Сергей ЛУКЬЯНЕНКО
АТОМНЫЙ СОН
пробирающийся через посудную лавку, и тот оставил бы меньше следов. Возле
большой сосны валялись обрывки бумаги и полиэтилена. Я поднял их, повертел
в руках. Остатки армейского пищевого концентрата. Черт возьми, редкая
вещь!
Ривер, я заметил вмятины в глине. Человек садился здесь... нет, опускался
на колени. И пил... Пил, повернувшись спиной к зарослям черной колючки!
мог забраться на мою землю? Я забеспокоился, не то, чтобы сильно, но
все-таки... Со мной не было Принца, и рисковать не хотелось. Но через
минуту я понял, что мои страхи напрасны.
здоровенный, двухметровой длины паук. Еще одно свидетельство, что тут
кто-то прошел. К тому же этот кто-то или зеленый новичок в лесу или
тронутый. Ну кто же, в конце концов, убивает пауков? Разумеется, это
черное бугристое страшилище так и просит хорошего пинка или булыжника. Но
стрелять по пауку из автомата? Чужак (так я окрестил его) выпустил в паука
по меньшей мере десяток патронов. Пересиливая отвращение, я потрогал
дыхальца паука. Они были теплыми и еще влажными. Паук был убит минут
двадцать назад.
царапали ноги даже сквозь толстую ткань джинсов. Но меня пожирало
любопытство. И на берегу Биг Ривер я увидел чужака...
монахов из секты Истинно Верующих, или Ордена Братьев Господних, крестьян,
пробирающихся от села к селу, ребят из молодежных банд. Но этот чужак был
особенный. Во-первых, он был один. Мало кто решается ходить по лесу в
одиночку... Во-вторых, он был прекрасно экипирован. На шее у него болтался
новенький "люггер", спину оседлал туго набитый рюкзак, одет чужак был в
десантный комбинезон восхитительного буро-зеленого цвета. Слишком роскошно
для сопляка, которому от силы двадцать лет... А, в третьих, он был
беспечен.
собирался переплыть Биг Ривер. Он неторопливо разделся и стал связывать
одежду в узел. Делал он это умело, но, Господи, до чего же беззаботно!
Позабавился бы и так, наблюдая из кустов. Но вместе с этим чужаком уходил
его люггер. То есть, мой люггер! Я взял свой безотказный "АК" в руки и
вышел на берег.
вперед. Я приготовился. Сейчас... Он вскинет автомат, и тогда я выстрелю.
Первым.
еще больше от удивления... и восторга. Восторга? Что он, не соображает,
кто я такой? До чужака осталось несколько шагов, и я мог спокойно его
разглядеть. Светловолосый мускулистый парнишка, стройный, с симпатичным
правильным лицом, пожалуй, даже красивый. Не похож он был на современную
молодежь... Чужак наконец-то раскрыл рот.
свою черную кожаную куртку. Полы распахнулись и прохладный ветер пробежал
по груди. Не ношу рубашек - в лесу трудно их менять, а грязь я терпеть не
могу. Чужак сразу на меня уставился. Я знал, что он увидел. Черную
татуировку - свившийся в кольцо дракон кусает свой хвост. А в центре
кольца - цифра 13.
улыбнулся, нерешительно произнес:
плеснул. Синеватое пламя ухнуло вверх метра на два. Я медленно скосил
глаза в сторону леса. Тихо. По-прежнему тихо. Неужели он действительно
один?
Все верно, армейский рацион... Из рюкзака выглядывали края таких же
пакетов и карнавально яркие донышки консервных банок. Где он достал такие
продукты? Небрежным жестом Майк снял с пояса короткий широкий нож, сорвал
упаковку. Я раскрыл свой пакет, начал есть, не ощущая вкуса. Майк ел с
аппетитом, который, однако, не мешал ему поминутно оглядываться по
сторонам. Иногда он задирал голову, смотрел в небо, и торопливо опускал
взгляд, словно увидел там что-то страшное. Каждый раз при этом я
непроизвольно напрягался для броска - такой удобной, беззащитной делалась
его поза... И что он так вертит головой? Обычный лес - смесь желтых,
бурых, багровых листьев; бугристых, широченных стволов; упругой, колючей
травы, плетями обвившегося вокруг деревьев кустарника. Обычное небо -
сплошная серая пелена со светлым пятном солнца в зените и темными полосами
дождевых туч, тянущимися у самой земли.
немногословность. Да, он вел себя как самоубийца, он даже не понял, кто я
такой, но, по крайней мере, не приставал с расспросами. Я взял флягу,
отхлебнул. Это была обыкновенная вода, но с едва заметным привкусом
дезинфекции. Ну и щенок! Где он достал такие вещи? А "щенок" склонился над
своим рюкзаком, подставляя мне спину. Но я опять пересилил себя. Не мог он
вести себя так нагло, не имея надежного прикрытия. Наверняка кто-то держит
меня на прицеле. Например, из тех кустов... Я даже пожалел, что так
опрометчиво вышел на открытое место. Теперь надо было выжидать... Я снова
потянулся за фляжкой. И почувствовал знакомый звон в ушах. Глаза словно
выпирали из орбит, во рту возник отвратительный горький привкус. И ведь
знаю, что это лишь кажется, а все равно неприятно. Хочется сплюнуть и
прижать веки ладонью. Я сосредоточился. "Принц"! Меня обдало теплой волной
восторга, еще мгновение - и на окружающий мир наложилась вторая картинка.
Я увидел себя со стороны. Себя, Майка, горящий костер... Принц смотрел на
нас из того самого кустарника, где я предполагал засаду. Пришлось оборвать
его восторг. "Где-то рядом враги!" Сознание ощутило растерянность Принца,
затем в голове словно разорвалась бомба. Не люблю, когда Принц
принюхивается! Но сейчас пришлось терпеть. Наконец, боль прекратилась, и я
снова ощутил мысли Принца. Чужак был один. Несомненно, один. "Хорошо.
Подходи к нам, но осторожно". Резким движением я встал. Именно так легче
всего разрывать телепатический контакт.
Хотя я бы этого не позволил. На мгновение я почувствовал к Майку что-то
вроде жалости.
головой.
стоял за его спиной.
Я снова сел, поднял недоеденный концентрат.
что перестал это замечать. Принц еще был большеголовым, умещающимся в
ладонях щенком, когда я начал возиться с ним, выпаивать молоком. После
того, как сдохли последние коровы - кровью. А сейчас Принц сам вымахал
если не с корову, так с целого теленка. Двести килограммов мускулов,
жесткой рыжей шерсти, огромные умные глаза. И пасть, перекусывающая
человека пополам.
из-под Принца ноги.
плохо разбираюсь в его рычании... Ну, а что же делать с мальчишкой?
аптечка... О, великие боги! Рация!