Сергей СТУЛЬНИК

АЗ ПОБЕДИШИ или МЕЖДУ ЗЕМЛЕЙ И НЕБОМ - ВОЙНА!

Посвящается Владимиру Васильеву,

самому романтическому женоненавистнику,

когда-либо виденному мною в жизни

"...мир - это то, что мы из него делаем.

Какие мы, таков и он..."

Слова, сказанные одной из

героинь вестерна "Сельверадо"

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. БАГДАД-НА-ПОДЗЕМКЕ

"Падая, нападай!.."

(принцип дзю-до)

1. ВИЛЛИ-НЕУДАЧНИК

...в окно, проломив защитный плостиковый экран, влетела газовая
граната, насаженная на сигнальную ракету. Отвратительно зашипев, премилая
парочка совершила посадку на столе; ракета, напоследок плюнув огнем,
издохла, а граната с оглушительным треском лопнула.

Вилли Квайл протер запотевшие было стеклышки противогаза и, злорадно
ухмыляясь, щелкнул клавишей. Включился мощный вентилятор, намедни
установленный парнями из дома напротив. За соответствующую мзду,
естественно. До сих пор, чтобы проветрить помещение, Вилли приходилось
открывать окно и снимать защитный экран. Обычно вторая граната себя долго
ждать не заставляла...

Нонки уразумели, что технику не проведешь, только после восьмой
гранаты; экран пробили лишь две из них, остальные срикошетили вниз, в
пропасть улицы. Вилли смел веничком осколки и отправил их туда, откуда они
появились, еще представляя собою единое целое - за окно; и подумал: "Вечно
мне не везет. Пива и то не дают попить спокойно..."

Нонки имели гнусную привычку палить из дальнобойных гранатометов по
окнам, снабжая заряды сигнальными ракетами впридачу - для пущего
устрашения. Почему-то окнам Вилли везло чаще всего... Наверное, там, у
нонок, к нему кто-нибудь определенно неравнодушен. Везет же мне на ноночью
любовь, подумал Вилли в который раз. "Вот бы изловить да потолковать по
душам, побеседовать за жизнь, м-да-а... На предмет страстной любви к моим
окнам..."

Вилли достал из холодильника последнюю банку пива и поставил на стол.
Стащил противогаз и с плотоядной ухмылочкой, потирая руками, вознамерился
приступить к священному ритуалу поглощения драгоценного напитка... Но тут
в окно вломилась воющая металлическая дрянь неизвестного назначения и
шлепнулась прямехонько на банку. Пиво брызнуло во все стороны. Настроение
Вилли мгновенно превратилось из радужного в яростное. Это уже слишком!
Длинно и смачно выразившись по адресу нонок, всех сразу, Вилли Квайл
ухватил мерзко смердящую дрянь и вышвырнул вон. Расплющенная банка,
олицетворив собою памятник благим намерениям, траурным блином
распласталась на столе, в лужице остатков божественного напитка. "Квайлу
вечно не везет!", - резюмировал Вилли и судорожным движением смахнул
остатки банки со стола в угол комнаты. Не прекращая время от времени
выражаться по известному адресу, Вилли принялся экипироваться для выхода
наружу. В поисках пива...

Священная ярость переполняла Вилли до самой макушки, прикрытой
шлемом, когда он вышел в общий коридор двадцать седьмого этажа. Мимо
осторожными шажками крался Одноглазый Дэнни. Вилли критическим взором
окинул его экипировку и шепотом заметил: - Кольт смазал, не забыл?..

- Не забыл... - таким же свистящим шепотом ответил тот.

Они оба отлично помнили инцидент, произошедший с ныне покойным
Губошлепом Эдди с восьмого этажа, забывшим смазать свой кольт. Не уберегла
Эдди даже его общеизвестная среди своих, потрясающая по скорости реакция.
В дольку секунды выхваченный, кольт дал осечку, коей не замедлила
воспользоваться подло проникшая в улочки Квартала нонка.

- На Сорок Второй опять пытались прорваться толпой, - сообщил Вилли
Одноглазому Дэнни свежую информацию, поступившую только-только из Штабного
небоскреба по телефаксу.

- Зна... - начал было отвечать Дэнни, но тут Вилли засек движение
слева и прыгнул за угол, увлекая Одноглазого за собой. В том месте, где
они только что стояли, разговаривая, возник маленький кратер,
образовавшийся от взрыва тактической пластиковой бомбочки, но они этого
кратера, конечно, уже не видели, они уже далеко были...

- Весьма сожалею, - выразил Дэнни соболезнование на бегу. - Слышал, у
тебя в кадрах опять сокращение...

- Да-а-а... - вздохнул Вилли, махая руками - производя ритуальные
жесты гнева и отчаяния, а также отмщения. - Только вчера вот послал нового
лазутчика, и вот - на тебе... вот... Предыдущий продержался одиннадцать
суток... Теперь, наверное, и не найду парня-добровольца нигде... вот такие
дела...

- Нет, ну каковы садюги! - посочувствовал Одноглазый... Им под ноги
выкатился черный шар. - Атас!!! - взвыл Дэнни и высоко подпрыгнул,
хватаясь за плафон освещения. Вилли едва поспел проделать то же самое,
прилепившись к соседнему плафону; шар был осколочной гранатой,
рассчитанной на поражение всего живого в радиусе пяти ярдов и не выше двух
ярдов от почвы - за счет чего достигалась наивысшая плотность осколочности
по горизонтали. Гранату эту изобрели на прошлой неделе наши люди, подумал
Вилли, болтаясь под плафоном, поджав ноги, но лазутчик нонок похитил
секрет, и гляди ж ты, уже применяют против нас, даже полевых испытаний не
провели, твари, если бы провели, я знал бы, а эти стервы уже вооружились
такими гранатами, значит...

Вилли страшно взвыл и ощерился. Дэнни спрыгнул с потолка, и довольно
замурлыкал что-то из репертуара популярного некогда музыкального квартета
"Здравствуй, Сволочь!".

Да и мы тоже не лыком шиты, подумал Вилли, также спрыгивая вниз. Без
информаторов нам крышка, это да-а. Кабы не стало известно, что секрет
гранаты похищен, и что возможно применение нового образца против нас же,
то реакция на появление этого черного шарика могла вовремя не сработать.
Только вот телекинетика у нас ни одного нет - это беда. Эх, добраться бы
до той сучки или сучек, что швыряют к нам в Квартал подарочки
смертоносные, уж я бы с ней потолковал по душам... - Вилли отряхнул
ладони, мимоходом подумал, что присоску на левой надо бы починить, слабо
держит; снял с плеча Дэнни прилипший кусок штукатурки. - Хорошая штука эти
новые перчатки с присосками, - сказал Одноглазый. - Еще бы! - ответил
Вилли. - Ну пока! - и помчался к лифту. "Даже Квайлу иногда везет!", -
согрела теплая мысль. - Удачи! - донесся вслед голос Дэнни. Только бы в
лифте какой-нибудь подарочек не материализовался ненароком, привычно
подумал Вилли. Из кабины-то - куда денешься... Как это папашка
говаривал?.. Ага! "Куда ты денешься с подводной лодки, сынок", вот как.

...Вилли не помнил точно, сколько лет прошло с тех пор, как он пришел
в Квартал Спасения. Где-то около восьми-девяти. В то самое лето, когда
нонки изловили папашу и забрали с собой, когда мамка отправилась на его
поиски и не вернулась: видать примкнула к нонкам, а может, поплатилась
жизнью за то, что не примкнула; а старший братишка Фредди приполз раненый
после стычки в районе Старых Складов, и помер той же ночью.

Вилли похоронил брата, поплакал немножко, и засобирался в дорогу.
Папашка сказывал, что где-то на севере, а может быть, на западе, а может и
на юге ("Люди болтали, я сам-то не хаживал, не бывал, но Мослатый Дик
хаживал, да не дошел, однако здалека видал...") есть квартал, который
нонки покамест не захватили, и живут в том квартале хорошие мужики, чешут
нонок, в хвост и в гриву чешут тварей, гвоздят этих нелюдей мерзких почем
зря, несмотря на то, что обложили их там стервы грудастые капитально -
почти что не пройти не проехать...

Вилли боязно было отправляться в дальнюю дорогу, но ничего не
попишешь, пришлось. Набил мешок провизией, которую приволок раненый
Фредди, проверил снаряжение, смазал хорошенько братов пулемет и свой
штуцер свежим маслом, обвешался подсумками и лентами, закинул за плечи
мешок и был таков. Прошли те времена, когда в Городе могли выжить даже
одиночки. Теперь подобные соло обречены - в течении нескольких суток
попадутся в лапы тварей.

Первые три дня Вилли фартило. Шел ночами, а на день отыскивал
укромные местечки, дремал, коротал время, и никто его не нашел. На исходе
четвертой ночи, подыскивая убежище в дряхлых переходах заброшенной
подземки, на какой-то станции, где не пахло крысами, иначе б Вилли ни в
жисть не сунулся под землю, наткнулся она на патруль гонок. Только и успел
подумать: "Нарвался, блин!!!". Их было штук пять, а Вилли тогда от роду не
исполнилось еще и четырнадцати годов... Да и - на скудной синтетпище
особым силачом не заделаешься, как ни старайся и как бы ни хотелось.

Повязали, словом, они Вилли как сопляка последнего; а стыдно. Не
успел он совершить ничего героического, аж ничегошеньки не успел, для
того, чтобы вырваться и дать деру!.. Жирные попались, ка-ак навалились,
обволокли, не двинешься. Едва не задохся под ними, тварями вонючими.