Агата КРИСТИ

ПОЧЕМУ ЖЕ НЕ ЭВАНС?

Анонс

Находясь в гостях у приятельницы. Агата Кристи стала свидетельницей того,
как брат приятельницы, отложив только что прочитанную книгу, заметил:
"Неплохо. Только непонятно, почему они не попросили Эванс?" Миссис Кристи
тут же пришла в голову идея написать детектив с таким названием.

Роман был написан в Сирии на археологических раскопках, где находились в
это время супруги Мэллоуэны-Кристи.

"Почему же не Эванс?" можно отнести к той же категории, что и романы
"Таинственный противник", "Человек в коричневом костюме", "Тайна замка
Чимниз", "Тайна семи циферблатов", т.е. это триллер, а не канонический
детектив. Расследование ведут детективы-любители: леди Франсез Деруэнт,
очень напоминающая неугомонную Бандл из "Тайны замка Чимниз", и ее приятель
Бобби Джоунз - четвертый сын сельского викария. В этом контексте конечно же
нельзя не вспомнить знаменитых Томми и Тапенс из "Таинственного противника".

Роман отличают живость и увлекательность повествования, хотя присутствует
и некоторая надуманность ситуации, что, впрочем, характерно для большинства
триллеров Кристи.

Впервые роман вышел в Англии в 1934 году.

Кристоферу Мэллоку в память о Хайндз

Глава 1

Несчастный случай

Бобби Джоунз положил мяч на метку для первого удара, нетерпеливо отвел
клюшку назад и резко нанес удар.

И что же, вы думаете - мяч понесся прямо, перелетел через песочную
канавку и приземлился так, чтобы его легко было повести клюшкой по
четырнадцатой площадке?

Ничуть не бывало. Он стремительно пронесся по земле и скатился в канавку!

Тут не было толпы пылких болельщиков, некому было огорченно охнуть.
Единственный свидетель этого неудачного удара не выразил ни малейшего
удивления. Да это и понятно, ведь бил по мячу не истый мастер-американец, но
всего лишь четвертый сын викария из Марчболта - маленького приморского
городка в Уэльсе.

С губ Бобби сорвалось явное богохульство.

Был он приятный с виду молодой человек лет двадцати восьми. Даже лучший
его друг не назвал бы его красивым, но лицо у него было на редкость
симпатичное, а открытый взгляд честных карих глаз светился собачьим
дружелюбием.

- Что ни день, то хуже, - удрученно пробормотал он.

- Слишком сильный мах, - откомментировал его партнер.

Доктор Томас был мужчина средних лет, с седыми волосами и румяным веселым
лицом. Сам он никогда не бил с полного маха, предпочитая короткие прямые
удары, и обычно обыгрывал более виртуозных, но не очень собранных игроков.

Бобби что есть мочи ударил по мячу нибликом . Этот третий по счету удар оказался удачным. Мяч лег подле
площадки, которой доктор Томас достиг двумя делающими ему честь ударами.

- Лунка ваша, - сказал Бобби.

Они перешли к следующей мете.

Первым бил доктор - удар получился хороший, прямой, но мяч ушел недалеко.

Бобби вздохнул, поставил мяч, потом немного его поправил, широко взмахнул
клюшкой, неуклюже отвел ее назад, закрыл глаза, поднял голову, опустил
правое плечо - иными словами проделал все то, чего делать не следовало, - и
направил мяч по центру.

Он снова вздохнул. Теперь уже удовлетворенно. Столь хорошо знакомое
игроку в гольф уныние сменилось на его живом лице столь же хорошо знакомым
торжеством.

- Теперь я знаю, что нужно делать, - уверенно заявил Бобби, но это было
глубочайшим его заблуждением.

Отличный удар клюшкой с железным наконечником, небольшая подсечка
нибликом, и Бобби положил мяч. Теперь у него стало четыре очка, а у доктора
Томаса всего на одно больше.

Воспрянув духом, Бобби перешел к шестнадцатой метке. Опять он проделал
все то, что делать не следовало, но на сей раз чуда не произошло. Получился
потрясающий, великолепный, почти сверхъестественный срез! Мяч подскочил и
исчез из поля зрения.

- Эх, пошел бы он прямо... - И доктор Томас даже присвистнул.

- Вот именно, - с горечью отозвался Бобби. - Постойте-ка, постойте, мне
кажется, я слышал крик! Только бы мяч ни в кого не угодил.

Крик донесся справа - Бобби стал всматриваться в ту сторону. Свет был
неверный. Солнце собиралось садиться, и, глядя прямо на него, трудно было
что бы то ни было толком разглядеть. К тому же с моря поднимался легкий
туман. В нескольких сотнях ярдов высился гребень скалы.

- Там тропинка, - сказал Бобби. - Но так далеко мячу не долететь. И все
же я слышал крик. А вы?

Нет, доктор ничего не слышал.

Бобби отправился на поиски мяча. Найти его оказалось не так-то просто. Но
наконец он его углядел. Мяч лежал так, что поддать его не было никакой
возможности - застрял в кусте утесника. Бобби ударил, потом еще - на этот
раз не напрасно. Подобрав мяч, он крикнул доктору Томасу, что сдает ему
лунку.

Доктор направился к нему - очередная мета находилась как раз у обрыва.

Семнадцатая мета особенно страшила Бобби. Там мяч следовало провести так,
чтобы он не сорвался с кручи вниз. Расстояние, в сущности, было не так уж
велико, но сознание того, что сразу за лункой обрыв, подавляло.

Они пересекли тропу, которая оказалась теперь слева и шла от моря вглубь,
огибая край утеса.

Доктор взял ниблик, но тут же отложил его в сторону.

Бобби глубоко вздохнул и ударил по мячу. Тот стремительно понесся вперед
и, перемахнув через край, исчез из поля зрения.

- Опять то же самое, - с горечью сказал Бобби.

Подойдя к краю расселины, он стал всматриваться. Далеко внизу сверкало
море, но мяч мог туда и не долететь, это только поначалу спуск был крутой, а
ближе к морю становился пологим.

Бобби медленно шел вдоль расселины. Он знал, тут есть одно место, где
можно довольно легко спуститься.

Мальчики, подносящие мячи, делали это без особого труда - спрыгивали с
крутого края вниз и потом появлялись, запыхавшиеся, но торжествующие, с
мячом в руках.

Вдруг Бобби замер и окликнул своего противника:

- Послушайте, доктор, идите скорее сюда. Что вы на это скажете?

Внизу, футах в сорока, виднелось что-то темное, похожее на кучу старой
одежды.

У доктора перехватило дыхание.

- О, Господи, - выдохнул он. - Кто-то сорвался с утеса. Надо к нему
спуститься.

Бок о бок они стали осторожно спускаться по крутому обрыву. Бобби, более
тренированный, помогал доктору. Наконец они добрались до зловеще темневшей
бесформенной груды. Оказалось, это мужчина лет сорока, он еще дышал, хотя и
был без сознания.

Доктор Томас осмотрел его - потрогал руки, ноги, пощупал пульс, опустил
веки. Потом встал рядом с ним на колени и обследовал его более обстоятельно.
После чего посмотрел на Бобби, которому было явно не по себе, и медленно
покачал головой.

- Ему уже ничем не поможешь, - сказал он. - Его песенка спета. У бедняги
сломан позвоночник. Да... Видно, тропа была ему незнакома, и, когда поднялся
туман, он оступился. Сколько раз я говорил нашему муниципалитету, что здесь
необходимо поставить ограждение.

Доктор встал.

- Пойду за Помощью, - сказал он. - Распоряжусь, чтобы тело подняли
наверх. А то не успеем оглянуться, как стемнеет. Вы побудете здесь?

Бобби кивнул.

- Значит, ему уже ничем не поможешь? - спросил он.

Доктор помотал головой.

- Ничем. Ему недолго осталось - пульс быстро слабеет. Минут двадцать, не
больше. Возможно, он еще придет в себя. Но скорее всего нет. И все же...

- Ну конечно, - тотчас отозвался Бобби. - Я останусь. А вы поспешите. На
случай, если он вдруг очнется. У вас нет какого-нибудь снадобья... Или
чего-нибудь еще?.. - Он запнулся.

Доктор опять помотал головой.

- Ему не будет больно, - сказал он. - Никакой боли.

Он повернулся и стал быстро карабкаться вверх по скале. Бобби не сводил с
доктора глаз, пока тот, махнув рукой, не перевалил через кромку обрыва.

Бобби сделал шаг-другой по узкому карнизу, уселся на каменный выступ и
зажег сигарету. Он был потрясен. Никогда еще не приходилось ему сталкиваться
ни с тяжким недугом, ни со смертью.

Вот ведь как бывает! Один неверный шаг - и жизнь кончена. И все из-за
какого-то тумана, невесть откуда взявшегося в такой погожий вечер... Такой
красивый и, похоже, крепкого здоровья... Наверно, никогда и не болел.
Залившая лицо смертельная бледность не смогла скрыть великолепный загар.
Загар человека, проводившего много времени на свежем воздухе, возможно, за
границей. Бобби внимательнее к нему пригляделся - вьющиеся каштановые
волосы, чуть тронутые на висках сединой, крупный нос, жесткий подбородок,
меж полураскрытых губ крепкие белые зубы. Широкие плечи и красивые
мускулистые руки. Ноги были как-то неестественно выгнуты. Бобби вздрогнул и