Курт Воннегут

Утопия 14

---------------------------------------------------------------
Автор: Курт Воннегут, "Утопия 14", 1952 г.
OCR: Д.Соловьев
---------------------------------------------------------------

Город Айлиум в штате Нью-Йорк делится на три части. Северо-
восток - место жительства управляющих, инженеров, а также
городских служащих и небольшой группы специалистов, северо-запад
- обиталище машин, в южной же части, отделенной от прочих рекой
Ирокез и получившей в народе название "Усадьба", ютится все
остальное население.

Если бы вдруг мост через Ирокез оказался взорванным, это мало
изменило бы обычнее течение жизни. И по ту и по другую сторону
реки, пожалуй, не найдется желающих общаться между собой, и
наведываться на тот берег их может заставить разве что простое
любопытство.

Во время войны в сотнях таких же айлиумов управляющие и
инженеры научились обходиться без мужчин и без женщин, которых
отправляли сражаться. Война была выиграна невероятным способом -
одними машинами, без применения людской силы. В стилизованных
патио на северном берегу Ирокеза жили люди сведущие - именно те,
кто выиграл войну. Это именно им, сведущим людям, демократия
обязана жизнью.

Десять лет спустя после окончания войны - после того, как
мужчины и женщины вернулись к своим очагам, после того, как
бунты были подавлены, а тысячи бунтовщиков были брошены в тюрьмы
за саботаж,- доктор Пол Протеус сидел в своем кабинете,
поглаживая кошку. В свои тридцать пять лет он был уже самой
значительной фигурой в Айлиуме - управляющим Заводами Айлиум.
Это был высокий худощавый брюнет с мягким взглядом, с длинным
лицом, как бы перечеркнутым очками в темной оправе.

Но в данный момент, как, впрочем, и вообще за последнее
время, ни своей значительности, ни своего выдающегося положения
он вовсе не ощущал. Сейчас ему важно было только, чтобы кошка
освоилась с новой для нее обстановкой.

Люди, достаточно старые для того, чтобы помнить, и слишком
старые, чтобы состязаться с Протеусом, с умилением признавали,
что он как две капли воды походит на своего отца в молодости.
Считалось неоспоримым (в некоторых кругах это признавали с
оттенком неприязни), что Пол в один прекрасный день продвинется
по служебной лестнице так же далеко, как и его отец. Доктор Джон
Протеус-старший к моменту своей смерти был первым национальным
директором Промышленности. Коммерции, Коммуникаций,
Продовольственных товаров и Ресурсов - пост, по важности
уступающий разве только посту президента Соединенных Штатов, да
и то в известной степени.

Правда, рассчитывать, что гены семьи Протеусов будут переданы
еще одному поколению, не приходилось. Жена Пола, Анита, его
секретарь в военные годы, была бесплодна. Ирония, если кому-
нибудь и пришло бы в голову иронизировать по этому поводу,
заключалась в том, что Пол женился на ней после того, как Анита
в один из интимных вечеров, устраиваемых в честь победы,
совершенно определенно сообщила ему о своей беременности.

- Ну как, киска, нравится? - Доброжелательно и с чувством
вины молодой Прртеус нежно погладил кошку свернутой копиркой по
выгнутой дугой спине. - Ммм-м-а - хорошо, правда?

Он поймал ее сегодня утром у площадки для игры в гольф и
принес на завод ловить мышей. Только вчера вечером мышь
прогрызла изоляцию на контрольном кабеле и временно вывела из
строя здания э 17, 19 и 21.

Пол включил интерком на своем столе.

- Катарина?

- Да, доктор Протеус?

- Катарина, когда же будет напечатана моя речь?

- Я ее как раз делаю, сэр. Еще десять-пятнадцать минут,
честное слово.

Доктор Катарина Финч была его секретарем и единственной
женщиной на Заводах Айлиум. Фактически она была лишь символом
его высокого положения, а отнюдь не помощницей, хотя некоторую
пользу она все же приносила, заменяя его на время болезни или на
время отлучек, когда ему приходило желание пораньше уйти с
работы. Только большое начальство - от управляющего заводом и
выше - имело секретарей. Во время войны управляющие и инженеры
обнаружили, что значительная часть секретарской работы, как,
впрочем, и другой второстепенной работы, может быть выполнена
быстрее, дешевле и результативнее при помощи машин. Аниту, когда
на ней женился Пол, как раз собирались уволить. И вот сейчас,
например, Катарина раздражала его своей медлительностью, копаясь
с речью Пола и одновременно разговаривая со своим, как все
полагали, любовником, доктором Бадом Колхауном.

Бад, управляющий нефтебазой в Айлиуме, бывал занят только
тогда, когда поступало горючее. Большую часть времени между
этими напряженными моментами он проводил, как и сейчас, отвлекая
внимание Катарины потоками своего мягкого говора уроженца
Джорджии.

Пол взял кошку на руки и поднес ее к огромному, во всю стену
окну.

- Масса мышей здесь, киска, масса мышей! - сказал он.

Он показывал кошке старое поле боя. Здесь, в долине реки,
могауки победили альгонкинов, датчане - могауков, англичане -
датчан, американцы - англичан. Сейчас поверх костей и сгнивших
частоколов, пушечных ядер и наконечников стрел раскинулся
треугольник стальных и кирпичных зданий, треугольник, каждая
сторона которого вытянулась на полмили - Заводы Айлиум. И там,
где некогда люди с воплями кидались друг на друга или вели
борьбу не на жизнь, а на смерть с природой, теперь гудели,
визжали, щелкали маздины, изготовляя детали к детским коляскам,
пробки к бутылкам, мотоциклы, холодильники, телевизоры и
трехколесные велосипеды - плоды мирного производства.

Пол перевел взгляд выше, за крыши огромного треугольника, на
солнечные блики на поверхности Ирокеза и за реку - на Усадьбу,
где живет еще много людей, носящих имена пионеров: ван Зандт,
Купер, Кортлэнд, Стоке...

- Доктор Протеус?- Это опять была Катарина.

- Да, Катарина.

- Опять!

- Третий в здании 58?

- Да, сэр, сигнальная лампочка снова зажглась.

- Хорошо, позвоните доктору Шеферду и узнайте, что он намерен
предпринять.

- Он сегодня болен. Помните?

- Тогда, видимо, придется мне этим заняться.

Он надел пиджак, взял кошку и, тоскливо вздохнув, вошел в
комнату Катарины.

- Не вставайте, не вставайте,- сказал он Баду, который
растянулся на диване.

- А я и не собираюсь вставать, - отозвался тот. Три стены
этой комнаты были от пола до потолка уставлены измерительными
приборами, кроме пространства, занятого дверями в кабинет Пола и
приемный зал. Вместо четвертой стены, так же как и в кабинете,
было огромное окно. Измерительные приборы были одинакового
размера, каждый с пачку сигарет. Они покрывали стену плотными
рядами, точно кафель, и на каждом из них была блестящая медная
пластинка с номером, и каждый из них соединялся с группой машин
где-то на Заводах. Сияющий красный рубин привлек его внимание к
седьмому прибору снизу в левом пятом ряду на восточной стене.

Пол постучал пальцем по счетчику прибора.

- Ага, опять то же: третий номер в 58-м отказал. Ну ладно, -
он взглянул на остальные счетчики. - Полагаю, это все?

- Да, только этот.

- А на кой ляд вам сдалась эта кошка?- спросил Бад.

Пол прищелкнул пальцами.

- Кстати, я рад, что вы спросили об этом. У меня есть для вас
задание, Бад. Мне нужно какое-то сигнальное приспособление,
которое оповещало бы эту кошку, где она сможет поймать мышь.

- Электронное?

- Хотелось бы.

- Значит, необходим какой-то сверхчувствительный элемент,
который мог бы учуять запах мыши.

- Или крысы. Подумайте об этом, пока меня здесь не будет.

Шагая в бледных лучах мартовского солнца к своей машине, Пол
вдруг понял, что Бад Колхаун к моменту его возвращения в контору
на самом деле сконструирует сигнальное приспособление, и притом