Юрий НИКИТИН

МУРАВЬИ

-...На каждую амазонку в колонии полиергус приходится шесть-семь
чужих рабочих, - сказал Натальин, заканчивая лекцию.

В это время в аудиторию заглянули. Натальин сразу ощутил холодок
между лопатками, словно кто-то невидимый приложил холодное лезвие к
обнаженной спине. Давно ли была первая лекция, когда он настолько
разволновался, что выбежал из зала?

- Ам-мазонки полиергус, - сказал он дрожащим голосом и с ужасом
почувствовал, что надвигается дикое косноязычие, когда он не в состоянии
связать и двух слов, - эти амазонки не единственные в своем роде. В
следующий раз рассмотрим крупноголового и широкожвалого харпагоксенуса
сублевиса, который тоже полностью зависит от рабочих муравьев чужих видов.
Я кончил!

По широкому проходу к нему уже спешили двое: директор и незнакомый
крупный мужчина с загорелым широким лицом, изрезанным шрамами.

Директор торопливой скороговоркой представил:

- Тролль, заместитель директора по геологоразведке Венеры. Умоляю
вас, Натальин, пойдемте быстрее!

Они подхватили Натальина под руки и почти бегом повели к выходу. Рука
у замдиректора оказалась прямо железной. Чувствовалось, что он без особых
усилий мог бы раздавить локоть преподавателя мирмекологии, словно елочную
игрушку.

"Бывший космонавт", - констатировал Натальин с уважением. Ему стало
обидно от сознания собственной неполноценности. Худое и скорбное лицо,
кривые зубы, сутулая спина... Наверное, он даже лето не любил по той
причине, что приходилось снимать защитный панцирь: пиджак с искусственными
плечами. Никакая рубашка не могла скрыть торчащих ребер, плоской грудной
клетки, костлявых плеч и длинных худых рук с бледной кожей, к тому же
покрытых темными волосами.

У подъезда их ждал автомобиль. Ничего не понимающего Натальина
втиснули на заднее сидение. Директор института сел к шоферу, космонавт
грузно опустился рядом с Натальином.

Машина рванулась с места, словно прыгнула. Как стрела пронеслась она
по узкой улочке и буквально вылетела на магистраль.

- Важное дело, - сказал космонавт. Он сидел огромный и крепкий, как
гранитная скала, на поворотах наваливаясь плечом на Натальина, и тот
чувствовал, что его грудная клетка сминается, словно воздушный шарик. -
Пришла лазерограмма с Венеры: "Срочно пришлите мирмеколога". А наши спецы,
как назло, разбрелись. Кто в отпуске, кто гриппует, двое что-то ищут в
сельве Амазонки... И мне порекомендовали обратиться к вам.

- А что случилось? - спросил Натальин слабым голосом.

- Неизвестно. У них малые мощности. Энергию экономят. Может быть
местные муравьи покусали кого-нибудь или погрызли кабель. Вы согласны?

С переднего сидения повернулся директор. От натуги лицо налилось
кровью, глаза лезли на лоб.

- Наш институт тоже заинтересован, - сказал он многозначительно. -
Учтите это обстоятельство, дорогой Сергей Владимирович!

Машина выскочила за городскую черту, замелькали строгие дома научного
центра.

- Вы согласны отправиться и проконсультировать на месте? - спросил
бывший космонавт в упор.

Натальин ощутил дрожь в коленях. Куда отправиться?

- Перебросим вас с помощью телетранспортации, - сказал директор,
словно космонавтика находилась в его ведомстве, - потребуется уйма
энергии, но ведь пришел сигнал опасности... Для нашей страны, где все для
человека, все только во имя человека...

Машина на большой скорости понеслась к массивному зданию из серого
гранита. Возле подъезда стояли трое в белых халатах.

- Этот? - спросил один отрывисто, указывая на представительную фигуру
директора.

- Гм, - промямлил директор и побледнел, - я, собственно, тоже знаком
с мирмекологией, но обстоятельства не позволяют мне...

Но Натальина по кивку Тролля уже вели по коридору, и он лишний раз
мог убедиться, что даже у космонавтов-медиков пальцы тоже железные.

Они вбежали в огромный зал. Все помещение наполнял мощный гул, под
куполом откликалось эхо, пол подрагивал. В самом центре блестела круглая
плита из черного металла.

- Только консультация мирмеколога может помочь, - сказал космонавт
неожиданно тихо.

- Я... я... согласен, - сказал Натальин, изо всех сил стискивая зубы
и сжимая кулаки, чтобы они не опозорили его дрожью.

И тут же сообразил, что его и не везли бы сюда, если бы не
сомневались в согласии немедленно все бросить и отправиться в мир другой
планеты консультировать людей из ведомства космонавтики. Странный народ
эти планетолетчики!

Несколько крепких парней помогли влезть в космический скафандр малой
защиты, жуткую помесь рыцарских доспехов и водолазного костюма для
глубочайших спусков. Натальин ощутил, что весь покрывается липким потом.
На плечи давила вся планета.

- Я не могу сделать и шагу, - прохрипел он.

Один из техников, здоровенный детина, сказал торопливо:

- Это облегченный костюм малой защиты. Для кислородных атмосфер!

Но в его голосе Натальин уловил нотку глубокого презрения. Сквозь
обзорный щиток он увидел своего директора, который обеспокоено
протискивался к нему.

В наушниках послышался его писк:

- М-мэ... В таких костюмах можно и в преисподнюю!

Ответил тенор техника:

- В этой пижаме?

И все покрыл густой нетерпеливый бас замдиректора по освоению Венеры.

- Вам не придется ходить в нем! Проконсультируете, не выходя из
комнаты. Они само наловят и принесут. Готовы?

- Д-да... - прошептал Натальин, понимая, что делает величайшую
глупость в своей размеренной жизни.

Его подхватили и перенесли на металлическую плиту.

-...пять, четыре, три, два...

Перед глазами вспыхнул неземной плазменнный свет, выжег тени по всему
залу, басовитое гудение смолкло, в уши ударил пронизывающий свист...

Он материлизовался над приемной площадкой на высоте трех-пяти
сантиметров. Здесь трудно было упасть. Но Натальин не удержался на
занывших ногах. Холодная блестящая поверхность отражала странный сиреневый
свет, в наушниках слышались неясные шорохи...

- Прибыл!

Он почувствовал, как кто-то сильный хватает его под руки. В следующее
мгновение уже стоял на ногах. Сзади его поддерживали за плечи.

Перед ним стоял высокий человек. Голова у него была перевязана
бинтом, в темных запавших глазах угадывалась злость и отчаяние.

- Руденко, ты? - спросил он. Голос его был резкий и четкий.

Он приблизил лицо к шлему, всматриваясь сквозь полупрозрачный металл
поляроида.

- Гм... - сказал Натальин. - Я не Руденко. Меня попросили прибыть...
гм... уладить некое... недоразумение.

- Мирмеколог? - спросили сзади.

Натальин ощутил, что его не поддерживают. В поле зрения появился
другой атлет. Он выглядел еще более измученным, чем коллега. Правая рука
висела на перевязи, лицо багровело ссадинами.

- Да, - ответил Натальин. - Ученый. Что тут у вас?

- Напали муравьи! - сказал первый зло.

- Примените инсектициды, - предложил Натальин заученно.

- Инсектициды? - переспросил атлет яростно. - Инсектициды?

В темных глазах, которые стали чернее угольев, полыхнуло пламя.

- Инсектициды? Огнеметы не справились! Все боевые припасы
израсходованы!

Пятна на повязке проступили ярче, налились темной кровью. Второй
молча повернул Натальина за плечи к стене.

За матовой перегородкой беззвучно мелькали страшные тени... Огромные
крючковатые лапы скользили по металлу, зловеще смыкались и размыкались
челюсти.

- Их сотни, - сказал первый глухим голосом. - Уничтожены все внешние
приборы. Вездеход изуродован. Один-единственный муравей сорвал гусеницы,
раскусил спектролитовый колпак, уволок на сотню метров лазерную пушку...

- К какому виду они принадлежат? - спросил Натальин.

- Челюсти невероятных размеров. Значит, к кусачему.

- Они появились, - сказал второй, - когда мы работали за Куполом. К
счастью, все мы были в скафандрах высшей защиты. За несколько мгновений
все вокруг оказалось разрушено. Троих эти злобные твари утащили, мы с
Марусиным успели прыгнуть в люк. Один из этих демонов вскочил за нами. Еле
успели... Полста пуль, не меньше.

- Где он? - закричал Натальин невольно. Сердце мирмеколога забилось
вдвое быстрее: совершенно новый биологический вид! Мирмекос гигантик. Нет,
грандиозус!

- Возле самого люка, - ответил тот, которого назвали Марусиным, - в
коридоре.

Они вышли из зала. Натальин обливался потом, сцепив зубы, покорно
тащил на себе нелепые железные латы. Но разом забыл об этой груде металла,
пластмасс, приборов и установок, когда увидел поверженного гиганта.

Поперек коридора лежал огромный муравей, размером с саблезубого
тигра. Весь иссиня-черный, как вороново крыло, он точно так же отливал