Андрей Ильин

Киллер из шкафа: Козырной стрелок

Роман.

Глава 1

Вначале была темнота. Которая почему-то пахла пылью и ношеной обувью.
"Почему темнота пахнет обувью? - подумал Иван Иванович. - По идее темнота
должна пахнуть космосом. Или... Ах, ну да. Еще совершенно темно бывает в
гробу. Который засыпан двухметровым слоем земли".

"Так, может, я лежу в гробу? - предположил Иван Иванович. - В земле. На
двухметровой глубине".

Вообще-то похоже. Совершенные темнота, тишина и странно затекшее, как
будто не принадлежащее ему тело. Как будто умершее тело.

"Так вот, значит, как чувствуют себя покойники?" - подумал Иван Иванович.
И сам для себя отметил, что совершенно не испугался этой мысли.

Почему ему не страшно того, что он лежит в гробу? Может быть, потому что
самое ужасное уже позади? А дальше... А что, собственно, дальше? Ему об этом
никто не рассказывал. Это та информация, которую каждый узнает лично сам.
Все-таки очень интересно, что дальше. После смерти...

Готовясь увидеть продолжение, Иван Иванович решил устроиться в гробу
поудобней. Но не смог. Его гроб был очень неудачной формы. Или был не гроб.
Потому что он в нем не лежал, скрестив руки на груди, а полусидел.

Иван Иванович попытался вытянуть ноги, но они уперлись в препятствие. Он
попытался пощупать окружающее пространство руками, но наткнулся на какие-то
тряпки.

Что за чушь? Зачем в гробу тряпки? Если это гроб.

А если не гроб, тогда что?

Мысль вернулась к началу. К происхождению темноты. Мысль зашла в тупик.

Иван Иванович вздохнул и закрыл глаза. Темней не стало. Но стало слышней.
Где-то в темноте или за темнотой послышались неясные звуки.

Иван Иванович еще сильнее зажмурил глаза и закрутил во все стороны
головой.

Нет, не показалось. Голоса. И еще стук подошв обуви по полу. И снова
голоса. Близкий мужской. И более далекий женский.

В могилах мужчины с женщинами не разговаривают и подошвами о пол не
стучат. В могилах пола нет.

Значит, он не умер.

И не лежит в гробу.

А где же он?

Иван Иванович вновь и вновь мучительно пытался понять, где он находится,
вспомнить, что было до этой темноты, вспомнить, кто он такой и как попал
туда, куда никак не может понять.

Ни вспомнить, ни понять он ничего не успел. Потому что услышал громкий
голос, сказавший: "Сейчас" - и почувствовал, как его убежище ощутимо
тряхнуло.

Вместе с голосом пришли свежий воздух и свет. И пришли первые
воспоминания...

- Кто это? - спросил голос...

Вспомнился, как ни странно, трамвай. Полупустой салон.

Темнота за окнами.

- Что это за мужик?.

- ...Какой?..

- ...Который в шкафу...

Иван Иванович изо всех сил пытался удержать в памяти ускользающие,
путающиеся друг с другом воспоминания, в которые вклинивались и которые
разрушали чужие голоса.

- Ты что, с ума сошел? - Да, трамвай. Он едет в трамвае. Его кто-то
посадил в трамвай и сказал - ехать. Или он сам сел?

Поездка в трамвае. Это самое последнее его воспоминание. И самое
последнее событие его жизни.

Куда он едет? Зачем?

Додумать эту мысль Иван Иванович не успел. Незнакомый мужчина схватил его
в охапку, приподнял и сильно встряхнул.

- Ты кто? - спросил он.

- Я? Я Иванов.

- Кто?!

- Иванов. Иван Иванович, - признался Иван Иванович.

И обрадовался, поняв, что вдруг вспомнил свое имя.

- Ты здесь как оказался?

- На остановке сел, - честно ответил Иван Иванович. Потому что в
последнем и единственном пока воспоминании он действительно сел в трамвай. А
очнулся здесь.

"Так, может, этот мужчина контролер? Тогда понятно, почему он так
сердится. И почему хватается за грудки".

- У меня проездной, - миролюбиво сказал Иван Иванович, вытягивая из
кармана картонный прямоугольник единого проездного.

Мужчина посмотрел на него как на сумасшедшего.

"Наверное, я делаю что-то не то, - запоздало подумал Иван Иванович. -
Наверное, этот мужчина не контролер".

Но избавиться от трамвайного воспоминания не смог.

- Мужик, ты хоть знаешь, где ты находишься? - как-то даже сочувственно
спросил незнакомый мужчина, который, наверное, не контролер.

- Конечно, знаю, - уверенно заявил Иван Иванович.

- Где?

- В трамвае. Еду...

Мужчина безумно-веселыми глазами посмотрел на Ивана Ивановича, потом
куда-то в сторону, потом снова на Ивана Ивановича и дико захохотал.

- Так, значит, это трамвай?.. - обвел он глазами вокруг. - Ты, - ткнул
пальцем, - пассажир?!. А я, - развернул палец на себя, - получается,
вагоновожатый? А все вместе мы сумасшедший дом? Так, да?

- Перестань хохотать! - взвизгнул со стороны женский голос. И рядом с
мужчиной возникла женщина. Голая.

"Нет, это не может быть трамваем! В трамваях голые женщины не ездят!" -
окончательно утвердился в своих подозрениях Иван Иванович. И сунул обратно в
карман ненужный проездной билет.

- Кто это? - испуганно спросила женщина, прижимаясь к своему любовнику.

- Иванов. Иван Иванович, - саркастически ответил мужчина.

- 3-здрасьте, - поздоровался Иван Иванович и попытался привстать.

- А-а! - заорала женщина. - Что он здесь делает?!

- Я же говорю - в трамвае едет...

- Он сумасшедший?

- Мы все здесь сумасшедшие. Особенно я. Если поверю, что через твою
спальню проложили маршрут городского трамвая.

- Но, Мусик!

- Вы меня, наверное, неправильно поняли, - попытался оправдаться Иван
Иванович.

- Кто он?! - рявкнул мужчина, схватив обнаруженного им в шкафу незнакомца
за горло.

- Откуда я знаю!

- Что он делает в твоем шкафу?!

- Я не знаю, что он делает в моем шкафу! Может, он просто зашел... Или,
может быть, он вор!

- Вор?..

- Я не вор! - запротестовал Иван Иванович. Мужчина споро вывернул все его
карманы.

- Что же это за вор, который ничего не взял? - А проездной? - показала
женщина на проездной.

- Это мой проездной! - возмутился Иван Иванович.

- Это его проездной! - злорадно повторил мужчина. И второй рукой схватил
за горло женщину.

- Но, Мусик! Что ты делаешь, Мусик!

- Э... Вы это... Гражданин. Гражданин Мусик! Не надо... - хрипел в чужих
жестких пальцах Иван Иванович.

- Нет, я не буду вас убивать, - злорадно сообщил неудачливый любовник. -
Нет! Не дождетесь! Чтобы я за вас срок тянул. Никогда! Я лучше сюда твоего
мужа вызову. И еще милицию. И журналистов. Всех! Пусть они разбираются, кто
здесь вор, кто любовник, а кто рогоносец.

- Но, Мусик!..

Ситуация оборачивалась банальным семейным скандалом с рогатым мужем,
обманутым любовником и еще одним любовником, извлеченным из шкафа. Ситуация
превращалась в фарс.

Но не могла превратиться в фарс. Потому что в доме, кроме изменницы жены,
ее постоянного любовника и еще одного, по мнению первого более удачливого
любовника, были и другие люди. Они стояли в нишах, за провисающими до пола
шторами, удерживая в руках рации и короткоствольные пистолеты. Эти,
остающиеся в тени люди лучше, чем кто-либо другой, знали, откуда и каким
образом попал в чужой одежный шкаф гражданин Иванов. Потому знали, что не
далее, чем полтора часа тому назад, взяли его в "коробочку" в предварительно
очищенном от пассажиров трамвае, обездвижили, пережав сонную артерию, затем
для большей уверенности оглушили и доставили в багажнике автомобиля сюда, на
дачу свого непосредственного начальника генерала Сми... вернее сказать,
Петра Семеновича. А у этого Петра Семеновича оказалась не особо нравственная
жена, которая именно теперь, ни позже ни раньше, надумала заявиться сюда со
своим любовником. Который, в свою очередь, вместо того, чтобы заниматься
делом, полез в шкаф. Чтоб им всем...

- Отпусти меня! - вначале просила, потом требовала, потом грозила
женщина.

- Отпустите ее. И меня, - поддакивал Иван Иванович...

- Ситуация выходит из-под контроля, - тихо, одними губами докладывал по
рации боец, занявший позицию в спальне, перед окном, за опущенной шторой, и