Аркадий СТРУГАЦКИЙ, Борис СТРУГАЦКИЙ

ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ

"...Исследователи сообщают о межзвездном

планктоне, о спорах неведомой жизни в

Пространстве. Протяженные скопления их

встречаются только за орбитой Марса.

Происхождение их до сих пор остается

неясным..."

Титан не понравился Виктору Борисовичу. Планетка слишком быстро
вращалась и обладала темной беспокойной атмосферой. Зато Виктор Борисович
досыта налюбовался кольцами Сатурна и странной игрой красок на его
поверхности. Планетолет разгрузился - продовольствие, сжиженный дейтерий,
кибернетическое оборудование для планетологов, - принял на борт двадцать
восемь тонн эрбия и биолога Малышева и сейчас же отправился в обратный
рейс. Как всегда, в поясе астероидов планетолет потерял скорость и
уклонился от курса. Пришлось помучиться. Вымотались все, и больше всех
биолог Малышев. Бедняга не выносил перегрузок. Когда его вытащили из
амортизатора, он был желтый, как сыр. Он ощупал себя, помотал головой и
молча устремился в свою каюту. Он торопился поглядеть, как перенесла
перегрузку его улитка - жирный синий слизняк в многостворчатой раковине,
выловленный в нефтяном океане недалеко от эрбиевой долины.

Теперь, как и все на свете, плохое и хорошее, перелет подходил к
концу. Меньше чем через сутки планетолет прибывал на ракетодром в кратере
Ломоносова, затем неделя карантина - и Земля, полгода отпуска, полгода
синего моря, шумящих сосен, зеленых лугов, залитых солнцем.

Виктор Борисович улыбнулся, перевернулся на другой бок и сладко
зевнул. До вахты оставалось два часа. Сейчас на вахте стоял Туммер,
носатый и длинный как палка. Виктор Борисович представил себе Туммера, как
он сидит, сутулясь, у вычислителя и, выпятив челюсть, просматривает
голубую ленту записи контрольной системы. Затем Туммер расплылся, а
вычислитель стал похож на замшелый валун с шершавыми боками. Под валуном
темнела глубокая вода, и, если присмотреться, в шевелящихся водорослях
стоит щука с черной спиной, неподвижная и прямая как палка. И вдруг около
уха загудел шмель. Виктор Борисович всхрапнул и проснулся. В каюте было
темно. Он пожевал губами и замер. Где-то очень близко гудел шмель.

- Не может быть, - громко и уверенно сказал Виктор Борисович. Он
поднялся в постели и включил лампу. Шмель замолк. Виктор Борисович
огляделся и увидел на простыне черное пятно. Это был не шмель. Это была
муха.

- Мама моя, - сказал Виктор Борисович. Муха сидела неподвижно. Она
была совсем черная, с черными растопыренными крыльями. Виктор Борисович
тщательно прицелился, подвел к мухе ладонь с подобранными пальцами и
схватил. Он поднес кулак к уху. В кулаке шевелилось, шуршало и вдруг
загудело так знакомо, что Виктор Борисович сразу вспомнил уроки рисования.

- Муха в планетолете, - сказал он и поглядел на кулак с изумлением.

- Вот это да! Надо показать ее Туммеру.

Действуя одной рукой, он натянул брюки, выскочил в коридор и пошел в
рубку, огибая выпуклую стену. В кулаке шуршало и щекотало. В рубке стоял
Туммер с темным тощим лицом. На экране телепроектора покачивались два
узких серпа - голубой побольше, белый поменьше - Земля и Луна.

- Здравствуй, Тум, - сказал Виктор Борисович. Туммер качнул головой и
посмотрел на него запавшими глазами. - А ну, угадай, что у меня здесь, -
сказал Виктор Борисович, осторожно потрясая кулаком.

- Дирижабль, - ответил Туммер.

- Нет, не дирижабль, - сказал Виктор Борисович.

- Муха. Муха, старый сыч!

Туммер сказал скучно:

- Ферритовый накопитель работает скверно.

- Я сменю, - сказал Виктор Борисович. - Ты понимаешь, она меня
разбудила. Она гудит, как шмель на полянке.

- Меня бы она не разбудила, - сказал Туммер сквозь зубы.

- Шуршит, - нежно произнес штурман, - шуршит, скотинка.

Туммер посмотрел на него. Виктор Борисович сидел, приложив кулак к
уху, и счастливо улыбался.

- Виктор, - сказал Туммер, - ну что у тебя за лицо?

В рубку вошел капитан планетолета Константин Ефремович Станкевич и
следом бортинженер Лидин.

- Я же говорил - не спит, - сказал Лидин, тыча пальцем в штурмана.

- С ним что-то случилось, - ядовито сказал Туммер. - Поглядите на его
физиономию.

Виктор Борисович объявил:

- Я поймал муху.

- Ну да? - удивился Лидин.

- Я спать пойду, Константин Ефремович, - сказал Туммер.

- Виктор, принимай вахту.

- Погоди, - сказал Виктор Борисович.

- А ну, покажи, - потребовал Лидин. У него был такой вид, словно он
никогда в жизни не видел мух.

Виктор Борисович приоткрыл кулак и осторожно просунул туда два пальца
левой руки.

- Откуда на корабле муха? - спросил капитан.

- Не знаю, - ответил штурман. Он разглядывал муху, держа ее за ножки
двумя пальцами. - Она жужжит совершенно как шмель, - сообщил он.

- Осторожно, Витя, - с придыханием сказал Лидин, - ты сломаешь ей
ногу. У-у, негодяйка... Жужжит!

- Все-таки откуда на корабле муха? - спросил капитан. - Это, между
прочим, ваше дело, Виктор Борисович.

Штурман выполнял обязанности сантехника.

- Вот именно, - сказал Туммер. - Расплодил на корабле мух, и
ферритовый накопитель работает отврати тельно. Принимай вахту, слышишь?

- Слышу, - сказал штурман. - Мне еще десять минут осталось. Надо
показать ее Малышеву.

Он тоже давно не видел мух. Он двинулся к выходу, держа перед собой
муху, как тарелку с борщом.

- Мухолов, - сказал Туммер презрительно. Капитан засмеялся. Дверь
отворилась, и в рубку шагнул Малышев. Штурман отскочил в сторону.

- Осторожно, - сердито сказал он. Малышев извинился. У него был
встрепанный вид и растерянные глаза.

- Дело в том, что... - начал он и остановился, уставясь на муху в
пальцах штурмана.

- Можно? - спросил он, протягивая руку.

- Мухи, - с гордостью сказал Виктор Борисович. Малышев взял муху за
крыло, и она завопила на всю комнату.

- У нее восемь ног, - сказал Малышев медленно.

- Ай-яй-яй, - сказал Туммер. - И что же теперь будет? Виктор,
принимай вахту.

- Это не муха, - сказал Малышев. Его брови поднялись чуть ли не до
волос и снова опустились на глаза.

- Я думал, что это траурница - антракс морио. Но это не муха.

- А что же это? - осведомился штурман несколько раздраженно.

- Послушайте, - сказал Малышев. - Какие у вас есть дезинсекторы? И
потом мне нужен микроскоп.

- Да в чем дело? - спросил штурман. Капитан нахмурился и подошел к
ним. Лидин тоже подошел ближе.

- Послушайте, - повторил Малышев, - мне нужен микроскоп. Пойдемте в
мою каюту. Я покажу вам кое-что.

Туммер сказал им вслед:

- Пожалуйста, не уроните муху.

В коридоре Лидин вдруг закричал:

- Муха!

Они увидели муху, ползущую по стене под самым потолком. Муха была
черная, с черными растопыренными крыльями. В каюте биолога их было целых
три. Одна сидела на подушке, две ползали по стенкам большого стеклянного
баллона с синей титанианской улиткой. Лидин, войдя последним, хлопнул
дверью, и мухи поднялись в воздух, гудя как шмели.

- З-забавные мухи, - неуверенно сказал Виктор Борисович и посмотрел
на Станкевича.

Капитан стоял неподвижно и следил глазами за мухами. Лицо его
наливалось краской.

- Дрянь, - сказал он.

- Что случилось? - сказал Лидин. Малышев повернул к нему хмурое лицо.

- Я же сказал: это не мухи. Это не земные мухи, понимаете?

- Мама моя, - проговорил Виктор Борисович и вытер правую ладонь о
сорочку.

- Ах, вот оно что, - сказал Лидин. Черная муха закрутилась у него
перед глазами, он отшатнулся и ударился затылком в закрытую дверь.

- Пшла! - крикнул он, судорожно отмахиваясь.

- Нужен дезинсектор, - сказал капитан. - Что у нас есть?

- Есть леталь, - сказал штурман.

- Еще?

- Все.

- Хорошо, - сказал капитан. - Я сам это сделаю. Ступайте помойте
руки, оботрите формалином.

Малышев все еще рассматривал муху, держа ее у самого носа. Виктор
Борисович видел, как сильно дрожат его пальцы.