Михаил ПУХОВ

БРОШЕН ВВЫСЬ

история, скрытая в глубинах материи

Розовые пенистые шары плавают в воздухе. Ударяются в стены и друг о
друга - сливаются - дробятся на капли, в пыль, в радугу.

Все стены близко. Здесь душевая.

Это вода. Это кровь.

Тишина.

Я принимал душ. Потом взвыли сирены. Потом был удар. До этого были
разгон и полет.

Почему тишина?

Дикая боль в плече. Вывих?

Жидкая пленка обтягивает лицо. Гравиционер не работает. Только
аварийное освещение.

Невесомость.

Я плаваю в воздухе, в стайке розовых и красных шаров. Это моя кровь,
смешанная с водой и шампунем.

Удар был страшный.

Сижу в воздухе, сдираю с лица клейкую корку.

Голый.

Кровь остановилась быстро. Голова как болячка. Перевязать ее нечем.
Одежда за дверью, а дверь не открывается.

Как в анекдоте.

Рука вправилась. Сама вправилась, мяча начал сдирать корку с лица.
Рассказать кому-нибудь - не поверят.

Здесь душевая. Сирены молчат. Гравиционирование не работает.

Я шел с Земли на Юпитер, экспрессом. Вез ребятам приборы и елку.
Бедняги - каково им без елки?

Свет слабнет. Окон в душевой нет, только дверь, а дверь заклинило
насмерть.

Воздух уже очистился. Розовые шары растянулись по стенам. К счастью,
удар выключил воду. Иначе я бы давно захлебнулся.

Утонуть в космосе - это смерть. Маме было бы больно. А отец - что
отец? Сам когда-нибудь буду отцом.

Вряд ли.

Стены душевой теплые - там горячая вода. Это я ее подогрел, перед тем
как принять душ. Предусмотрительный.

Тепло. А то сидел бы сейчас голый где-нибудь в машинном отделении.
Замерз бы. Правда, что делать голому рядом с компьютером?

Знобит. Граммов четыреста потерял. Все стены ею покрыты.

Удар был страшный. На что мы налетели? На метеорит?

При пяти мегаметрах в секунду хватит крупинки.

Но откуда крупинка, хотя бы мелкая? Путь проходил вне эклиптики.
Разгон на Альтаир - потом поворот. К Юпитеру только так и летают. Для
безопасности.

Но если не метеорит? Все едино. Что-нибудь искусственное,
отработавший зонд 80-х годов.

Обидно, если зонд. Из мертвой главы гробовая змея. Встреча в прошлым,
и прошлое убивает.

Обидно.

Аварийное освещение слабнет.

Знобит.

Нет, это стынут стены. В радиаторах мерзнет чада. Не только
гравиционирование отключилось. Теперь все будет быстро.

Мы куда-то летим. Летим по инерции, как камень, брошенный ввысь. Но
такой камень всегда возвращается. Он взлетает, замедляется. Потом падает
вниз - все быстрей и быстрей. А мы?

Мы куда-то летим. Мы - это мертвый корабль и живой человек. Мы - это
странный гибрид, противоестественное сверхсущество, знающее и прошлое, и
будущее. Прошлое - памятью человека, будущее - траекторией корабля.

Всезнающее, но не бессмертное.

Еще жив. Удар был страшный. Жаль, что до поворота. Впереди Альтаир,
мой маяк. До него тысяча лет. Еще час - и я, приняв душ, свернул бы к
Юпитеру. Могли бы перехватить. Вместе с елкой. А теперь куда - к звездам?
Зачем звездам елка?

Пять мегаметров в секунду, никто не угонится.

Нет, мне не холодно.

Льдинки носятся в воздухе. Розовые и красные.

Вероятно, это удар - он пришелся спереди - разрушил все. Пост
управления, энергоблок, отопление...

Стены покрыты пленкой радужного льда. Освещение умирает.

Нет, это была не крупинка. Что-то большое. Крупинку расстреляли бы
лазеры. Оттого и взвыли сирены от бессилия.

Наверняка отработавший зонд.

Уже темнота.

Один не вынес удара о Землю, другие сгорели, третьих задушил
вакуум...

Нет, мне не холодно.

У каждого свой путь.

Хорошо, что медведь не съест мое мясо. Откуда это?..

Уже не холодно. Интересно, похож я буду на памятник?..

Спать.

Я И ОНА

Первое - это запах.

Запах травы и свежего сена, и весенней грозы, и сохнущих водорослей,
и цветов.

Запах жизни.

Касание простыни и чьих-то пальцев к лицу.

Тепло.

Открываю глаза.

Ее лицо совсем близко. Смуглая кожа. Необыкновенные ресницы, добрые
глаза. Выше - что-то еще: не то небо, не то потолок.

- Спите.

Что полагается думать, когда вот так пробуждаешься? Полагается думать
так: я в раю, среди ангелов. Но крыльев не видно.

Как тепло!

Вероятно, хорошо умирать, гладя на красивую женщину. Но оживать так
еще приятнее.

- Спите.

Закрываю глаза. Уютно, тепло и блаженно.

Вновь пробуждение. Птичий утренний гам. Маме было бы хорошо, если бы
знала.

Никого нет. Вверху цветной потолок. Где-то окно. За окном орут
воробьи.

Повернуть голову не удается. Ничем нельзя шевельнуть, только глазами.

Сколько прошло: минута, час, сутки?..

Было утро, был понедельник. Декабрь, незадолго до праздника. Я
стартовал к Юпитеру, на экспрессе, в обход астероидов.

Новый год собирался встретить на Ио.

Ребятам нужны приборы - как они без приборов?

Трудно найти добровольца - рядом рубеж тысячелетий. Всем хочется
встретить дома. В семье, с мамой, с товарищами.

Лишь мне все едино, где новогодняя ночь. На Ио - значит, на Ив.

Елку я тоже вез. И разноцветные лампочки.

Я стартовал, я набирал скорость, я летел в пустоте. Я прошел
полдороги.

Потом я принимал душ. Потом мы во что-то врезались - не то в
метеорит, не то в отработавший зонд 80-х годов. Меня заперло в душевой, и
даже одежда осталась за дверью.

Потом я замерз.

Я шел в обход астероидов, на бешеной скорости, прямо в звезды.