Андрей ЩУПОВ

ХОЛОД МАЛИОГОНТА

- Ого! Кажется, на наших улицах завелись британские львы! - Дмитрий
кивнул в сторону газона, где пара котов скребла когтями по земле и
угрожающе подвывала. Затевалось нешуточное сражение. Рыжий кот с
ненавистью глядел на более блеклого собрата. "Собрат" платил той же
монетой.

- Брэк, мужики! - Александр на ходу подхватил рыжего за шкирку и,
пронеся шагов двадцать, усадил на чахлый тополек.

- Вот вам и первое доброе дело, - с ехидцей заметил Дмитрий. Он шагал
рядом, сунув руки в карманы, вольно припечатывая кованные подошвы к
асфальту. - Все верно, право на райские кущи следует отрабатывать.

- В поте лица своего, - Александр кивнул. - Мементо море и тому
подобное. А иначе - шиш и дырка от бублика!..

- Приятно слышать образованную речь.

- Еще бы! Между прочим, будь мы в каком-нибудь "БМВ" или того хуже, в
"Вольво", подобной речи ты бы от меня не услышал. В салонах этих
лакированных калош хочется курить ментоловые сигары, целоваться с
безгрудыми француженками и цедить ликер. Роскошь и дух, как известно, -
категории несовместные.

- Согласен! А посему - пешком и только пешком! Слава богу, не в
Москве и не в Воронеже прозябаем. Есть еще чем дышать, а временами, можешь
не верить, но улицы освещаются самым настоящим светилом. С пятнами и
протуберанцами!

- Верю. И даже художественно разовью: все мы в Рязанских губерниях
богаты Кавказом и Африкой больше, нежели оказываясь на месте.

- Узнаю есенинский слог.

- Правда? А я и запамятовал.

- Причем тут память? Это называется плагиатом, Саша. Присвоение чужих
идей... Статья, не помню какая, сроки в основном условные. Так что твою
волшебную реплику придется денонсировать.

- Господи! Опять иностранное слово!.. Где ты их только подбираешь?

- Прогресс, Саша, прогресс.

- От которого страдают люди, не забывай!

- Не понял?..

- Разве не ты назвал вчера Чилина компилятором?

- Но это вовсе не ругательство!

- Не знаю... Если человек обиделся, значит, ругательство. Кроме того,
перед ним сидел допрашиваемый, так что картинка вышла хоть куда!
Ухмыляющийся жулик, а рядом оплеванный с ног до головы следователь.

- Надеюсь, ты шутишь?

- Ничуть. Бедняга побагровел, как нерестящийся лосось.

- Но я же не имел в виду ничего такого...

- Разумеется! Ему бы взять словарь, да полюбопытствовать, что такое
"компилятор", а он обижаться вздумал. Кстати, в прошлом наш
Чилин-Челентано - чемпион по дзюдо. Тебе это известно?

- Иди к черту! - Дмитрий насупился. Некоторое время шагал молча, в
конце концов неуверенно произнес. - Ерунда!.. Чилин - мужик отходчивый.

- Вполне возможно.

- И времени - вон сколько прошло! Без малого сутки.

- Опять же верно, не придерешься.

- Ты что, считаешь - никто не забыт и ничто не забыто?

- Главное - не повторять ошибок, - уклончиво пробормотал Александр. -
Взгляни-ка лучше на ту таксу. Прелесть, а не животные! Забавны, не злы и
даже к кошкам питают интернациональную приязнь.

- Но мясо-то все равно едят.

- Не кошачье же... Нет, ты посмотри, как она движется! Не семенит, а
летит. Лапы - два крохотных пропеллера, а тело - миниатюрный дирижабль. Я
не говорю об ушах и хвосте...

- Еще немного, и ты вывихнешь шею.

- Не боись! Она у меня на шарнирах.

- Ну смотри, смотри... - Дмитрий Губин, лейтенант четвертого
отделения милиции города Уткинска, с мрачной решимостью шагнул на газон и
рывком восстановил опрокинутую урну. - Вот так, братец-анималист!.. Ты бы,
как пить дать, прошел мимо.

- Может быть. Зато теперь ты тоже вроде как отличился. Учет у них там
на небесах - точный!

- Хорошо, если так. Эту самую операцию я проделываю раз сто в год.

- Сто раз? И не лень?.. Борейко на твоем месте давно бы устроил
засаду.

- На все урны и витрины засад не хватит, - отряхивая ладони, Дмитрий
пророчески прищурился. - Да и чепуха все это. Не с тем мы боремся, Сашок.
Разгребать мусор - не самое умное занятие. Куда интереснее уговорить людей
не мусорить.

- И не безобразничать.

- Вот-вот!..

- Только каким образом?

- Самым что ни на есть законным. Закон - это ведь не то, что сильнее,
а то, что мудрее. Почему бы не сделать так, чтобы налоги платить стало
выгодно, а наш зарождающийся гангстер не шапки на улицах сшибал, а
прибирал к рукам разваливающееся производство. Сразу бы двух зайцев
пришибли. А заодно и бюрократиков уели. Гангстер - он бы с ними не
церемонился, можешь мне поверить.

- Да вы, братец, экстремист! Самой махровой расцветки! А как же быть
с милосердием Достоевского? Или с нашим разлюбезным кодексом?

- На этот счет не волнуйся. Федор Михайлович - первый растоптал бы
наш разлюбезный кодекс. Да еще не постеснялся бы поплевать сверху.

- Мда... Вероятно, как честный человек, я обязан накляузничать куда
следует.

- Это всегда пожалуйста! Глядишь, и обратно в центр переведут. Только
помни, райских кущ тебе уже не видать...

Беседу их прервала женщина в засаленном одеянии, с опухшим и
изъязвленном, как поверхность луны, лицом.

- Гражданин, - она поймала Дмитрия за рукав. - Добавь сорок копеек на
билет. Кошелек украли, квартира сгорела, - не знаю, как и быть.

- Что? - Дмитрий невольно отдернул руку. В испуге, что женщина вновь
к нему притронется, торопливо достал рубль. Когда попрошайка отошла,
озабоченно пробормотал. - Признаться, добрые дела не всегда приносят
удовольствие.

Приятель с улыбкой взял его под локоть.

- Брось, я же понял. Она очень даже славная. Отчего ты не рассказал
про нее раньше? Мог бы и познакомить.

- Еще чего! Такие, как ты, только и норовят отбить чужую подружку.
Кроме того, ты ей в отцы годишься.

- Надо же. Я-то решил, что ей под пятьдесят.

- Это вблизи так кажется. А присмотрись с расстояния - и ты не дашь
ей и двадцати пяти.

- Странно. Должно быть, она намудрила с макияжем.

- Возможно. Она у меня щеголиха. Любит подпустить синевы под глаза.

- И эта подозрительная каемка под ногтями...

- Маникюр, что ты хочешь!

- А странный запах?

- Вот тут я согласен. Лосьон из сомнительных, но, как говорится, дело
вкуса. Так ты действительно желаешь познакомиться с ней? Мы можем
вернуться.

- Ладно, чего уж там, - Александр усмехнулся. - Тем более, что мы
пришли. - Чуть помолчав, добавил. - И потом грустно это все, Дима.
Грустно, а не смешно.

Солнце врывалось в проходную косо, под углом, и часть помещения
утопала в скучноватой тени. Пыль искорками кружила в воздухе, побуждая
посетителей к чиху, вызывая в памяти картины домашних бедламов - с
вениками, тряпками и пылесосами.

Дежурный по отделению Петя-Пиво, рыхлый толстяк в чине сержанта, как
обычно, мучился над журнальным кроссвордом. В мыслительном процессе в
равной степени участвовало все лицо. Губы сосредоточенно шевелились, брови
подергивались, лоб собирался в страдальческую гармошку и вновь
разглаживался, Мельком взглянув на вошедших, дежурный машинально буркнул.

- К пустой голове руку не прикладывают.

- Так это к пустой, Петя, - Дмитрий со значением постучал себя по
виску.

- Вот и я о том же, - Петя-Пиво повторил его жест.

- Бунт, - прокомментировал Александр. Дмитрий свирепо завращал
белками глаз.

- Забываетесь, сержант! Одно мое слово, и ярмо патрульного вам
обеспечено! Так сказать, за систематическое принятие позы "развалясь" в
кресле дежурного, а также за грубейшую непочтительность к начальству.
Кстати, как оно у нас поживает? По-прежнему путешествует по коридору и
произносит "исповдоль" вместо "исподволь"?

- Не знаю, как насчет "исповдоль", но путешествовать - путешествует.
С утра названивало, требовало разыскать Борейко, угрожало внеочередной
оперативкой.

- На то мы и УГРО, чтобы угрожать... А по какому поводу оперативка?

- Кажется, по поводу роста криминогена, а также для разбора
разгильдяйства отдельных сотрудников ОВД.

- Имена этих отдельных счастливцев тебе, конечно, известны?