Елизавета МАНОВА

ДОРОГА В СООБИТАНИЕ

Она не спала, когда за ней пришли - в эту ночь мало кто спал в
Орринде. Первая ночь осады, роковая черта, разделившая жизнь на "до" и
"после". "До" еще живо, но завтра оно умрет, и все мы тоже умрем, кто
раньше, кто позже. Жаль, если мне предстоит умереть сейчас, а не в бою -
на стенах Орринды...

Провожатый с факелом шел впереди; в коридоре, конечно, отчаянно дуло;
рыжее пламя дергалось и трещало, и по стенам метались шальные тени. С
детских лет она презирала Орринду - этот замок, огромный и бестолковый,
где всегда сквозняки, где вся жизнь на виду, где у каждой башни есть
уязвимое место, а колодцы не чищены много лет. То ли дело милая Обсервата,
где все было осмысленно и удобно, приспособлено к жизни и к войне...

Провожатый открыл тяжелую дверь, и она безрадостно усмехнулась.
Занятный выбор: продать подороже жизнь или оставить пару лишних защитников
для Орринды? Мрак с ним, пусть живут - лишним никто не будет.

Здесь было светло, потому что вечный сквозняк мотал пламя факелов,
воткнутых в гнезда. Здесь был знаменитый стол Капитана - несокрушимый,
прозрачный, в котором живут огоньки и отзываются вспышками на каждое
слово. И здесь был сам Капитан Савдар, величественный, измученный и
угрюмый, в тяжелом регондском панцире под алым плащом. Последняя тень
величия, которое скоро исчезнет...

- Леди Элура! - сказал Капитан, и она чуть склонилась в равнодушном
полупоклоне. Плоская девица с невзрачным лицом, но в темных глазах
холодный ум и спокойная воля. Такой знакомый бестрепетный твердый взгляд,
словно сам Родрик Штурман...

- Леди Элура, - сказал Капитан, - я знаю - тебя не обрадовал этот
вызов...

- Мы в осажденной крепости, - сухо сказала она, - и я в твоем
распоряжении, как все прочие Офицеры.

Маленький, но весьма ядовитый укол - ведь эта крепость все, что
осталось от целой державы. Не верность вассала Государю, а только лишь
подчинение командиру.

- Да, - сказал он, - крепость осаждена. Но маленький отряд...
несколько человек... этой ночью еще смогут ее покинуть.

- Мне больше нравится смерть в бою, сэр Капитан. Я - не худший
стрелок в Орринде, и эта крепость - не первая, которую я защищаю.

- Я знаю это, Леди Элура.

Он вдруг успокоился, перестал теребить нагрудную цепь и прямо
взглянул ей в глаза. Угрюмая боль стояла а его глазах, и ей вдруг
почудилось на лице Капитана тень смерти. Может быть, он умрет раньше меня,
но это уже все равно. То, что нас ждет, хуже, чем смерть - полное
исчезновение. Черные орды сметут нас всех, и не останется ничего. Даже
могильной плиты, где нацарапано имя. Даже капли нашей крови в жилах тех,
что когда-нибудь будут жить. И если подумать об этом, как мелки все наши
счеты, жизнь уже подвела под ними черту...

- Ты не любишь меня, и имеешь на это право...

- О, нет, сэр Капитан! - она медленно улыбнулась, и резкий ее,
бесполый голос стал бархатен и глубок. - Я тебя ненавижу! Но ты
беспокоишься зря: я буду драться рядом с тобой, и если понадобиться,
закрою тебя своим телом, потому что гибель твоя ускорит паденье Орринды!

- Ты - истинная дочь Родрика, леди Элура.

- Да! И поэтому я не стала мстить, когда ты убил моего отца. Ты -
слабый, бездарный правитель, - сказала она надменно, - но ты - Капитан, и
если б ты умер тогда, Орринда сразу бы развалилась.

- А так она продержалась еще восемь лет. Послушай, - сказал он тихо,
- я скоро умру, и врать мне уже ни к чему. Жизнь Родрика - вот чем я
выкупил эти годы. Поверь мне, - сказал он, - я лучше бы умер сам. Он был
моим другом, единственным из людей, кого я любил и кому я верил. Не все
обстояло так: или он - или я. Я знаю, он был уверен в своей правоте. Но
если бы он добился того, что хотел...

- Чего же такого страшного он хотел? Добиться мира с дафенами?
Остановить войну, которая нас сожрала?

- Ну, это бы ненадолго отсрочило наш конец. Они плодятся, как звери,
а мы вымираем.

- Ты спас нас от вымирания! - резко сказала она. - Нас только лишь
перебили!

- А ты хотела бы, чтобы мы перебили друг друга? Были еще Пилоты, леди
Элура! Прими я сторону Родрика, я умер бы с ним, а Капитаном бы сделался
Улаф Пайл. Что бы тогда ожидало Орринду?

- Не стоит оправдываться передо мной, - сказала она спокойно. - Что
бы я ни думала о тебе, я знаю свой долг, и поступлю, как должно. И что бы
ты обо мне не думал, тебе пригодится мой самострел... и мой опыт,
наверное, тоже.

- Есть то, что много важнее, леди Элура. Священные знания, которые
род твой сберег и умножил, и священная кровь Штурманов, что течет в твоих
жилах. Небесный огонь! - сказал он с тоской, - ну, как мне это сказать?
Как мне тебя просить? Ты можешь хоть на миг забыть о вражде и выслушать
меня без злобы?

Она молчала. Так долго молчала, что он потерял надежду, но она
ответила наконец, и голос ее был привычно бесстрастен:

- Я слушаю, сэр Капитан.

- Я хочу, чтобы ты, моя дочь - леди Илейна и последний из Пайлов -
рыцарь Норт, сегодня ночью покинули крепость. Леди Элура, - сказал он
торопливо, - выслушай до конца! Дело не в том, что я люблю свою дочь и
хотел бы ее спасти. Да, я люблю свою дочь и хотел бы ее спасти, но Илейна
не стоит тебя, как сам я, возможно, не стоил Родрика. Вы все последние,
леди Элура! Род Капитанов, род Штурманов и род Пилотов. Триста лет Экипаж
сражался с ордами дикарей, чтобы свет разума не угас в мире. Да, - сказал
он сурово, - мы проиграли. Мы были глупы и беспечны, мы ссорились и
враждовали друг с другом и позволили перебить себя поодиночке. Но отдать
весь Мир дикарям? Утратить наследие предков? Нет! Пока не иссякла
священная кровь Экипажа, надежда утеряна не до конца. В дафенах дурная
кровь, они уничтожат нас, и примутся друг за друга. И, может быть, еще
наступит пора, когда наследники Экипажа вернут порядок и разум в
обезумевший мир. Я не знаю, есть ли в мире место, где вы можете скрыться,
но это ваш долг перед предками и перед нами, только это сделает не совсем
бессмысленной нашу смерть?

- Твои слова благородны, сэр Капитан, но в них одно отчаяние, а не
разум. Ну, подумай, как мы прорвемся сквозь земли дафенов? Или ты дашь нам
большой отряд?

- Нет, - сказал Капитан. - У Орринды слишком мало защитников.

- А если мы даже проскользнем, как мы спасемся в Необитаемом мире,
где все так враждебно людям? Нам лучше умереть в Орринде, сэр Капитан.

- Дочь Родрика, я верю в твое мужество и в твой разум. И я послал
весть Черному всаднику. Он придет.

- К тебе? - спросила она, и темный опасный огонь зажегся в ее глазах.

- К тебе, - спокойно ответил он. - Среди спутников Родрика был и мой
человек.

- Выходит, и шпионы бываю полезны! Ну что же, сэр Капитан. Это
безнадежно, но я, пожалуй, рискну. Но сэр Норт должен знать, что командую
я! Вдолби ему: я не стану терпеть никаких пилотских штучек. Да, кстати. Я
беру с собой одного из своих следопытов. Надеюсь, оборону Орринды это не
ослабит?

Она уже повернулась, чтобы уйти, но Капитан смиренно окликнул ее.

- Леди Элура! Пообещай мне, что ты не оставишь Илейну. Совсем ведь
еще девочка...

Она поглядела ему в глаза и ответила - неожиданно мягко:

- Священная клятва тебя успокоит? Клянусь Компасом и Звездным путем,
что я не оставлю леди Илейну, и если нам суждено умереть, то первой умру
я.

Повернулась и вышла прежде, чем он что-то успел ответить.

Ночь. Непроглядная твердая темнота, лишь обломки созвездий в прорехе
тропы. И уверенный тряский ход боевого рунга. И тяжелая черная боль. Лучше
бы умереть. Проще всего умереть вместе с тем, в чем была твоя жизнь. Я не
хочу простоты. Штурманы не признают простоты, это их родовое проклятие.
Стены родной Обсерваты, книги, таблицы, записи многих лет, наши регалии -
телескоп и секстан - все сметено, все потеряно, все погибло. Брат - Эрд! -
мальчик мой, я учила тебя стрелять и читать, я всегда защищала тебя от
отца, ты никак не хотел взрослеть, мой мальчик, будто знал, как мало ты
будешь жить. Ты звал меня перед смертью, но я не пришла, мы отбивали
приступ на южной стене, а когда я пришла, ты уже умер, и я никогда не
узнаю, что ты хотел мне сказать...

Там впереди - движение? Взгляд! Самострел в руках, и палец нажал на
спуск, я знаю, куда я попала - в то, что смотрит. Крик и удар тяжелого
тела, кусты затрещали - засада, Джер! - но мы пришпорили рунгов и вперед -
вперед! - меч Норта, тяжелый проблеск секиры Джера, они пропускают нас с
Илейной вперед. Вперед! Илейна стиснула свой кинжальчик, неплохо, девочка,
вперед! А я обернусь, здесь есть в кого пострелять, их пятеро против
двоих, четверых, думаю я со спокойной злобой, мой самострел стоит двоих
бойцов. Джер хрипло вздохнул и свалил последнего. Славно! А теперь скорее,
ну, вперед! Но нам уже надо сворачивать, Джер спешился и ведет скакуна под
уздцы. Пойдем по воде? Да, госпожа, только бы рунги не покалечились, о,
как холодна вода! Как страх, что сидит внутри, Илейна, не вздумай слезать!