний
двор. Была уже ночь. Пахло мятой из загородных садов, бензином и лошадьми.
Вокруг дворика с трех сторон поднималась городская усадьба с плоской
крышей и острой, изящной, как лист осоки, башенкой при левом крыле,
изукрашенной резьбой в виде виноградных листьев. Раньше такие башенки
строили высокопоставленные вельможи, дабы те трогали пальчиками небо и
служили лестницей, по которой к их владельцу нисходила удача. Про такие
башенки раньше говорили, что выше их - только шпили государева дворца и
звезды. Теперь этого сказать было никак нельзя, потому что чуть подальше
на черном небе вырисовывался строительный кран, собранный из стальных
спичек, - и стало быть, небо пальчиком трогал именно он. Киссур в
бешенстве ткнул кулаком вверх и полетел, топоча, по освещенной луной